Арто Паасилинна "Тысяча Чертей пастора Хуусконена"

Роман начался очень весело, а закончился как-то грустновато - на мой взгляд, Паастилинне больше идет веселый треш, чем философия о смысле жизни - а именно туда постепенно скатывался сюжет. История начинается, как водится, в финской глубинке, где в небольшом приходе служит изрядно вольнодумствующий, но при этом яростный пастор. В результате комической цепи событий в руки обитателям деревни достаются два осиротевших медвежонка, одного из которых они коллективно подарить этому пастору на юбилей. На мой взгляд, так себе подарочек, конечно, но тот принимает зверька, начинает воспитывать и растит ручным и дрессированным. Зато с появлением в семье медведя у пастора расстраивается все остальное: и брак-то его был уже давно так себе, но желание пускать медведя на постель его добило. И религиозность его дала трещину, не говоря уж о том, что его слишком вольные толкования Библии в проповедях не вызывают восторга у епископа. Зато медвежонок открыл пастору жизнь с новой стороны, включая такие развлечения как метание копья в высоту из колодца и роман с девушкой-биологом, изучающей спячку у медведей, прямо в медвежьей берлоге.
В общем, благодаря медведю жизнь пастора не просто сворачивает с привычной колеи, но выходит из нее чем дальше, тем больше. Если поначалу дело ограничивалось только безумствованиями в рамках родного прихода, то чем дальше, тем сильнее подхватывает его волна перемен - и вот он уже уезжает на пароходе на Соловки в качестве обладателя дрессированного медведя, который развлекает туристов, дальше черти несут его в Одессу вместе с подхваченной на Соловках русской радисткой. Пастор и его подросший медведь обрастают все более странной компанией, и жизнь несет их все дальше, теперь внезапно на Мальту.
С одной стороны, все приключения пастора и медведя действительно очень веселые. Но с другой, у меня осталось какое-то общее дискомфортное ощущение, что уровень треша нарастает, и герой теряет контроль за своей жизнью полностью - и хотя по тексту это не заканчивается как-то особо плохо, общее чувство распавшейся жизни не отпускает. Правильно замечено, что это плутовской роман, только вот плут-пастор к концу выглядит скорее проигравшим, чем утвердившимся в этом мире.

@темы: паасилинна

---

Густав Майринк "Ангел Западного окна"

Интересно, всплеск интереса ко всему мистическому, все эти Блаватские, Шамбала, каббала, герменевтика, алхимия и прочее в начале 20 века - это был откат после промышленной революции? Когда энтузиазм по поводу поездов, дирижаблей и автомобилей схлынул, следующее поколение опять остро ощутило притяжение магического мышления (тем более, что чтобы делать вид, что разбираешься в этой области, не надо по-настоящему учить физику и математику). И будет ли такой откат у нас, когда следующее поколение, выросшее в мире искусственного интеллекта, опять потянется к какой-нибудь эзотерической хрени?
Что меня удивило в Майринке - что он был позже Лавкрафта. Потому что по содержанию им написанного я бы скорее предполагала не первую половину 20 века, а последнюю половину 19. Все время меня не покидало ощущение, что все, что заложено в "Ангеле" - всю эту алхимию, герменевтику и проч. я уже сто раз читала и ела. И в оригинале, и в виде пародии. На самом деле, конечно, про таких недоделанных мистиков, как герой "Ангела", и написан "Маятник Фуко", и все, что обсмеивает Эко, там есть, ну за исключением разве что каббалы (это упущение, конечно), хотя Майринк все равно недалеко оттуда ушел.
"- Вы имеете какое-нибудь представление о тибетской эротической магии?
- Да, небольшое".
Не знаю, как у вас, а у меня в голове этот диалог логически продолжается примерно таким образом: "- Высочайшее достижение нейтронной мегалоплазмы!" В общем, такая же "хорошо составленная, вдумчисо отрепетированная и уже неоднократно произнесенная речь" И все прочие поучительные диалоги по тексту, призванные посвятить читателя в глубины алхимической герменевтики и всего такого.
Майринк выбрал в качестве героя одного из самых очевидных - Джона Ди. Мало того, что время было очень удачное (знаменитая королева-девственница Елизавета, великая эпоха), так еще вокруг и во время Ди было множество столь же интересных персоналий. Другое дело, что на мой лично вкус, биография Ди, по крайней мере, в изложении Википедии - гораздо обширнее и интереснее того, что рассказано о нем в романе. В ней куда больше реального и вполне загадочного действия и гораздо меньше бесконечных охов-вздохов, которые зато в изобилии наполняют текст романа. Пожалуй, было бы гораздо интереснее почитать про Джона Ди какое-нибудь серьезное историческое исследование. Тем более, что, подозреваю, для своего века Ди был прежде всего ученым, а вовсе даже не экзальтированным шарлатаном, который в эпоху радио промышляет столоверчением. Вряд ли в 16 веке проводили такую четкую границу между настоящей наукой математикой и псевдонаукой астрологией, как мы сейчас.
История Ди подается через призму относительно современного Майринку героя, который якобы оказывается его далеким потомком и духовным преемником. И в своей довольно обычной жизни вдруг начинает в каком-то полубреду (в тч под действием наркотиков) видеть себя Джоном Ди в его время, и находить отражения биографии Ди в собственных встречах и делах. Местами это довольно комично, учитывая, что в его жизни не происходит ничего особенного, кроме сомнительных покупок у сомнительного русского эмигранта, торговца "мистическими редкостями" и знакомства с новой экономкой. Ключевой мистической редкостью оказывается "тульский ларец" с секретом, и убейте меня, но я не могу не представлять себе при этом самовар
В целом герой производит впечатление страшно ординарного человека, которому мучительно хочется таинственного, придания собственной жизни и опыту какой-то особенной мистической важности, и он хватается за любой малейший повод и пытается разглядеть волшебные свойства в любом предмете, как Эллочке хотелось бы видеть шанхайского барса. И при этом демонстрирует такую степень экзальтированности и доверчивости, такую податливость психики, какой не наберут (а хотели бы) все вместе герои "Огненного ангела". Речь героя, особенно там, где рассказывается о его собственном времени, настолько изобилует полубредовыми восторгами с большим количеством восклицательных знаков и троеточий, что первую часть, пока не начался пересказ истории доктора Ди, мне было сложно читать: при обилии текста не просто ничего не происходит, но и ничего конкретного не говорится. Этим, конечно, грешит и Лавкрафт, но у него по крайней мере соверешнно оригинальная собственная мифология. А у Майринка в "Ангеле" - сборная солянка давно известных клише.
С другой стороны, это, конечно, проблема со всеми произведениями, которые стоят у истоков жанра: когда читатель до них наконец добирается, он выясняет, что в них нет ничего такого уж оригинального, потому что успел ознакомиться со всем, что было написано позже и на них базе - и с подражаниями, и с переосмыслениями, и с пародиями. Все как говорил Гаспаров, что мы воспринимаем классиков через призму современников, а совсем не наоборот. Я не знаю, до какой степени романы Майринка стоят у истоков соответствующего жанра, но его прочное место в ряду классиков говорит в его пользу. И, признаюсь, притом, что все упомянутое в романе кажется сильно вторичным, я не помню, чтобы читала что-то другое похожее из более раннего (а из позднего - конечно, Эко, но это совсем другой коленкор). С этой точки зрения роман Майринка - классический литературный памятник, и в этом качестве его можно оценивать как с позиции "нравится", так и с точки зрения значения в литературной традиции.

