Алексей Иванов "Общага-на-крови"

Не верьте тому, кто говорит, что "Общага" - это предтеча прекрасного "Географа". То есть, конечно, оно, может быть, и так, но разница между ними примерно как между Коэльо и Хайдеггером, хотя и то, и другое величают философией. "Географа" можно не любить, это уж на вкус на цвет, но нельзя отрицать, что он очень здорово написан, умно, едко и смешно. Это очень зрелый и очень качественный текст. А вот "Общага" - юношеская поделка, совершенно никчемушная и беспомощная.

Действие происходит, натурально, в общаге, которая представляется просто квинтессенцией всего мерзкого и бессмысленного, что в принципе бывает в общагах. Какое там, что по идее люди собрались здесь, чтобы учиться в каком-то вузе - забудьте. Учиться никто и не думал. Герои поголовно занимаются тем, что пьют как слепые лошади и трахаются все со всеми, тоже как слепые лошади По пьянке ведут себя уже не как лошади, а просто как сволочи, в общем, кто бывал в таких компаниях и ситуациях, тот поймет. В изложении Иванова выглядит особенно неприятно по той простой причине, что все люди, конечно, не образец нравственности и трезвенности, но обычно кроме пьянок и промискуитета бывает у них в жизни еще хоть что-то. У ивановских героев не бывает ничего, как у бомжей в подвале. Правда, один из героев, самый маленький мальчик, мечтает тайком о "райском острове Тенерифа" (именно так, с "а" на конце), но
это как-то даже, кхм... (была я на том Тенерифе, кстати, обычный вулканический остров, ничего не растет и все побережье застроено отелями)

Но хуже того - совершенно внезапно, ни с того ни с сего посреди пьянки или с тяжкого похмелья герои вдруг заводят длинные речи "о душе, о боге". Философия кухонная, изд.2-е, испр. и доп. И серии "ах зачем я на свет появился, ах зачем меня мать родила". Видимо, эти "философские" вставки призваны подтвердить, что герои все же люди, думают и чувствуют, и страдают, ах бедняжки, от несовершенства себя и этого мира. Но в контексте всех остальных событий (см. выше) это выглядит очень нелепо и смешно. Фактически стиль романа описывается известным анекдотом: "Жена, ты Шопенгауэра читала?" - "Нет". - "В койку"

Местами читала откровенно по диагонали, особенно "пафосные" места. Картины творящегося в общаге разврата и падения нравов не вызывают ужаса, а только легкое отвращение. Философские разговоры раздражают своей пафосностью. Очень слабо.

@темы: иванов

---

Валентин Пикуль "Нечистая сила"

В итоге я так и не определилась, как относиться к этому роману.

Знаете, все время прочтения меня преследовало очень забавное ощущение дежа вю - что где-то я читала не то чтобы нечто подобное, но нечто в таком же тоне. Презрительно-глумливом, остроумном и едком, и при этом со строгим соблюдением всех "формальных" требований к фактажу, лишь с перевиранием (или передергиванием) внутренних причин, мотивов, характеров. Таки да, это было "Забавное Евангелие" Лео Таксиля. Так вот: у Пикуля точно такое же отношение к царской семье и правящим верхам перед революцией вообще. Честное слово, это такой феерический парад уродов, что просто хочется пойти и поскорее сделать революцию, а то тошно становится читать про их мерзости. Иисус, как писал классик, вышел у Бездомного совершенно живым, хоть и не привлекающим к себе персонажем.

При этом забавная особенность Пикуля - что он не просто излагает факты и немного анализирует их, как делают все историки, которых я читала до сих пор (а я как приличная девочка читала именно классических историков, не исторические романы). Пикуль скорее рисует исторических персонажей как героев, раскрывая их характеры (весьма мерзкие), семейные и личные обстоятельства, особого отношения к делу не имеющие (но тоже забавно-мерзкие), и только при необходимости подкрепляет это историческим фактажом. Увы, я не специалист по этому периоду, насчет исторической достоверности мало что могу сказать. По самым общим формальным признакам (смена премьеров, общеевропейские события) - все так. Но тут загвоздка, потому что этим "общеисторическим событиям" Пикуль находит хитро-безумные причины. Там такие интриги и горы грязного белья перелопачены, что в какой-то момент я уже потеряла нить событий и в конце романа перестала следить, кто за кем шпионил, кто кому сунул взятку и какое кресло после этого занял. Чехарда чудовищная, действительно страшно становится за эту страну.

Кстати, про страну. Проблема с отношением к Пикулю - именно в том, что все прекрасно знают, как дальше развивались события. И если бы он на пустом месте изображал монархов и вообще власть такими идиотами и хапугами - тут было бы все понятно, наговор чистой воды, и словечки типа "гидра реакции" и "агент мирового капитализма" только подтверждают это. Но революция-то была, и войну закончили из рук вон плохо - а значит, не просто "прогнило что-то в королевстве", а вообще полетело под откос. И тут остается только прийти к печальному выводу, что Пикуль, возможно, много где передергивал, но и много где был совершенно прав - с оценкой самих личностей прежде всего. Тряпка-царь, истеричка-царица, Распутин без комментариев, и премьеры, сменяющие друг друга непрестанно - только чтобы наворовать побольше, пока сидят, и тихо сбежать. Кажется, единственный персонаж, который, несмотря на почетный титул "гидры реакции" (или что-то вроде, обычная такая советская штамповка), не вызывает отвращения, а даже уважение - это, как ни странно, Столыпин. Впрочем, учитывая, сколько он на самом деле сделал для страны в такое время - спасибо и за то. Зато бедному Витте досталось по полной, и из всех его заслуг в романе не упоминается ни денежная реформа и золотой стандарт (об этом вообще ни слова), ни КВЖД, зато про сифилис упомянуть не забыли.

С другой стороны, такое отношение к персонажам приводит к тому, что описываемые весьма трагичные события как-то не принимаешь близко к сердцу. Автор смотрит на них как на пауков в банке (не важно, кто кого сожрет в итоге, все равно всех вытряхнут в огонь в 17), и это передается читателю. К тому же написано действительно очень здорово, умно, живо и ехидно-ехидно. В итоге читается, несмотря на огромный объем, запоем. Что для любого романа на историческую тему - большое достижение, не помню, чтобы раньше читала что-то по истории так *легко*.

И наконец о Распутине. Признаюсь, очень благодарна Пикулю за его трактовку этого перса - быдло, оно быдло и есть. Чисто фактаж это, в общем, подтверждает, а в изложении Пикуля Распутин становится еще больше похож на сологубовского "мелкого беса", только увеличенного до имперских масштабов. Разве что нечеловеческая живучесть отличает его от остальных 160 миллионов таких же, от станка, от сохи.
Но вот еще вопрос без ответа: почему, черт подери, этот мужик откуда-то вылез и на протяжении нескольких лет тиранил власти огромнейшей страны, и не было с ним никакого сладу? Почему не нашлось на него изначально управы, почему его не вытолкали в шею в третьем году, почему не пристрелили втихушку в пятом? Что в нем могли найти представители царской семьи? У меня нет и не было никаких логичных вариантов ответа, но у Пикуля, что забавно, их тоже нет. Он даже не заикается о "целебных свойствах" Распутина (применительно к гемофилии Алексея). Единственное объяснение, которое он предлагает уже не в романе, а в приложении - что к тому историческому моменту царская семейка подобралась настолько сумасшедшая и настолько погрязла в пороках, настолько выродилась, что это было вполне естественно, не хуже коня в сенате. За отсутствием других обоснований распутинщины остается принять эту.

В целом - было забавно. Теперь буду знать, что это такое, и на досуге попробую что-нибудь еще, для легкого чтения. Как ни крути - отлично написанная увлекательная вещь. Что-то есть в злобничествах Пикуля ужасно привлекательное))

@темы: пикуль

---

Людмила Улицкая "Сквозная линия"

Очаровательная маленькая повесть - собственно, состоящая из нескольких рассказиков, объединенных общей героиней. И общей темой: о женской лжи. Бессмысленной и беспощадной. И очень высокохудожественной. Как говорится, все это было б так смешно, когда бы не было так грустно - потому что судя по Улицкой, женщины лгут не с какой-то внятной логичной целью (которая могла бы быть им оправданием), а просто чтобы сделать свою жизнь чуть более бурной и красочной. Чтобы все смотрели и ахали: ах она бедняжка/счастливица/развратница/великий талант.
Написано, как и все у Улицкой, - безупречно. Очень такие *житейские* истории, просто не оторвешься. Дивно, почему слушать рассказы попутчиков в поезде об их жизни, детях и работе - так убийственно скучно, а читать почти то же самое в изложении Улицкой - так интересно. И не то чтобы герои были особо выдающиеся, как раз нет, они все как на подбор - очень обычные в общем люди. Даже те, кто чего-то добился и по внешне-материальным признакам как-то выделяется среди остальных героев - и те наделены таким количеством сугубо личных черточек и связей, что в их "погруженности" в мир остальных героев не усомниться.
А еще у Улицкой выведена какая-то странно-притягательная аура мещанства, эти уточнения, кто что надел, съел, какой у кого дом. Притом чувствуется, что на самом деле оно не имеет того значения, которое придается таким вещам обычно - статусного, что ли. У Улицкой это скорее как очень логичная часть антуража, вроде рассветов и закатов, а в чем-то даже часть личности самих героев. И все эти описания как-то давят на рудиментарные остатки совковости в читателе, что по неясным причинам (даже если сам читатель с таким в жизни уже никогда и не сталкивался) вызывают легкую сладкую ностальгию.
Чудесная маленькая история, в общем, короткая и легкая)

@темы: улицкая

---

Алан Маршалл "Я умею прыгать через лужи"

Забавно, как одна и та же тема или ситуация преломляется в исполнении разных авторов)) И насколько важны не сами события, но точка зрения на них.
Это еще одна книга о маленьком мальчике, перенесшем полиомелит и оставшимся калекой. Но от всего остального, что я читала на эту тему, она отличается совершенно разительная. Потому что очень-очень позитивная, без соплей и "надежд на лучшее", а просто легкая, забавная и приятная, как вообще и должны быть хорошие детские книжки. Эмоционально очень сильно напоминает "Убить пересмешника" - знаете, опять же ситуация, когда детям приходится сталкиваться с недетскими проблемами и вопросами. Причем все это написано именно так, как обычно пишут хорошие детские книжки - конкретными интересными эпизодами. Отличный слог, мило и увлекательно.