@темы: майринк

---

Юхани Карила "Охота на маленькую щуку"

Совершенно волшебная лапландская мистика - очень необычно и очень интересно. Еще один молодой финский автор с потрясающим дебютным романом, какие сразу становятся классикой.
Девушка приезжает в глухую лапландскую деревню, как потом выясняется, к себе на родину. У нее есть странная задача - поймать в определенном пруду на местном болоте щуку, причем к определенному сроку. Звучит странновато, но с этого все только начинается.
Мне очень нравится этот прием в литературе, когда повседневная жизнь показывается с какой-то необычной стороны, которая, как выясняется, у нее всегда была, просто никто из "большого" мира толком не обращал внимание. В далекой лапландской деревне живут вполне обычные люди, у них есть обычный сельмаг, и они все друг друга знают всю жизнь, а ближайший поселок - это уже невесть какая цивилизация для них. В деревне нет ничего особенного, вокруг болота, комариные угодья, народ рыбачит и промышляет огородами. Таких деревень и в России множество, как и комаров. Только вот рядом с людьми, в лесах и болотах, живут еще другие существа, не всегда видимые, но всем деревенским известные. Не то чтобы опасные - просто надо обращаться с ними правильно, и все будет хорошо, например, не выходить на улицу в Ночь Духов, не привечать в деревне воблинов (не перестаю смеяться над этим словом) и не пытаться застрелить водяного. Все деревенские это знают, и если раньше люди воевали с "местными" (а точнее - отвоевывали у них пространство), то теперь установилось относительное равновесие, "местных" опасных все меньше, или они уходят все глубже в лес - но тем не менее, их достаточно, чтобы девушка, желающая неприятностей, на них нарвалась. Как и полицейская, которую по долгу службы занесло в Лапландию из большого города, совершенно не готовую к тому, с чем она встретится.
Таинственный мир местных обитателей и не менее странный мир жителей деревни (из которых каждого первого подозреваешь в том, что с ним не так все просто) открывается очень постепенно, и не сразу понятно, это нормальная странность или, гм, не нормальная. Но история построена настолько завораживающе, что очень легко включиться в ее ритм: деревенская жизнь слегка нарушается приездом сначала девушки-рыбачки, а потом полицейской, но не слишком, хотя в итоге в мероприятие по поимке щуки оказывается втянуто куда больше людей и не-людей, чем предполагалось изначально. С одной стороны, таинственный "изнаночный" мир открывается постепенно, некоторое время еще подозреваешь, что это - сказки старожилов, то, чего больше нет. С другой стороны, так же постепенно раскрывается причина этой странной и упорной рыбалки, это не что-то нормальное или общепринятое даже для этого странного мира, но все же необходимость соблюсти ритуал неизбежно вытекает из его законов.
Карила нарисовал совершенно манящий мир, который очень легко себе представить всем, кто был если не в Финляндии, то в Карелии: в этих диких лесах и болотах с отдаленными хуторами и малолюдными деревнями действительно есть что-то такое, что очень легко поверить во всех возможных мистических обитателей и необходимость следовать определенным правилам, если хочешь не потерять там себя.

@темы: карила

---

Арто Паасилинна "Лес повешенных лисиц"

Было очень весело)) Это совершенно ни на что не похожий роман, сочетающий в себе и обустройство быта в условиях тайги, и гангстерскую историю, и историю о "начале прекрасной дружбы". И при этом - совершенно невероятный упорос в каждом слове, отлично переведенный на русский язык.
Пересказывать сюжет - только портить, но вкратце: жизнь сложилась таким удивительным образом, что в финской глубинке сошлись спивающийся военный средних лет, которому все надоело и который сам всем надоел, и мошенник, который приехал сюда "залечь на дно", поскольку удачно отправил своих подельников в тюрьму, а сам скрылся со всей добычей. И они внезапно нашли друг друга (в хорошем смысле слова, без всякой пошлятины) - просто оказалось, что наилучшим для обоих решением в этот момент времени стало провести зиму в таежном бараке, вдали от людей. Дальше волею случая к ним прибилась еще старушка-саамка и лисенок, но это уже украшения, а необязательные части истории, как и заезжие проститутки.
Самое потрясающее, что есть у Паасилинны - это умение видеть и написать комическое так, что выходит очень естественно, будто автор просто заметил то, что и так существовало в мире, как-то очень просто, коротко, но невероятно изящно. Из русских писателей таким умением обладает Юрий Коваль, и в целом, мне кажется, по стилистике они очень похожи. Другая ассоциация с юмором Паасилинны - Макдона, "Залечь на дно в Брюгге", прежде всего. Но Макдона все-таки куда серьезнее, и у него шутка оборачивается настоящей драмой, а у Паасилинны все легче, и сразу понятно, что никто тут по-настоящему не умирает, по крайней мере, не главные герои. Но зато - тот же волшебный комизм мелких бытовых вещей, отношений между непритершимися друг к другу людьми, которых столкнула судьба, и забавных совпадений. А еще - бесконечный комизм обустройства быта в новых условиях, не то чтобы "Трое в лодке", но нечто схожее: как военный и мошенник обустраивают свою лесную избушку, как везут туда ванную (я сразу живо вспоминаю свой бесконечный ремонт на даче), ставят ловушки на лисиц (в которые попадается кто угодно, кроме лисиц), заказывают проституток и вообще живут. Давно не читала чего-то настолько оригинального с точки зрения сюжета и смешного.

@темы: паасилинна

---

"Видеоигры, гейминг, киберспорт: правовые вопросы" Коллективная монография под научно

На удивление неплохая и нескучная монография, хотя не сказать, чтобы полная: все-таки если это не просто сборник статей, имело бы смысл не включать пять более ли менее одинаковых статей на одну тему (пресловутая 1062 или моддинг), а осветить больше игровых аспектов (лицензирование контента прошло практически мимо, скажем, как и подходы к регистрации и защите игр).
Мораль в общем виде такая, что на Западе состояние игрового права зачаточное, а в России с историей применения убийственной 1062 статьи ГК РФ - и того хуже. Кейсов единицы, никакого специального регулирования нет. В связи с этим обращение большинства авторов к иностранному опыту очень в тему, тем более что чисто локально российских игр не так много (по крайней мере, до недавних времен так было), а в основном рынок игр - рынок интернациональый. И проблемы, с которыми сталкиваются игровые бизнесы, не в последнюю очередь связаны с решением вопроса соответствия требованиям разных юрисдикций.
Несмотря на отсутствие регулирования, по крайней мере, из сборника более ли менее понятно текущее состояние российской науки в этой области и какие-то вещи, которые уже относительно сложились доктринально (квалификация видеоигр как ПО или сложного объекта - мультимедийного продукта, хотя никто не знает, что это за зверь такой, он упоминается в единственном месте и не факт, что авторы ГК РФ имели в виду именно что-то похожее). Все остальные аспекты - больше рассуждения на тему.
Приятно отметить, что в основном статьи написаны живым человеческим языком (что нечасто случается с юридическими монографиями), и некоторые авторы демонстрируют знакомство с предметом, далеко выходящее за пределы того, что нужно знать, собственно, юристу об играх.

@темы: право

---

Дарья Бобылева "Неучтенная планета"

По-моему, Бобылева отлично нашла свой жанр - бытовая и "сельская" мистика на фольклорной подложке. А вот космическая фантастика - решительно не ее, и этот роман - образец неудачи. Он так и не определился, иронический он или приключенческий, потому что и не смешно совсем, и сюжет (точнее, его отсутствие) дурацкий. Складывается впечатление, что автор сам изначально не знает, какой сюжет он пишет, и каждый раз, когда садится за стол, действие поворачивает в какую-то новую, совершенно неожиданную сторону. А про прежнее направление действия, прежних героев и конфликт начисто забывается. Такое "письмо Шарика" в виде фантастического романа. Герои высаживаются на одной планете, там что-то происходит, в результате чего они оказываются разделены - это уже сюжет или еще нет? Дальше герой уже один высаживаются на другой планете, там еще что-то происходит, они с кем-то встречаются - но это ни к чему не ведет. Дальше - еще встречи, новый поворот сюжета, и все как-то ничем не заканчивается. Хочется сказать, автор, угомонись и допиши вон тот первый сюжет про девушку Алису и кладбище, например. А эту всю ерунду выкини. И нет, если напихать в текст всего побольше, разных рас, разных конфликтов, которые походя начинаются, но не завершаются, это его не украсит, а наоборот. Надоедает очень быстро, потому что ни одна история не рассказана до конца, а все брошены на этапе "завязка", и быстро теряешь веру в то, что выйдет в итоге что-то стоящее. И таки не выходит, а так и остается бестолковый клубок невнятных героев и таких же бессмысленных эпизодов, не складывающихся ни в какой стройный сюжет. Включая, замечу, кумулятивный сюжет, потому что ни один из эпизодов тоже не завершен.

@темы: бобылева

---

Shoshana Zuboff "The Age of Surveillance Capitalism"

Очень знаменитая и классическая в своем роде книга - исследование о том, как крупнейшие интернет-компании, прежде всего, BigTech, строят свои сверхприбыли на сборе и продаже пользовательских данных. Я давно знала общие посылы, и в целом мне нужен был этот текст для диссертации, а не для развлечения. Но неожиданно книга оказалась несколько другой, чем я ожидала. Я думала, это будет скорее формальный труд на стыке экономики и права (то, чем как раз я занимаюсь), а оказалось, что это в большей степени трактат по социальной философии. Потому что Зубофф не просто фиксирует ситуацию, но идет дальше и задает гораздо более глубокие вопросы о том, как текущее положение влияет на развитие общества в целом, о вопросах свободы, привычках и установках молодежи, которая не знает жизни без соцсетей и о том, насколько воля общества способна переломить ситуацию, сложившуюся в экономике.
Базовые вещи, которые изучает Зубофф, в общем, очевидны: компании типа Facebook и Google активно собирают огромный объем данных о действиях и предпочтениях пользователей, чтобы продавать их для таргетированной рекламы. Мне нравится, как Зубофф оспаривает популярное утверждение, что если что-то бесплатно, то товар - это вы. В данном случае пользователь - это даже не товар, говорит она, а отработанная руда, из которой извлекли все полезное для корпорации. Она подробно описывает историю того, как крупнейшие компании пришли к такой модели монетизации и почему вышло так, что это вообще стало возможно. Безусловно, американский подход "не регулируй то, что не сломано" сыграл тут огромную роль, и к тому моменту, когда о необходимости установления ограничений и обязательств для BigTech начал трубить Евросоюз, было уже поздно. Зубофф отмечает, что на руку интернет-компаниям сыграла сначала американская политика невмешательства, а после 2001 - антитеррористическая истерия, которая вошла в противотренд с идеей защиты privacy и невмешательства в частную жизнь: общественный и политический консенсус все-таки был на том, что больше контроля равно больше безопасности, и поэтому доступ к переписке в мессенджерах или система распознавания лиц на улицах вполне оправданны. Нельзя сказать, чтобы этот подход был неоправданным, вопрос баланса.
Другое дело, что естественно, интернет-компании не остановились на том, чтобы собирать данные в целях безопасности, пресечения hate speech и поиска террористов. Следующий виток развития "капитализма наблюдение" - подталивание юзеров к определенным действиям за счет выбора механик показа им тех или иных новостей и сообщений. Самые впечатляющие примеры - из практики Фейсбука, опыты в области склонения пользователей голосовать на выборах. Что очень круто в книге Зубофф - она очень детально описывает конкретные кейсы, основанные на огромной работе по сбору материала, и поэтому все ее примеры - образец качественного журналистского расследования, а не голословные утверждения, что "фейбук следит за тобой из космоса" в шапочке из фольги. С другой стороны, попытка за счет создания определенного новостного фона управлять действиями и мыслями сограждан, возможно, кажется как-то оригинальной только американке, а для нас изобретение пропаганды как изобретение колеса. Тот факт, что в данном случае источником становится не государство, а частные компании, действующие в своем коммерческом интересе, не имеет особого значения. Государство в любом случае при необходимости очень быстро поставит инструментарий частных компаний себе на службу, до тех пор, пока только у него есть полиция и тюрьмы.
Последняя часть - наиболее социолого-философская. Это интересный вопрос, могут ли люди, родившиеся и выросшие уже в эру интернета, которым дают смартфоны с младенчества, отказаться от привычки быть все время на связи, постоянно проверять соцсети и оценивать себя по количеству полученных лайков. С другой стороны, если сейчас во главе интернет-компаний стоят бронтозавры, которые ничтоже сумняшеся используют эту сформировавшуюся зависимость, пройдет время, и их сменит такое же поколение привычно-зависимых - вот тут, возможно, ситуация с наблюдением и извлечением behavioral surplus и изменится.

@темы: право, management

---

Лев Толстой "Смерть Ивана Ильича", "Крейцерова соната"

"Смерть Ивана Ильича" - внезапно! совершенно исключительная вещь, совсем непохожая на всего остального Толстого и совершенно гениальная в своей простоте, искренности и глубине. В ней нет истории и нет морали, просто рассказывается жизнь самого обычного человека, который жил-жил, заболел и умер. Но это именно опыт умирания, примеривание того, что должен чувствовать и думать самый нормальный среднестатистический обыватель, когда муки усиливаются, и срок его подходит неминуемо, и надежда, которая раньше подергивалась, уже затихла. Для Толстого с его плохо приколоченной к слишком ярким характером слишком пошлой и простенькой моралью это совершенно неожиданное прозрение. Иван Ильич не яркий характер, он вообще образцовый "вор бланков", человек максимально нормальный, обычный, среднестатистический. И никаких ярких характеров и ярких драм в повести нет, все остальные герои, то есть семья и сослуживцы Ивана Ильича - такие же обычные и среднестатистические. Не герои, не злодеи, не вызывают ни сильной симпатии, ни сильной антипатии - вполне нормальные люди, которые и умершему коллеге сочувствуют, и при этом уже планируют, как продвинутся по этому поводу по службе.
Что потрясающе - это глубина и достоверность описания истории глазами самого Ивана Ильича: как он пытался лечиться, то терял надежду, то обретал, как постепенно пытался свыкнуться с мыслью, что не спастись, и все усилия напрасны. О чем думал в последние часы и дни. И все это настолько достоверно, просто и без всяких прикрас и морали написано, что поражает гораздо сильнее, чем любое украшательство и преувеличение. Прелесть этой повести именно в том, что в ней нет никакой морали, нет сформулированного автором урока, но есть совершенно натуральная жизненная история, из которой читатель может извлечь уроки сам.
А еще, внезапно, повесть написана таким точным и четким языком, с такой меткостью формулировок и образов, что кажется местами, будто это Чехов, а не Толстой придумал вот этот оборот:
"Вставал он в девять, пил кофе, читал газету, потом надевал вицмундир и ехал в суд. Там уже был обмят тот хомут, в котором он работал; он сразу попадал в него".
"В сущности, было то самое, что бывает у всех не совсем богатых людей, но таких, которые хотят быть похожими на богатых и потому только похожи друг на друга: штофы, черное дерево, цветы, ковры и бронзы."