В итоге невольно приходишь к выводу, что изрядную долю тяжести на плечи калеки накладывает именно общество, категорически его таким признающее, демонстративно жалеющее и не дающее возможности что-то сделать самому, даже попытаться, исключающее все возможности. Но в книге Маршалла все не так, потому что с одной стороны мальчик сам не желает примириться с подобной участью, а с другой - у него оказались просто золотые родители. В результате получился очень позитивный пример, потому что ребенок живет совершенно полноценной жизнью, учится, участвует в школьных драках, охотится на кроликов, а родители не бегают вокруг него и не кудахчут. А только подбадривают тогда, когда ребенку это действительно надо. В общем, мальчик, конечно, молодец, но мне кажется, кто тут точно герои - это именно родители, потому что выбрать такую правильную, без истерик и причитаний манеру поведения и придерживаться ее все время - на это нужно иметь большое мужество и силу воли, особенно когда при взгляде на свое болезное чадо хочется только лечь на пол и завыть. Но они сделали все, что нужно, чтобы обеспечить мальчику хорошее детство и дальнейшую нормальную жизнь.

В итоге получилась очень хорошая и умная детская книжка. Из тех, что взрослым тоже интересно читать

@темы: маршалл

---

Орхан Памук "Снег"

Насколько "Черная книга" - волшебный и красивый магический реализм, настолько "Снег" - мучительная и грустная история с социальным и психологическим оттенком. Более ли менее известный (скорее потому, что все его так называют, чем потому, что все читают) турецкий поэт приезжает в провинциальный турецкий городок после многолетей эмиграции в Европе. Приезжает как журналист, ничего особенного не ожидая. И три дня, проведенные в этом городке, переворачивают его жизнь, его *внутреннюю* жизнь, потому что уехав, он возвращается к тому же, что у него было раньше, в тот же Франкфурт, к тому же одиночеству. Только изнутри это теперь совсем другое одиночество, с учетом всего им перенесенного и перечувствованного.

Как я и говорила, у романа есть сторона социальная и сторона психологическая. При этом Памуку удалось сделать их практически равноправными - и по силе воздействия на читателя, и по влиянию на сюжет. Социальная сторона выражается чередой привычных, как я понимаю, турецких мелких драм: противостояние светского и религиозного, противостояние власти и террористической (зачастую) оппозиции, противостояние традиций и ломящейся в окно европейской культуры. Герои разрываются и ломаются на этих противостояниях, кладут жизни и предают друг друга, погибают и возвышаются. Но при этом все это отдает каким-то ужасным местечковым колоритом, легким оттенком детской глупости (в которой герои больше всего боятся быть обвиненными в глазах "просвещенной Европы"). Честно слово, в какой-то части их страдания "о том, что подумают в Европе" очень похожи на наши: ни до них, ни до нас в Европе нет дела.
Очень странный и дико откровенный и для западного, и для русского человека аспект - история вокруг "девушек в платках", которые несмотря на государственные требования к всеобщей секуляризации держатся за свой платок и свою религию, их не пускают на учебу, они выносят от домашних унижения и насмешки. Если честно, я думала, это скорее невозможно, разве что единичные случаи. Потому что да, для меня довольно дико, что женщина может хотеть соблюдать все эти безумные правила. Не сама их вера, за веру и стойкость ими можно только восхищаться, а именно детали, конкретные требования. Между тем вокруг них тоже разворачивается своя локальная драма.

В "Снеге" вообще много таких локальных драм, от мелочных до по-настоящему страшных, с массовыми убийствами и террором. Но при этом они странным образом не очень сильно пугают. Наверное, как раз из-за своего местечкового характера. Такое чувство, что участники драм сами не верят в ценность своей жизни и благополучия, поэтому терпеливо выносят унижения, пытки, крушения. И никакие обстоятельства не воспринимают как окончательное поражение, а поднимаются и через не могу живут дальше. Это вызывает и уважение, и легкую оторопь. В общем, социальная сторона романа прописана превосходно, и действительно становится понятно, почему Памуку угрожают расправой в Турции. Он написал очень честный текст, эмоционально и в деталях честно, без пафоса и без прикрас. Такая Турция выживает одновременно жалость и симпатию.

Это социальный аспект. Что до психологического, то тут - краткая история любви нашего поэта, огромная, немыслимая надежда на счастье. Такая, ради которой можно пожертвовать чем угодно, в том числе кем-то другим. Только вот любимая не смогла принять эту жертву. И психологическая часть входит технически в большой диссонанс с социальной, потому что пока в городке происходят все эти ужасные события, локальные традегии, в которых поэт и его возлюбленная замешаны напрямую - он счастлив. Он счастлив, и из его льются стихи, и полиция, и пытающие его бандиты, и религиозный лидер замолкают и дают ему время, чтобы их записать.
При этом в такую ситуацию вполне верится, и почему-то она не вызывает удивления. Напротив, сочетание такого огромного счастья, ревности, боязни потерять внутри - с тем, что происходит в окружающем мире, только прибавляет тексту достоверности. В тексте нет никакого пафоса и соплевыжимания, скорее, героям начинаешь по-настоящему сопереживать, только когда *задумаешься* об их ситуации. Это эмоции, которые первоначально воспринимаешь рассудком.

Стилистически "Снег" совершенно не похож на "Черную книгу" с ее кружевом слов и нанизыванием метафор и определений, полумистических деталей. Он написан довольно многословно и при этом довольно сухо. Мне это чем-то напомнило Х-Мураками. Впрочем, отчасти неловкость перевода, кажется, можно списать на переводчика. "Книгу" переводила Вера Феонова, "Снег" - Аполлинарий Аврутин, и перевод Феоновой явно лучше, у Аврутина помимо стилистических неловкостей ("выпить алкогольные напитки") встречаются и обычные признаки нестарательности ("лучший человек из сезуана", хотя в России эту пьесу Брехта всего переводят и ставят как "Добрый человек"). Пожалуй, если буду выбирать, предпочту переводы Феоновой.