"Крейцерова соната" - омерзительная квинтэссенция литературного ханжества. Это Толстой-то, который наплодил 14 детей (включая первого внебрачного), активно имел добрачные связи, женился на своей бедняжке Софии, 18-летней, будучи на 16 лет ее старше, и почти 50 лет использовал ее как бесплатную рабочую силу, которая еще и рожала постоянно, будет нам читать истории про мораль. Повесть написана, когда Толстому было уже за 60 и он, видимо, начал утрачивать способности подавать плохой пример, а чтобы не так обидно было, решил "воспитать" публику, как плохо все то, чем он занимался предыдущие 40 лет - читай, сексуальные отношения с женщинами (притом, что последний ребенок Толстых родился всего за год до написания этой повести). Это все равно, что писать сочинения о вреде мяса, когда у тебя от старости все зубы повываливались, что сделало определенные радости недоступными.
Сюжет очень простенький, как положено, чтобы не придумывать много вводных об обстоятельствах жизни героев, длинная лекция о морали вложена в уста случайного попутчика в поезде, который появляется, выступает, и так же исчезает. Вкратце: неадекватный мужик на почве ревности убил жену. Но поскольку он не готов признаться ни себе, ни окружающим, что он просто убийца и все, он выдумывает вокруг этого целую концепцию, как-де издавна злобный дьявол его искушал женщинами и "половым развратом", и всех остальных мужчин тоже, и это общество считает нормальным. Как связаны пресловутый "половой разврат" с тем, чтобы воткнуть нож в живот женщине, которая тебе пять детей родила, не очень понятно, но зато в устах героя (и, видимо, автора) это волшебным образом трансформируется так, будто плохие общественные нравы виноваты, а герой наш - овечка. Суть плохих общественных нравов, заметим, заключается в том, что добрачные связи мужчин не очень осуждаются, а желание жениться и иметь детей (совершая для этого необходимые природой действия) - так и вовсе приветствуются. Вопрос, почему же все остальные люди, пошедшие этой "скользкой дорожкой", не становятся убийцами, остается открытым.

@темы: лн-толстой

---

Ранние биографии Канта: Л. Боровски, Р. Яхман, Э.Васиански, Ф. Ринк, Р.Райке

Обычно бывает наоборот: книга обещает что-то захватывающее, магию, драконов, большую человеческую драму - а оказывается очередной штампованной скукотищей.
У сборника ранних биографий Канта репутация сразу противоположная: от него не просто ничего не ждешь, а даже удивляешься, что кто-то их писал и теперь издает. Мало того, что биография философа это вам не биография известного пирата, авантюриста или хотя бы ловеласа, потому что основная составляющая в ней априори будут не события, а то, как человек тихо сидел за столом, читал и писал; звучит не очень захватывающее. Но случай с Кантом особый, общеизвестно, что у него не было вообще никакой биографии, о которой стоило бы говорить: он родился и всю жизнь прожил в одном Кенигсберге, не отъезжая дальше, чем на несколько километров. Постороил медленную и спокойную университетскую карьеру, 40 лет занимался преподаванием. Никогда не был женат и не имел (насколько сообщают все биографы) никаких любовных историй. Не переживал неожиданных озарений, приступов безумия/вдохновения, как Ницше, даже никогда серьезно не болел. Не имел врагов и не вступал ни с кем в серьезные конфликты, а критику своих писаний предпочитал игнорировать. Придерживался много лет подряд одинакового распорядка дня. Был умеренно светским человеком, достаточно общительным, имел друзей, любил гулять, в общем, был образцово нормальным бюргером. Умер тихо в своей постели от старости в 80 лет. Что, что там можно написать в его биографиях такого?
Между тем, я все приведенные биографии читала с огромным интересом, и даже притом, что они по сути рассказывают одну и ту же не-тайную жизнь одного человека, повторений куда меньше, чем можно себе представить. И вообще это очень интересное и очень забавное чтение оказалось.
Начнем с того, что ранние биографии - это сочинения людей, знавших Канта лично, любивших его, и потому, с одной стороны, свидетельствующих о многих мелких бытовых привычках и эпизодах, которые больше никому не доступны, а с другой - не пытающихся где-то приукрасить, добавить своего толкования событиям или додумать. Они относятся к предмету своих исследований с той уважительной фамильярностью, которая только и позволительна близким друзьям почтенного покойника, и извиняется необходимостью сохранить для потомства, каковы были его вкусы в еде и развлечениях. Вот, к примеру, отличная характеристика степени светскости и общительности Канта:
"Он настолько одобрял проводимые в то время с большим вкусом студенческие концерты и балы, что даже сам намеревался как-нибудь посетить один из них"
"Другое заведение он начал обходить стороной с того самого момента, когда там стали собираться люди, которые, как ему казалось, хотели, чтобы он и там читал лекции и отвечал им на вопросы". Ну да, приходишь ты в трактир, а там станки, станки! С другой стороны, когда ты всю жизнь преподаешь в университете, нежелание делать это хотя бы за обедом более чем понятно.
Яхман, задавшийся целью охарактетировать все возможные стороны жизни Канта, посвящает отдельную главу его внешнему виду (не совсем стандартному, это правда) и описывает его так: "Кажется, что природа при создании этого редкого человека направила все силы на создание его духовной составляющей, а слабая внешняя оболочка была дана ему для укрепления духа. Его рост едва достигал пяти футов, а голова по отношению к туловищу была слишком велика. Грудь его была плоской, почти впалой, а правый плечевой сустав слишком выдавался вперед <...> И нервы его ыбли настолько чувствительны, что газета сразу из типографии, свежая и влажная, была в состоянии вызвать у него насморк". И заметим, при этом Кант всю жизнь ни разу (это говорят все биографы) серьезно не болел и дожил до 80 - и это в конце 18 века, когда никто не знал ни антибиотиков, ни всего прочего.
Впрочем, я нахожу причину тому в прекрасном распорядке его дня, который тоже описывают все биографы: Кант 40 лет подряд вставал в 5 утра (никто не задается вопросом о героизме слуги, который его будил), до обеда читал лекции и работал, потом 4-5 часов подряд обедал с друзьями, потом гулял и читал книги. Вот как описываются отношения Канта с одним из друзей:
"Кант приходил к нему обыкновенно в послеобеденное время, заставал Грина спящим кресле, садился рядом сам, предавался своим мыслям и также засыпал. Потом приходил директор банка Руфман и делал то же самое, пока, наконец, в определенное время не появлялся Мотерби и не будил всю компанию, после чешго они до семи часов предавались интереснейшим разговорам".
За 60 Кант купил собственный дом с садом, куда, впрочем, не выходил, и "только пение в тюрьме, находившейся неподалеку, омрачало ему некоторые мгновения". Вы что думаете, он пытался добиться, чтобы заключенным запретили петь!
Чем ближе к старости, тем более эксцентрическим (хотя никогда слишком) становился характер Канта, но скорее в комическом ключе:
"Канта интересовало достижение преклонного возраста. Он держал в памяти целый список пожилых людец, включал в него еще более пожилых мужей из высших сословий Кенигсберга и радовался, что постепенно продвигается в начало этого списка и перед ним остается не так много людей старше его". Вот уж ачивка так ачивка! Речь не об "активном долголетии", кстати, учитывая, что в последние годы здоровье Канта сильно разладилось, и когнитивные способности тоже.
Вот как секретарь Васиански злодейски обманывал уже сильно пожилого и впадающего в маразм Канта, который хотел вредной для себя еды (сыра): "Я убеждал его, что искусство сыроварения теперь утрачено и о сыре больше не может быть и речи". Решительно зашел!
А вот как тактично описывает это другой биограф: "Богатство собственных идей, легкость и привычка извлекать все философские понятия из неисчерпаемого источника собственного разума - все это привело к тому, что под конец Кант не понимал почти никого, кроме самого себя".
В общем, я долго избегала читать эту книгу: я не читала самого Канта (что надо бы исправить) и не то чтобы как-то сильно интересуюсь его личностью. Но в итоге оказалось отличное занимательное и легкое чтение, чего совсем не ждешь.

@темы: кант

---

Питер Брэннэн "История великих вымираний"

Палеонтологический научпоп, все как мы любим. Наконец-то нашлось и перевели книгу, которая затронула все ключевые геологические эпохи, а не только попсовую эру динозавров. Мне больше всего было интересно про пермское вымирание, например: во-первых, в него вымерли наши любимые трилобиты, во-2, Пермь - это был кардинально другой мир животных и растений, который мы знаем незаслуженно плохо. А там много всякого невероятного упороса. Или вот, например, девон, когда вымер дунклеостей с его шикарными челюстями (у меня есть резиновый). Чем дальше назад во времени, тем более инопланетно все выглядело, куда там скучным четвероногим ящерам и млекопитающим, какого бы размера и с какими бы зубами они ни были.
У меня сложилось впечатление, что наиболее интересные ребята из вымерших - вовсе даже не динозавры, понятно, а те, кто возник благодаря Кембрийскому взрыву биоты

Вот, например, опабиния - такой симпатичный марсианский подводный слон


А этот товарищ - галлюцигения, посмотришь, сразу видно))


К слову, я думала, где же видела такую штуку раньше - а в манге "Атака на титанов" видела, в последних эпизодах. Так и выходит, что Исаяма вдохновлялся Кембрием.


Чего по-настоящему не хватает книги про вымирания, так это иллюстраций, галереи портретов с черной рамкой. Так было бы куда нагляднее, и понятно, что если вымирает 90% биоразнообразия, то всех не представишь, но некоторые определенно этого заслуживают! Но на самом деле, автор, конечно, в меньше степени описывает вымершие виды, суть книги - в попытке реконструировать причины и процесс вымирания и последующего возраждения жизни в новой форме. Для ордовикско-силлурийского вымирания (самого раннего) описание причин выглядит скорее как гадание на камешках, слишком давно было дело и слишком мало осталось. Чем ближе к нашему времени, тем более конкретными становятся причины вымираний и больше консенсуса среди ученых (хотя, напомню, метеоритная теория вымирания динозавров появилась не так уж и давно).
Основной пафос автора, то, что проходит красной нитью через всю книгу - это связь между повышением в воздухе уровнем CO2, закислением океанов и вымиранием. Понятно, к чем он клонит, он и не скрывает, и в последних главах откровенно говорит, что сейчас человечество активными выбросами в атмосферу создает те же самые условия глобального повышения температуры и закисления океана, причем гораздо быстрее, чем геология. Приведут ли наши действия к скорому вымиранию всего? У автора не мракобесная позиция, он говорит, что скорее всего нет, тем более, что другие двигающие планету силы должны были бы (теоретически) привести уже к очередному ледниковому периоду, которые сменяются гораздо чаще, чем вымирания. Другое дело, что до сих пор выбросы углекислого газа и глобальные повышения температуры были связаны с исторической деятельностью вулканов (и это еще вопрос, было бы вымирание динозавров таким решительным, если бы от метеорита не активизировались Деканские траппы) - кстати, тут место для шутки, что во всем опять виноваты русские, потому что непосредственной причиной Пермского вымирания называется активность Сибирских траппов, которые залили полконтинента лавой на глубину несколько километров. Человечество, конечно, тоже старается, но, кажется, до таких достижений нам еще далеко.
Еще один момент, который показался мне интересным, насчет человечества как истребителя всего живого - привет Вольтеру и прочим адептам "благородного дикаря": автор указывает, что вымирание многих видов животных непосредственно связано с распространением человека современного типа по территориям. Не современного человека с выхлопными газами, а доисторического человека, который эти виды животных просто выбивал на еду, изгонял из среды обитания, лишал пищи, потому что был более умелым охотником. Интересное наблюдение, что крупные животные на диких островах, никогда человека не видевшие, его не боятся - им не приходит в голову, что это небольшое существо без зубов и когтей умеет кидать копья, стрелять, устраивать лесные пожары и тд. То есть по крайней мере, это не характеристика исключительно нашего времени.

В целом, кто любит палеонтологические научпопы - вам сюда, этот вполне годный, и на тему, которая, кажется, раньше нигде особо не освещалась в нашей литературе.

@темы: научпоп

---

J.K. Rowling "Harry Potter e la pietra filosofale"

Исключительно зафиксировать, что я его догрызла)) Вначале было тяжело, отложила, через полгода пошел на ура.
Перевод, насколько я могу судить по своим слабым итальянским, вполне норм. Имена и названия переведены отчасти, где переведены, это кажется вполне адекватным. Снейп стал Piton, например, а Рейвенкло - Corvonero (т.е. черный ворон). Но без "Долгопупсов", только самые говорящие. Дамблдор почему-то оказался Silente (т.е. молчаливый), это я не могу объяснить.
А еще - весь текст переведен в passato remoto. Это такое итальянское книжное прошедшее время, которое используется в детских сказках и исторических хрониках, чтобы передать, что все происходило "давным-давно в далекой галактике". А вот современные романы в нем не пишут. Для первой книги ГП, на мой взгляд, это адекватный выбор, т.к. она считывается именно как детская сказка, а вот дальше, особенно к "нашему времени", это будет уже сложнее объяснить.
Неожиданно много сложных грамматических конструкций, включая пресловутую связку congiuntivo trapassato + condizionale passato (это вроде как самое сложное, что есть в итальянской грамматике) - такое сочетание двух разных условных времен в прошедшем, передающее "если бы, то я бы" со смыслом, что это не случилось и шанс уже упущен. Любимая ловушка на тестах и фигня, которую итальянцы в жизни не употребляют, как клялась моя профессорша.

@темы: роулинг

---

Владислав Крапивин "Застава на Якорном поле"

Что-то в этот раз не зашло: слишком расплывчатый мир неопределенного добра и неопределенного зла. Взрослые этого мира все сговорившись будто бы желают традиционному крапивинскому мальчику хорошего и пытаются тайком вырастить из него супер-героя, но для этого отбирают у него маму, а он к ней весь текст прорывается в какую-то другую, загадочную реальность.
Самое интересное, это, конечно, как всегда, смешение "нашей" и другой реальности. Проход, который открывается только в определенных случаях и в определенной компании. Встречи в другой реальности, на первый взгляд простые, а на самом деле судьбоносные. Вся эта таинственность. Но другое дело, что и тот мир, который рисует автор в качестве "нашего", текущего, в котором растет мальчик - уже достаточно интересен и совершенно недостаточно раскрыт, чтобы читателю он надоел. И мне лично более интересно сложное устройство мира большого и "настоящего", чем камерный мирок, куда в итоге сбегает герой, как-то подозрительно запущенный и слегка деревенский.
Главный взрослый, директор школы для особо одаренных детей, который со своими единомышленниками делает с этими детьми, кажется, что-то не совсем законное, но, как им кажется, общественно-полезное и правильное - тоже интересный. И, скажем так, теоретическая основа того, что они делают, кажется, стоит того, чтобы попытаться в ней разобраться получше. А вот герой-мальчик, как всегда, отличается только одним качеством, а именно упрямством - до такой степени, что никто и не пытается ему объяснить ничего, потому что он все равно не слушает и не интересуется. Хотя казалось бы, стоит попытаться выяснить, чего такого удивительного в тебе нашли эти загадочные взрослые и что у тебя на самом деле за сверх-способности такие - но наш герой не пытается. Это слегка раздражает, потому что вместо тайной ложи подсовывают подростковые сопли про мамонтенка и маму, хотя детям, наверное, так правильно.