@темы: памук

---

Джон Бойнтон Пристли "Опасный поворот"

Небольшая пьеса - прекрасный образчик английских детективов. Все действие происходит в рамках одного вечера и одной гостиной. Именно там раскрываются страшные тайны, секреты смерти, рушатся семьи и судьбы. А в начале казалось бы - собралась повечерять компания давно знакомых друг с другом людей, отчасти родственников, отчасти деловых партнеров с женами. Только разговор случайно завел их чуть дальше, чем они предполагали, а потом еще дальше и еще.
Вещь из таких, которыми эмоционально не проникаешься, но восхищаешься тем, как ловко все устроено автором в этом маленьком мирке, как изящно сплетены все нити интриги, так что никто из героев не остался не задействованным, все запутаны в общей паутине. Этим, а еще тем, как правда выходит на свет в ходе разговоров, пьеса напоминает рассказы Честертона и некоторые лучшие вещи Агаты Кристи. Умно и изящно.

@темы: пристли

---

Анатолий Корнелиевич Виноградов "Осуждение Паганини"

Вчера открыла этот роман в 8 утра и закрыла в 2 часа ночи, и то только потому, что он закончился)) Как-то я привыкла считать, что романы-биографии, при всей их интересности, в общем, сложно назвать захватывающими. Не в последнюю очередь потому, что основные события обычно и так давно известны. К тому же вещи, посвященные особенно великим деятелям искусства, обычно отмечены мрачной эмо-романтикой в духе "его никто не понимал, а он *так страдал*! Помню, читала я биографию Шопена, при всей прелести это были такие сопли в сахаре

Так вот, роман про Паганини совсем другой. Он читается как захватывающий детектив, от текста просто не оторваться. Слог одновременно очень насыщенный и очень плавный, так что страницы пролетают совершенно незаметно. Мне кажется, прелесть романа - не в последнюю очередь в прекрасном литературном стиле, действительно прекрасном. Знаете, ощущения просто натянутой струны, постоянного напряжения. Действительно по построению и производимому впечатлению напоминают шквал быстрой музыки, наподобие "Зимы" Вивальди, это так захватывает, что не остановиться.

Отличный момент - очень незаметная работа с источниками. В тексте встречаются общие описания и конкретные эпизоды, явно взятые откуда-то из переписки, воспоминаний о и тд, но они так ловко вписаны в общую структуру, что смотрятся совершенно естественно. При этом совершенно нет тягостных лирических отступлений, какие любят вставлять биографы, например, насчет тоски по родному сараю и размышлений о сущности своего ремесла. Паганиги предстает едким, очень себе на уме человеком, а ни разу не бедным обиженным ангцем. Вызывает жгучий интерес, но не сочувствие. По той простой причине, что человек знал, что делает, на какие жертвы идет, и это все было совершенно не зря. Его никак нельзя назвать жертвой обстоятельств, а все происходящие с ним по вине злопыхателей неприятности - скорее результат его наплевательского отношения к тем сторонам жизни, которые не связаны с работой. Что тоже вполне логично.
Образы самого Паганини и его окружения выписаны совершенно изумительно, они все поголовно очень живые, пусть и не все привлекательные персонажи. Собственно, однозначно положительных персонажей в тексте нет вообще, но есть множество очень интересных. За счет этого роман-биография читается как обычная художественная литература с выдуманными героями, которые подчиняются авторской (злобной) воле. И герои, и сюжет столь же интересны. Нет никакого стандартного преклонения перед личностью Паганини и возведения его в ранг святых (как тоже часто делают биографы). Нет, герой спит с женщинами, сорит деньгами, ссорится с семьей и вообще ведет себя как нормальный живой человек)

В итоге получился достаточно близкий к исторической истине (насколько я могу судить), и при этом необычайно захватывающий, умный и цепляющий роман. Даже не ожидала, что окажется так здорово))

@темы: виноградов

---

Донна Тартт "Маленький друг"

общий занудный вывод 1: Если разобраться, по итогам опять же прийдем к классическому выводу, что зло порождает зло, равнодушие порождает равнодушие и безответственность порождает безответственность. И если взрослые люди, столкнувшись с таким, еще могут как-то справиться, то дети просто теряются.
общий занудный вывод 2: Знаете, бывают такие ситуации, когда делаешь какое-то большое сложное дело. И внезапно рушится самая главная составляющая, самая важная. И от отчаяния, что это произошло, опускаются руки, и ты уже сам доламываешь все остальное, в лучшем случае пускаешь на самотек и заявляешь, что "не очень-то и хотелось". Потому что в это самое важное было вложено больше всего труда, душевных сил и надежд, так что без него, кажется, остальное уже не имеет смысла и ценности.

В "Маленьком друге" та же история. Практически за рамками действия, жутко и бессмысленно убивают маленького ребенка, старшего из троих детей, всеми любимого и обласканного мальчика. А дальше в тексте, через двенадцать лет, мы видим уже обломки семьи, которая этой трагедии не пережила. По той же безумной логике, что если вот так легко можно разрушить самое дорогое, что было у них как у семьи - значит, семья как таковая не имеет смысла.
Населяющие сюжет персонажи - маленькая девочка, ее старшая сестра, их мать, отсуствующий отец, несколько бабок-сестер - только формально именуются родственниками. На самом деле по глубине участия в жизни друг друга и силе чувств друг к другу они скорее сошли бы за просто знакомых. Одинокие бабушки за столько лет слишком привыкли к своему одиночеству, чтобы разделять его с кем-то, и появление внуков - только приятный десерт в их жизни, но отнюдь не всегда желанный. Мать девочек слегка спятила от горя, махнула рукой на свою жизнь и уже почти никак не влияет на окружающий мир. А дети растут в этой атмосфере всеобщего безразличия, как сорная трава.