@темы: крапивин

---

Сказание о годах Хогэн

Очередная моногатари, посвященная веселому и бурному периоду междоусобных войн кланов Тайра и Минамото в средневековой Японии. Период смуты Хогэн - это, собственно, самое начало конфликта между знаменитыми кланами, когда еще не доели всех Фудзивара, воюющие стороны не сформиовались до конца, и вообще была полная неразбериха. Наличие у каждой стороны "своего" императора, которым она претендовала на управление страной, усугубляло дело. Был молодой "действующий" император, и его отец - отрекшийся, т.к. в то время пошла мода довольно молодым императорам отрекаться и иногда даже принимать постриг, но продолжать править "из-за кулис", в то время как на трон садился его малолетний ребенок. Вообще для этой смуты наиболее характерной и шокирующей чертой является разделение семей: отец на одной стороне, ребенок на другой, старший брат за Тайра, младший за Минамото.
Сама моногатари отличается от всех, что я читала раньше, и по размеру, и по подаче материала. Текст очень путанный, и я несколько раз перечитала историю смуты в Википедии, но надо прилагать какие-то невероятные усилия, чтобы уследить и понять, кто и почему сейчас делает вот это, и я довольно быстро сдалась. Зато он полон шикарными подробностями и длинными эпизодами, посвященными, например, крутости одного конкретно взятого лучника. В этом тексте гораздо меньше связанности и логики, чем в других моногатари, но зато некоторые эпизоды поражают своей красочностью:
"Так он сказал и колыхнул стягом из белого бычьего хвоста, сверкнул отделанной золотом алебардой и двинулся наружу из лагеря, застывшего в порядке "рыбья чешуя" и "крыло журавля", взбодренный его звездообразными стягами с белыми бычьими хвостами и с молниями сверкающего оружия. Видно стало, что он - карающая сила, блестящий великий полководец".
Как говорится, "давайте строем ходить в боа"; а еще - "хвост заколосился".
Воинским доблестям, как водится, посвящены самые огненные строчки, по своей упоротости мало с чем соперничающие. "Одной стрелой он убил двоих, и ни одного в живых не оставил". Или вот еще эпизод прямиком из Болливуда: "Когда к нему начали приближаться сразу трое, сгреб всех троих вместе, крепко, до смерти, сдавил их и отбросил. Потом, решив, что так не пойдет, он привлек к себе двоих из тех, кто сразу же двинулся на него спереди, сзади, слева и справа, стукнул их головами друг о друга, прикончил и отбросил прочь. Одного ударил о край бассейна, свернул ему шею и отшвырнул от себя. Иные падали и умирали от его ударов в грудь; были и такие, кто опрометью убегал с переломанной ударом ноги поясницей".
И жить хорошо, и жизнь хороша, в общем
Но с другой стороны, есть и удивительно лиричные моменты про тяжкую природу власти. "Исполняя государственную службу, все делаешь безо всякой пользы для самого себя, только испытываешь неудобства" - замечает не кто-нибудь, а, кажется, сам отрекшийся император Го-Сиракава, который и власть достаточно пользовался, и вообще всяких дел там понаделал.
В целом Хогэн-моногатари богат на разнообразные эпизоды, детально описывающие разные аспекты жизни и кажущиеся мне, как и любому современному европеезированному читателю, очень странными и комичными. Вот, к примеру, умер мятежный Левый министр, а победители пожелали проверить, так ли это в действительности (он к тому времени уже некоторе время был похоронен): "Когда его выкопали и посмотрели, оказалось, что у мертвого тела лишь на спине осталось немного мяса, так что никто по-прежнему не мог понять, чьи это останки в действительности <...> Этот Левый министр был славен красивой внешностью, о которой ходили слухи во всей Поднебесной. Нынешние же останки имели жалкий вид. Говорили, что даже длина того, что от него осталось, наводит на сомнения". Без комментариев
В целом, чтобы из Хогэн-моногатари вынести какие-то знания о причинах или ходе этой смуты, я не знаю, какие интеллектуальные усилия надо приложить, но явно больше доступных мне. Что не мешает получать удовольствие от этого вычурного повествования с его ярчайшими деталями и дивными воинами ))

@темы: моногатари

---

Карел Шульц "Камень и боль"

Я говорю: в этом романе все герои, и особенно автор, ведут себя так, будто им по 16 лет.
Муж: ну, во времена Ренессанса в Италии все себя так и вели.
Это незаконченный роман про Микельанджело и его бурное время. Поясню про 16 лет: в нем невыносимо много пафоса, красивостей, восклицательных знаков, и все диалоги и реакции всех героев - именно формата на 16 лет, такие преувеличенные, такие эмоциональные. И доброта, и злодейство так представлены автором, будто это даже не просто фанфик, а китайское аниме по дораме: все преувеличено и преувеличенно красиво, если уж злодеи, то невероятные упыри типа Фердинанда Неаполитанского, которые творят что-то совсем за гранью добра и зла (к чести автора, в общем так и было, это реально чуваг со справкой, который бальзамировал трупы своих врагов и псевдо-врагов и держал как музей восковых фигур). Одна величественная фигура Лоренцо Манифико как просвященнейшего правителя, покровителя наук и искусств, жизнь при дворе которого все потом вспоминают как период до изгнания из Рая - он был крут, безусловно, но настолько ли. И сам Микельанджело, и все остальные его друзья и знакомые, будто подчинены одному и тому же канону поведения. Каждая описанная реакция - чрезмерна, каждое событие - очень яркое, скорее в черных красках, но у Шульца нет почти ничего чисто отвратитетельного (даже из того, что на самом деле было таковым), а все окрашено каким-то светом торжественности и восхищения. Любование автора Ренессансом в этом плане - действительно очень подростковое. Это вам не сухой учебник истории, а нечто противоположное: даже простые исторические факты становятся будто театральными. А уж какие диалоги героев! Что называется, ни слова не скажут в простоте, но все оставляет общее ощущение текста "с претензией": на особую художественность, особую глубину, особую мудрость. Диалог с Леонардо, который якобы приходит к Микельанджело "заключать мир" после необъявленной войны, а на самом деле - спеть специально для него написанную арию на тему "этот мир слишком мал для нас двоих" вообще фееричен. Да, соперничество было. Вопрос, мог ли уже очень немолодой по тогдашним меркам Леонардо так себя вести, и чего ради - вызывает сомнения.
Я не спорю, что исторический период был очень бурный, и фактология не вызывает вопросы: были и войны, и безумие Савонаролы во Флоренции после падения Медичи, и бесконечные конфликты городов, и прочий упорос. Но в изложении Шульца складывается впечатление, что всем этим двигали исключительно мотивы типа гордости, чести и безумия, а не банальная расчетливая корысть, спокойная и в общем не жестокая per se, которая двигает всей политикой тогда и всегда.
Признаться, я утомилась: притом, что и про Микельанджело мне было интересно, и еще более интересно - про политические перипетии того времени. Но пожалуй, стоит поискать нечто более спокойное и наукообразное. Роман не закончен, и при этом имеющаяся часть, которая подводит примерно к 30-летию Микельанджело, уже довольно большая.
Тема и содержание очень интересны, но мне определенно понравилось бы больше, если б не чрезмерно "надрывный" авторский стиль, будто во время Ренессанса и вовсе не было скучных людей, которые бы просто педантично и качественно делали свою работу (включая политиков и художников).

@темы: шульц

---

Лев Толстой "Севастопольские рассказы"

Толстой не был бы Толстым, если бы в конце каждого из трех рассказов, полных неприглядных бытовых подробностей и неприятных персонажей не следовала МОРАЛЬ! Отдельным абзацем-двумя, чтобы никто не пропустил и не сказал, что как-то ее не видно. Причем мораль, не имеющая особого отношения к содержанию предшествующего текста. Вот автор заявляет нам, что он пришел рассказывать правду и ничего кроме правды, но не то чтобы это глубокое сообщение как-то особо увенчивает ранее живописанные подробности быта.
Подробности, надо сказать, очень горьковско-неприглядные. Понятно, что был гарнизона осажденного города (который потом будет частично сдан врагу) и так не самая приглядная вещь. Но в изображении Толстого он еще непригляднее от того, что автор нигде не приукрашивает ужасы войны, а даже напротив, очень много фиксируется на мелочах, не делая никакой попытки дать общую картину, настроения, ситуацию. От этого возникает ощущение некоторого сумбура, потому что на самом деле до последнего рассказа неясно, что оборона Севастополя не успешна, как и вся война, но и противник нельзя сказать чтобы имеет какие-то решительные успехи. Зато Толстой, может, передал главное свойство этой войны: она какая-то бестолковая, непонятная, не ясно, за что они все сражаются, это вам не война 12 года и не немцы по Москвой. На этой войне в изображении Толстого если и место героизму, то только какому-то глупому, когда герой сам не успевает осознать, отчего он герой, его несет ход событий, а он даже не успевает отрефлексировать. Или, напротив, такому же глупенькому юношескому романтизму, ни к чему не приводящему, как из истории двух братьев в последнем рассказе: с первый слов видно, какой младший глупенький и какие глупенькие у него мечты, а умрут все одинаково незаметно. В этом есть какая-то очень большая нелюбовь к людям, в такой подаче истории.
И правда, сколько персонажей проходит через три рассказа - и ни один не вызывает ни интереса, ни сочувствия. Притом, что они все вовсе не злодеи, а самые что ни на есть нормальные люди - которые боятся смерти, пьют, играют в карты, втайне мечтают либо о героическом подвиге, либо о том, чтобы заслужить награду и получить денег, либо обо всем этом вместе. Нормальные люди с нормальными желаниями, но при этом каждый в каждую минуту, когда на него падает свет авторского внимания, делает, думает или говорит что-то настолько скучное, мелкое, нестоящее, то хочется тут же перейти на следующего и посмотреть, не будет ли он поинтереснее. Не будет. В этих рассказах нет настоящих героев и настоящих умниц, понятно, что их и так немного, и в мире Толстого их даже невозможно представить, вот в чем дело. Возможно, если бы на тех же людей взглянуть под другим светом - и они вышли бы лучше и чище, но Толстой выбирает специально такое освещение, которое подчеркивает, скажем так, мелкие недостатки кожи.
Завершение рассказов сдачей города (который на самом деле захватили только на половину, а по условиям мирного договора в итоге, конечно, вернули России) - очень показательно. И это представляется не как крах или поражение - а как очередной символ бессмыслицы. В целом рассказы очень антивоенные не потому, что война ужасна, а потому, что она бессмысленная, грязная, бестолковая.

@темы: лн-толстой

---

Ариадна Громова, Рафаил Нудельман "Вселенная за углом"

Заслуженно забытая советская фантастика. У авторов были все ингредиенты, чтобы сделать очень интересно: простой небольшой дом на окраине провинциального городка, который внезапно один-единственный оказался в зоне контакта, более того, на перекрестье миров и времени. Население этого дома - простые советские люди, хорошо знающие друг друга соседи. Изоляция, контакт, странный новый мир за дверью, искривление пространства-времени.
Иии... - ничего интересного не вышло. Все интересное я вам уже пересказала. Ждешь, когда же начнется действие или хотя бы психологизм. Но ни того, ни другого не происходит. Контакт этих людей ничему не научил, и они ничего стоящего в нем не сделали. Как были ограниченными (некоторые, как Берлага или как его там, просто до карикатурности), так и остались. А некоторые - как были функциями, просто фамилия без характера и истории, тоже так и остались. Казалось бы, новый открывшийся мир обещал много интересного - но дальше констатации некоторых его свойств в его исследовании дело у людей не пошло. Далее, наиболее отважные обитатели домика отправились на исследование открывшихся было временно-пространственных искажений, оказались в далеком будущем, но не проявили по этом поводу энтузиазма, а бодро драпанули обратно - и опять облом. Так авторы начинают несколько, казалось бы, многообещающих сюжетных линий, но не успев толком их развернуть, тут же сворачивают, будто испугавшись, что над ними придется поработать.
Или появившаяся в середине повести линия людей, которые остались снаружи и пытаются разобраться, что же случилось с домом, который внезапно оказался окружен силовым полем, искажающим пространство. Эта линия начинается полностью как комическая, профессионализму собравшихся снаружи ни на секунду не доверяешь и в их способсность чем-то помочь не веришь. Конечно, ничего толком из их действий и не выходит, зато под конец (независимо от их деятельности) во внешнем мире начинается какой-то масштабный апокалипсис, который в этом комизме слегка неуместен.
И наконец, то, к чему авторы свели всю историю - то ли Единый Разум, то ли Вселенский, я уже забыла, в общем, инопланетный живой организм, который ни о каком контакте не помышлял, а проводил в жизнь свои планы, пока не натолкнулся специально на обитателей нашего домика. И не нашел их разумными (что делает ему честь, я бы так не про всех из них сказала). И решил прервать контакт, чтобы им не вредить. Во всем этом столько пафоса, что аж противно - а самое главное, нет основного ингредиента фантастики, таинственности, другого. Скажите мне, пожалуйста, если далекая планета со всей совокупностью жизни на ней эволюционировала как единый разум, связанный организм, и при этом не встречалась никогда с другими пришельцами - откуда этот разум может знать, что существуют другие разумы и жизни, и притом, в отличие от нее, в виде отдельных индивидов? Это не укладывается ни в какую логику. Нет, гораздо логичнее было бы предположить, что отдельный человек - просто маленький грибок на грибнице, и пренебречь им, тем более, что вокруг еще много бродит.
И уж совсем роспись в авторском бессилии - все эти откровения чудом вложить в головы героев-людей, вот под конец истории они "внезапно осознали", ненадолго слившись в контакте с Единой Жизнью или как ее там. Было бы гораздо лучше, если бы все это осталось непонятым и неосознанным, но без пионерской морали.

@темы: громова, нудельман

---

Джозефина Тэй "Дочь времени"

Я, конечно, всегда знала про пьесу Шекспира и легенду, что злодей-горбун Ричард III умертвил тауэрских принцев, но дальше никогда не задумывалась и заинтересовалась персонажем только после какой-то лекции на Арзамасе из цикла про исторические заблуждения. Учитывая мои очень слабые знания в английской истории вообще и Войне роз в частности, книга Тэй оказалась по сути удачным входом в тему и этот период.
Удивительным образом, это детектив, хотя и необычный (я детективы не люблю и обычно не читаю). Современный следователь Скотланд-Ярда лежит в больнице, скучает и решает заняться каким-то историческим преступлением - и случайно выбирает именно тауэрских принцев, а от них переходит на историю Ричарда вообще. Медсестры, друзья и знакомые снабжают его остатками своих школьных знаний по истории Англии, книгами и под конец уже находится более серьезный помощник, который наводит настоящие справки в архивах и читает хроники. Так постепенно среди однообразных больничных дел проступают очертания настоящей биографии Ричарда III и окружающих его людей, а также их характеров и мотивов. В конце следователь не просто приходит к уверенному и обоснованному выводу о невиновности Ричарда III в гибели принцев, но и так же уверенно возлагает эту вину на нового короля-завоевателя Генриха VII, а к Ричарду проникается симпатией сам и вызывает ее у читателя (по крайней мере, у меня).
Несмотря на то, что концепт "Ричард - урод и злодей" все еще, как я понимаю, очень силен в общественном сознании англичан, современные находки его останков подтверждают, что не был он таким уж уродом (да, у него был сколиоз, но не горб, и обе руки вполне работали, иначе вряд ли бы он смог всю жизнь полноценно сражаться), да и злодейства подтверждаются прежде всего теми источниками, авторам которых было выгодно его очернить (то есть соцзаказом того же Генриха, которому надо было обелить себя с сомнительными правами на трон и очернить Ричарда с гораздо более несомненными).
Мне очень понравилось, как сделан роман: автор не переходит к итоговым фактам и свидетельствам сразу, как сделал бы историк, и не рассказывает историю Ричарда в хронологической последовательности. Это очевидно, но скучно. Напротив, она начинает с тех сомнительных вводных, которые вроде бы известны каждому из школы и Шекспира, и постепенно вместе с читателем и героем находит новые источники, сопоставаляет их и делает выводы. А также - что не менее важно - отбрасывает те источники, которые сначала первыми попадаются под руку (в частности, Шекспира и Томаса Мора), а после на проверку оказываются негодными, недопустимыми доказательствами, скажем так. По сути, именно в этом состоит основное действие романа: автор, не вставая с больничной койки, что-то читает или выясняет, сопоставляет, отбрасывает неверные толкования, делает гипотезы, пытается найти недостающие сведения в других источниках - в общем, ведет себя так, как, наверное, ведут себя при классическом полицейском расследовании. Получается интересно, картинка складывается очень стройная и убедительная, и интереснее всего следить за самим процессом работы с материалом и установлением фактов. В этом есть что-то от Шерлока Холмса, только здесь процесс значительно более длинный и мы видим его изнутри, а не только начало и конец.
И Ричард оказался очень привлекательным персонажем, и роман был интересный и какой-то совершенно легкий для чтения, такое незаметное инеллектуальное удовольствие.