То, что мы видим в романе, те характеры и отношения - уже результат многолетнего распада семьи. И главная героиня, 12-летняя девочка, может быть сколь угодно умной и самостоятельной, но при этом ее ужасно жалко. Просто по той причине, что классического "беззаботного детства" как такового у нее не было, не было оберегающего ее семейства, которое объяснило бы ей, что нельзя ходить одной по ночам, грубить взрослым и ввязываться в опасные взрослые игры. Харриет - маленькая взрослая, и ее безбашенность - это, мне кажется, не уверенность всех нормальных детей, что в экстренной ситуации прибегут родители и спасут, а элементарное отсутствие жизненного опыта.
И девочка напару со своим приятелем из вполне благополучной семьи ввязывается в опасную игру: втемяшив себе в голову, что ее брата убил один из однокашников, она начинает выслеживать и преследовать его. А однокашник успел за эти 12 лет вырасти в классического отморозка, вора, наркомана и психопата, посидеть в тюрьме и, разумеется, возненавидеть весь белый свет и детей из "аристократических кварталов" в том числе. К тому же у него есть своя семейка, и по всем как на подбор тюрьма плачет горючими слезами. Для мальчика-приятеля это всего лишь захватывающая рисковая игра, но для девочки - реальная борьба не на жизнь, а на смерть. Классический случай борьбы с воображаемым противником, только здесь этот противник персонифицирован, вооружен и очень опасен.

При таком накале страстей сюжет разворачивается очень медленно и вяло. Тихий провинциальный городок, южный штат, визиты к родственникам, быт, быт, пересуды, ненавистный летний лагерь, скука, скука. Все это описано настолько достоверно и точно, что становится очень хорошо понятно, почему ребенок готов был ринуться в опаснейшую авантюру, лишь бы не умереть от тоски и придать своей никому не нужной жизни некоторый смысл. Очень грустно выходит, и да, как ни банально звучит, вот что получается, когда дети растут без любви и присмотра. (кстати, если не ошибаюсь, в "Милых костях" очень похожая ситуация, в книге пожестче, чем в фильме)

@темы: тартт

---

Чингиз Айтматов "Тавро Кассандры", "Пегий пес, бегущий краем моря"

"Тавро Кассандры" очень удивило. Признаюсь, я никогда раньше не читала Айтматова, не в последнюю очередь потому, что была свято уверена: советский классик с таким именем должен неизбежно писать нечто убийственно занудное, например, про подвиги киргизского народа на почве сельского хозяйства и борьбы с пьянством, этакий Шолохов с киргизским отливом. Ждала такую, очень, эмн, малонациональную литературу.
А напоролась на гуманистическую фантастику, по странности идей, мягкости повествования и отсутствию прямых выводов сильно напоминающую иные вещи Стругацких.
В основе романа - идея, которая прекрасно бы пошла какому-нибудь американскому фантастическому боевичку. О том, что под воздействием облучения с космической станции на лбу беременных женщин проступают знаки, то самое "тавро Кассандры". И этими знаками эмбрионы сигнализируют, что они не хотят рождаться в этот ужасный мир, и будь их воля, предпочли бы этого не делать. Та еще завязка, согласитесь? Но того, кто ждет массовых шествий и глобальной картины, постигнет разочарование; нет, шествия даже будут, но скорее на периферии текста, для общего фона. А в центре - история ученого, политика и молодого человека из команды политика, переплетение их судеб вокруг и из-за этого страшного открытия и человека, его сделавшего. По сути, всю историю можно свести к этим четверым, при желании даже к этим двоим - советскому ученому, который, находясь на космической станции, посылает на землю таинственные лучи, и американскому ученому, который (себе на беду) поверил ему и начал ратовать за претворение в жизнь его идей.
Такая задумка по своей глобальности и, прямо скажем, бредовости, грозила бы превратить любую серьезную вещь с ее участием в дурацкий фарс. Но Айтматову, во многом, имхо, именно благодаря *камерности* текста, удалось этого избежать. И отлично показать, как можно написать хороший текст на базе самой безумной идеи - нужно только поделить эту безумную идею на ограниченное количество очень живых людей в мире жесткого реализма. Это, безусловно, большой плюс текста. А минус - в том, что за фигурами героев сама идея как-то потусклела и стала незначительной. Замах был силен, но в итоге все закончилось фактически ничем. Фантастическое в романе, и без дого довольно дохлое, растворилось в социальном и психологическом, так и не успев независимо воплотиться в сюжете. А жаль, было бы интересно.
В итоге, мне кажется - чтобы написать трагическую историю про двух непонятых ученых, необязательно было так широко замахиваться и приплетать сюда космические лучи и традегию человека как биологического вида. Остается острое ощущение несоответствия между недотянутой фантастической частью и всем остальным прекрасным текстом. Впрочем, по мере прочтения не могла оторваться, так было интересно, и не в последнюю очередь - потому что текст не подчиняется ни стандартным законам фантастики, ни стандартным законам социальной прозы.