@темы: ричард III, тэй

---

Леонид Треер "Приключения воздухоплавателя Редькина"

Очень радостная детская книжка, как и многие хорошие, со слоем "для родителей", который детьми, видимо, не считывается (привет портсигару с надписью "Бери и помни"), но добавляет радости взрослым. Жаль, что я не прочитала ее в детстве, но и сейчас отлично прошло. Есть в "Приключении" какая-то безуминка "Суер-выера", притом, что в целом отлично выдерживается вполне себе детский стиль, позволяющий читать это людям лет 10. Мальчик случайно улетает на воздушном шаре, прилетает в разные выдуманные острова и земли и сталивается там с хорошими и не очень людьми.
Лучшее, что есть в "Приключении" - это не столько сюжет (хотя он достаточно безумный, чтобы увлечь), а именно стиль - Треер очень хорошо подбирает слова, так что каждая фраза у него, не будучи специально вычурной, приобретает прекрасный комический оттенок и запоминается. По четкости своих формулировок и ловкости обращения со словом он, действительно, напоминает Коваля. При этом у него много неожиданно комичных находок в части деталей, эпитетов, прочих сюжетных мелочей - из того толка, что при чтении в детстве запоминаешь на всю жизнь.
Странно, что "Редькин" не столь популярен, как того заслуживает. Но если вы ищете радостных и по-настоящему смешных детских книг, подходящих взрослым, это отличный выбор. Большим плюсом является отсутствие какой-либо идеологической прожилки, а также морализаторства.

@темы: треер

---

Валерий Шубинский "Владислав Ходасевич"

Биография Ходасевича в ЖЗЛ, как я понимаю, едва ли не самая хорошая и полная из имеющихся. Я люблю Ходасевича, и поэзию, и особенно прозу, перечитала у него все доступное и биографией тоже немного интересовалась. Тем не менее, в книге Шубинского много нового, хотя не сказала бы, что это дало мне какой-то новый взгляд на поэта. Учитывая, что у него достаточное количество биографических и недобиографических сочинений, говорящих больше всяких исследований если не о нем самом, то о его времени, окружении и его реакции на это окружение. Имею в виду прежде всего "Некрополь" - на мой взгляд, вообще лучше, что написано о персонажах Серебряного века (не говоря уж о том, что самое смешное).
Шубинский много интересного (и полностью нового, чего не узнаешь никак из самого Ходасевича) рассказывает о его семье, детстве и юности - не то чтобы там скрывались какие-то ужасные или неожиданные бездны, впрочем, но это довольно интересно. В частности, узнала про вопрос национальности: Ходасевич с одной стороны почти поляк, с другой - почти еврей, и хотя он безусловно русский поэт, вопрос и польских, и еврейских корней его всегда интересовал и влиял непосредственно на его творчество: Ходасевич много переводил и польских классиков (знал польский) и еврейских поэтов (по подстрочникам).
Несмотря на эффект, производимый его прозой (особенно поздней), судя по биографии, он не был каким-то особенно желчным циником, во всяком случае, стал им до сих пор не сразу. И не был более приспособлен к практической жизни, чем все его другие полу-бедствующие собратья по литературному процессу в тот период. Жизнь била и задевала его точно так же, как прочих, разве что его взгляд был чуть более трезвым, чем у других, менее восторженным (что не оградило его от того, чтобы радоваться первой революции и еще довольно долгое время быть скорее за большевиков, чем против. В том числе после эмиграции, что очень удивляет. Действительно, после эмиграции Ходасевич еще некоторое время публиковался и получал деньги из страны советов (как и сейчас принято), и только по мере окончательного закрытия занавеса прекратил.
Наиболее детальная и интересная часть книги посвящена околореволюционному периоду. Шубинский описывает не только жизнь самого Ходасевича, но и дает широкую картину литературного процесса в целом, истории того, как символизм постепенно приходил в упадок и сменялся акмеизмом, обэриутами и еще бог знает кем. Учитывая, что Ходасевич неизменно пересекался со всеми представителями соответствующих течений и вообще активно участвовал в литературной жизни, это очень правильный подход. Интересно при это, что как на первых этапах, так и на последних годах жизни, Ходасевич как бы участвовал, но быстро если что отходил в сторонку: с одной стороны, его заслуги и таланты все признавали, с другой, никто не назвал бы его ярым представителем того или иного течения, гуру и лидером какой-то общественной группы, зачинателем чего-то. Это очень привлекательная позиция, держать которую, вероятно, было непросто без известной доли таланта с одной стороны и сдержанности с другой - но при этом не был Ходасевич и никому неизвестным отшельником (как Анненский, который тихо что-то писал в углу, никому неизвестный, и потом оказался постмортем великим поэтом). Вообще Серебряный век, особенно период вокруг революций, было веселое время, когда все со всеми скандалили, выпивали, заводили романы, организовывали журналы, которые существовали один номер от силы, выпускали манифесты и активно дружили против кого-то. Ходасевич немного скандалил, завел всего два романа (с "женой" Брюсова и потом с Берберовой, оба по 10 лет), не выпускал манифестов и если и был зачинателем каких-то коллективных активностей, то быстро переставал. Думаю, ему удалось так сдержаться благодаря сочетанию цинизма с чувством юмора, которое постоянно требовало посмотреть на весь этот хаос со стороны.
С другой стороны, про эмигрантский период жизни Ходасевича Шубинский пишет как-то меньше, куда более ограниченно, чем про советский. Жаль, потому что это было бы мне скорее интересно - как Ходасевич с Берберовой жили на вилле Горького в Сорренто, как - в Париже, как он жил последние годы перед смертью с третьей уже женой. Такое чувство, что Шубинского остро интересовал революционный период в целом, и меньше - все остальное. Это не то чтобы портит книгу, но открывает возможности по ее дополнению. Особенно учитывая, что лучшие прозаические произвдеения Ходасевича, "Некрополь" и "Державин" приходятся именно на этот период. Но из биографии Шубинского может сложиться впечатление, что вот, литературная тусовка распалась, депрессия, упадок таланта, стихов больше не писал - как будто это хуже стихов! Вероятно, мы по-разному оцениваем, и для Шубинского Ходасевич в первую очередь поэт Серебряного века, а для меня - в первую очередь великий критик без привязки к эпохе. Я бы с удовольствием почитала про его парижский период и *новую* литературную тусовку больше - например, про влияние мэтра-Ходасевича на молодого Набокова. (Очень люблю образ поэта Кончеева в "Даре", помилуйте, какая там Зина, вот в кого на самом-то деле беззаветно влюблен рассказчик! И так влюблен, что и читатель влюбляется).
А еще чего мне не хватило у Шубинского: при очень детальном и обширном повествовании, охватывающем множество других лиц и достаточно хорошо описывающем литературный процесс того времени - все же нет складной картинки, что за человек был Ходасевич. Это сложно, согласна, и рисуя такой портрет, биограф рискует погрешить против истины - но все же биографии читают скорее ради этого, чем ради фактов.

@темы: ходасевич

---

Klaus-Dieter Borchardt "The ABC of EU law"

Неплохая маленькая и внятно написанная книжка об основах устройства Евросоюза, модели работы органов и права ЕС. Это не какое-то узкое исследование, а скорее учебное пособие, которое коротко и внятно освещает все необходимые моменты, от того, как избирается Европарламент, до того, в каких случаях Директивы имеют прямое действие. Все, что касается права, я и так знала, но не все про органы ЕС, т.к. не со всеми на практике сталкиваешься. Может быть полезна юристам и вообще всем, кто так или иначе причастен праву ЕС и пытается понять, как эта система устроена.
Можно скачать бесплатно здесь: moodle2.units.it/pluginfile.php/571357/mod_reso...

@темы: право