"Пегий пес, бегущий краем моря" - повесть, уже гораздо больше похожая на то, чего я ждала от Айтматова вообще. Замкнутый мирок какого-то северного племени, мальчик, впервые вышедший в море на охоту со взрослыми мужчинами, и, как водится, трагедия. Эпическая история из жизни малого народа, о которой потом будут слагать нерифмованные песни и легенды с большим количеством сложных тропов. Все как водится в эпосе.
Нужно быть большим мастером, чтобы такая история не стала убийственно скучной. Признаюсь, по мере чтения я периодически вспоминала "Старика и море" и все больше опасалась, когда же от тоски засну сидя. Но ничуть не бывало. Потому что при всей эпичности самой истории она написана очень живо и реалистично. Не то чтобы страшно, но пробирает еще как. Несмотря на общее ощущение *правильности* - текст складывается очень гладко, и с героями происходит именно то, что и должно происходить, можно догадаться об исходе уже по первым страницам. Но при всем этом - написано великолепно, плавно, напевно, мягко и очень сильно. Непросто вчитаться, а потом непросто оторваться. У Айтматова удивительный слог, вроде бы простой, но при этом одновременно мягкий и слегка пафосный, слог, каким рассказывают легенды и притчи.

@темы: айтматов

---

Хуан Хосе Арреола. Избранное

Я купилась на эту книжечку и купила ее, потому что из синопсиса вытекало, что Арреола - еще один из представителей классического латиноамериканского магреализма, к которому я питаю некоторую слабость. С учетом любимого мной Борхеса и не любимого, но уважаемого Кортасара, и в целом неплохого Касареса - решила, что это будет нечто достойное наподобие их.
Увы и ах. Представьте себе помесь Борхеса и Кафки, из которых исключили решительно все, чем хороши эти авторы. У Арреолы *нет* борхесовских интеллектуальных игр и отточенной софистики. Также у него *нет* кафкианского затягивающего безумия. Остается только голый костяк, маленькие рассказы на бредовые темы с бредовыми сюжетами (в этом, видимо, и заключается тот самый пресловутый магреализм), совершенно ничего не дающие ни уму, ни сердцу. У меня от большей части из них осталось только одно впечатление: "Ну и что?!"
Судя по его же собственным словам из интервью и предисловий, Арреола якобы славится своей великой иронией. Но, право слово, на протяжении чтения я не заметила ни одного смешного, ироничного или умного пассажа. А когда утром в метро от тоски закрываешь книгу и начинаешь читать материалы дела, это кое о чем говорит. И тот факт, что Арреола пишет маленькие рассказы, ничуть не доказывает, что он не бездарный графоман. Имею мнение и никому категорически не советую.

ps У меня вот такой www.fantlab.ru/edition24058 сборничек, он слегка исписан мной по полям, но в целом вполне еще ничего, и я с радостью обменяю его на шоколадку или творение какого-нибудь прекрасного МТА.

@темы: арреола

---

Вальтер Моэрс "Город Мечтающих Книг"

Давно мне в руки не попадалось таких просто ужасно симпатичных вещей)) Читать "Город" - все равно что сидеть в уютном кресле, завернувшись в мягкий плед, с большой чашкой горячего шоколада в руках, и наблюдать за какими-нибудь резвящимися щенятами. Чистейшая книгофильская радость)
А все почему - потому что действие происходит в стране, где все поголовно жители исповедуют культ Литературы вообще и Книги в частности. Что, разумеется, влияет на всю остальную их жизнь, экономику, политику, систему ценностей. Короче, тем, кто читает даже в очереди в супермаркете и не может выйти из любого книжного с пустыми руками - вам сюда

Но мало того, что страна - прелести добавляет еще и главгер, начинающий писатель-динозаврик. Судя по описанию и поведению - ужасно плюшевый, так и тянет схватить и потискать)) К динозаврику прилагаются еще куча разнообразных населяющих этот мир забавных волшебных рас со всякими смешными названиями. В книге "говорящих" слов и названий действительно очень много, и переведена она великолепно. Более того, текст дополняется собственными авторскими иллюстрациями - поэтому очень рекомендую читать именно с бумажного издания, в электронке изрядная часть прелести теряется. К тому же у нашего динозаврика такая умильная морда, что просто умри все живое

Сюжет, в общем, вполне сказочный. Динозаврик приходит в тот самый Город Мечтающих Книг (книги мечтают, разумеется, о том, чтобы их прочитали) - и тут же напарывается на разнообразные приключения, в апофигее приводящие к путешествию по катакомбам Города. Все приключения, само собой, с очень четким букинистическим отливом)) Но при этом ничуть не скучные, а весьма необычные и интересные) Вообще я бы сказала, что это отличная *детская* книжка, которую взрослым *тоже можно* читать. Но, думаю, будь мне лет на пятнадцать меньше, она бы привела меня еще в больший восторг - а так я, признаться, не столько прониклась захватывающими приключениями, сколько безостановочно каваилась от общей книгофильской атмосферы, игры слов, в общем - текста. В формате: ой, динозаврик, кофе, книги, няняня! Истории про муми-троллей сейчас вызывают у меня примерно те же ощущения)

В общем, это прекрасная сказка. Рекомендую всем, кому хочется почитать что-то интересное и необычное, при этом не особо напрягая голову и сердце. Очень *милый* текст, по-другому не скажешь)) Хочется иметь книгу в доме, чтобы читать потом своим детям) Как бы там ни было, а даже при обилии культурологических ссылок и скрытого цитирования мировой классики - все равно роман рассчитан именно на то детское, что есть в читателях)

@темы: моэрс

---

Фридрих Ницше "О пользе и вреде истории для жизни"

Вещь интересная, но для Ницше, я бы сказала, довольно слабая. Или, может, это издержи моего персонального восприятия - потому что я как недоисторик никак не могу согласиться с тем, что он говорит про вред истории. Умом понимая, что он прав, все равно буду упорно держаться за свое чувство *самостоятельной* ценности истории - в смысле, ценности как знания, которое просто существует, а не как знания, которое можно использовать для чего-то другого. "Мы, современные, ничего не имеем своего; только благодаря тому, что мы нагружаем и перегружаем себя чужими эпохами, нравами, искусствами, философскими учениями, религиями, знаниями, мы становимся чем-то достойным внимания, а именно ходячими энциклопедиями". И, разумеется, в энциклопедии интересно содержание, но никак не обложка, то есть опять же чужое, а не мы.

Ницше, разумеется, по-своему прав, что накопление бесполезных знаний - вещь бесполезная и местами очень даже вредная. Потому что место в голове и в душе они занимают, но ничего не дают для развития личности и для деяний этой личности. Ну да, история "нужна нам для жизни и деятельности, а не для удобного уклонения от жизни и деятельности", но с каких пор развлечение стало считаться "удобным уклонением"?)

Хотя не могу не согласиться с позицией относительно великих людей и великих деяний: что это как раз люди, которые не оглядываются на историю. Иначе они потратили бы все силы на ее разглядывание и анализ, и на великие деяния уже ничего бы не осталось. Ну да, "каждый деятель любит свое деяние в бесконечно большей степени, чем оно того заслуживает" - иначе он вообще не стал бы этим заниматься! Впрочем, Гитлеру не помешало бы извлечь урок из истории Наполеона, заметим в скобках Впрочем, есть и позитивный вариант такого "оглядывания" - т.н. "исторические люди", в которых обращение к прошлому вызывает стремление к будущему, то есть попытку сделать в будущем лучше и извлечь уроки. "История принадлежит прежде всего деятельному и мощному, тому, кто ведет великую борьбу, кто нуждается в образцах, учителях, утешителях и не может найти такивых между своими современниками и в настоящем". Красиво сказано, но я вижу здесь ошибку: нет пророков не только в своем отечестве, но и в своем времени, современники еще не успели посмертно заслужить авторитет, достаточный, чтобы на них обратил внимание тот, кто ищет великих авторитетов, но ведь после своей смерти они уже не изменятся, следовательно, в истории ищут не столько личность, сколько авторитет, созданный последующим временем. Хотя Ницще очень верно замечает, что если что-то великое хоть раз существовало, значит, оно может повториться и еще раз, что в некоторой степени воодушевляет. При этом "только тот, кто строит будущее, имеет право быть судьей прошлого" - что логично) другим просто не понять.

Как всегда, Ницше выдает очень много разноплановых мыслей на заданную тему, по сути, не объединенных единой канвой. Итак, другой аспект "вреда истории" - вопрос искусства и признания в искусстве. "Искусство может быть убито искусством же", и тут нельзя спорить, потому что все много раз это видели: "авторитеты" от искусства, то есть критики, которые сами никогда и ничего не создают, говорят молодым художникам и авторам: да вы все неправильно делаете, вот смотрите, как делал Рафаэль. А у вас что за мазня? Встали и вышли со своим кубизмом. итд Вот вам и вредное влияние истории искусства на развитие искусства.

Подводя итог - Ницше обложил историю как мог)) и что она по сути "замаскированная теология", и что эти проклятые факты никому не нужны, и уж тем более не образуют в совокупности никаких законов, и что под грузом фактов только задыхается все новое, самая реальная жизнь. И что если человек добродетелен хоть в чем-то, то "потому, что восстает против слепой власти фактов, против тирании действитльного и подчиняется законам, которые не тождественны с законами исторических приливов и отливов". На мой взгляд - Ницше сначала упорно создает себе врага в виде истории, обладающей какими-то специфическими признаками (которые, разумеются, все имеют место - в отдельных случаях и иногда), а потом упорно с ним борется и торжественно побеждает)) Впрочем, он довольно часто так делает, и в деталях его блестящий ум всегда оказывается на высоте, да и наблюдение за процессом борьбы вызывает восхищение и доставляет чисто эстетическое удовольствие читателю.

@темы: ницше

---

Мириам Петросян "Дом, в котором..."

В моей жизни периодически - раз в год примерно - появляются такие книжки, которые производят впечатление "протащило по камням, перевернуло и шмякнуло" "Дом" как раз из таких. Тащило так, что неделю я ни о чем другом не то что говорить - думать не могла, настолько "занырнула" в эту описанную реальность, что собственная реальность стала казаться мне какими-то декорациями, раздражающе несоответствующими тому, что происходит внутри.

Роман потрясающе затягивающий, в него погружаешься, как в подземную пещеру, сначала очень неудобно, потом - страшно, а потом глаза привыкают к темноте, голова - к чувству толщи земли, и в итоге вживаешься в эту реальность, а то, что было раньше, всякое небо над головой и просторы, как-то забываешь. Петросян написала именно такой роман, очень *другой*, гораздо более фантастический в своем роде, чем большинство фантастики. Потому что в нем действительно создается совершенно иная реальность, очень отличная от нашей, и в то же время очень обширная и гармоничная. По мере чтения происходит кардинальная смена угла зрения, общего взгляда на мир. Во всяком случае, происходит с теми, кто вчитывается, а не абстрагируется, потому что абстрагироваться от таких вещей нет смысла - в этом вся их суть и прелесть, что ты сам немного меняешься под них в процессе чтения. Чем дальше читаешь, тем глубже погружаешься, роман под 1000 страниц, так что успеваешь занырнуть настолько глубоко, что еще долго будешь всплывать, иначе рискуешь кессонной болезнью - слишком резким окажется расхождением между миром тем и миром твоим реальным.

Где-то на сотой странице я думала, что по итогам буду громко возмущаться, почему меня не предупредили. Да, я не читаю аннотации и чужие отзывы. Поэтому не знала заранее, а когда узнала, было поздно, что тот самый Дом - это детский дом для детей-инвалидов. Другое дело, что учитывая общую волшебность и мистичность романа, со временем это перестает пугать и вообще иметь значение. Это ни разу не Гальего. Скорее - "Республика ШКИД" с сюрреалистическим отливом. Впрочем, если бы я знала заранее, я бы не стала читать и очень много бы потеряла. Даже страшно подумать, что это была бы целая потерянная иная реальность.

Кажется, я не в состоянии ничего внятно объяснить про эту книжку. Попробуем с начала. Есть некий Дом-интернат, где живут дети школьного возраста. Читают и цитируют античных классиков, говорят удивительно едкие и мудрые вещи, разрисовывают стены, дают друг другу клички и не называют имен, образуют "стаи" и назначают вожаков. А еще - ходят на "обратную сторону" Дома, где поля и маленький пыльный городок, из которого при удаче можно попасть в совершенно уже сказочный Лес. Кто-то ходит сознательно, кто-то проникает случайно, кому-то вообще нет туда доступа. Но веянья с "изнанки" незаметно пронизывают весь Дом и всех его обитателей, не важно, осознают они это или нет. Их замкнутый мирок и так совершенно другой, но в отличие от нашего, у них итих миров целых два.

Мне кажется, все-таки центральная или одна из центральных - тема или проблема свободы. Той, которая от слова "все относительно". Относительно ценностей и мира физически полноценных людей, воспитанных в нормальных семьях, дети-инвалиды в детском доме - это несвобода в квадрате. Во-1, ограниченные собствеными физическими невозможностями. Во-2, ограниченные социально, материально и психологически (не буду углубляться, тут и так можно вывести всякие проблемы и отсутствие возможностей для самореализации, образования, работы, создания ячейки общества и тд).
А Петросян делает совершенно уникальную вещь. Она *практически*, на опыте доказывает, что несвобода - понятие относительное. Потому что несвобода есть ограничение нашего развития. Но стоит только определить, что развитие у нас должно идти по другому пути, что нужно не то, а это - и несвободы уже нет. Потому что нет предела тому варианту и способу развития, который мы выбрали и обозначили главным и важным. Который только и представляет ценность в нашем обществе, нашем кругу, нашем *мире*.
Петросян создала полностью свой мир. Закрытый от влияния извне и от проникновения в него ценностей их "наружности", "наружных" представлений о свободе. А поскольку в этом внунтреннем мире ничто не нарушает гармонию, там прекрасно формируется своя система ценностей и своя этика. Границы мира искусственны, но это единственное искусственное, что в нем есть, все остальное - очень логично и естественно. И дети в свое мире на самом деле свободны, точно так же как здоровые люди из "наружности" свободны в своем. Вот это просто дивно.

И еще - вечный постулат: чудо возможно ровно постольку, поскольку ты в него веришь. И остальные. Для неверующего оно обернется только непонятным казусом, для верующего это - такая же сторона реальности, как и все остальное, подчиняющаяся своим законам, которые можно знать или хотя бы угадывать. Что такое "другая сторона" Дома - вопрос в такой же степени неразрешимый, как и тот, что такое "Блистающий мир" Грина. Даже странно, что их никто не сравнивают. Блистающий мир мелькает и исчезает, изнанка Дома не проявляется в нашей реальности, а что там чувствуют и вспоминают больные дети - кто их разберет. Может, Друд просто эксцентричный чудак, а Слепой - ребенок, за отсутствием основного чувства слишком сильно утративший соприкосновение с реальностью и ушедший в мир своих фантазий. А может, это действительно другие реальности, просто нам недоступные.

С другой стороны, сама *реальная* реальность Дома, в котором - уже обладает достаточной степенью инаковости, чтобы ее можно было считать иной и волшебной. Мысль чудовищная, но в этой реальности хочется оказаться хотя бы ненадолго. В некоторой степени это обусловлено волшебностью замкнутого на первый взгляд пространства Дома, которое на второй взгляд оказывается безграничным. Но еще и потрясающе живыми и интересными героями, очень разными и очень яркими. Невероятно привлекательными. Я по доброй традиции, впрочем, все время болела за Слепого. Остальные не хуже, но это исключительно вопрос персональных предпочтений))

@темы: петросян

---

Кобо Абэ "Женщина в песках"

От концовки просто пробирает ужасом. Вообще мне кажется нет ничего страшнее подобной безысходности одновременно физического и морального плана - вот почему за все времена люди не изобрели лучшего наказания, чем тюрьмы.
Интерсная и страшная тема - где же проходят границы цивилизованности и нормальности? И почему человек такая тварь, что может привыкнуть ко всему, даже к тому, что первоначально казалось ему чудовищным и совершенно нестерпимым. Абэ прекрасно удалась реконструкция того, как происходит это изменение - его даже сломом не назовешь, потому что дело не в какой-то травме или одном событии, а просто в проходящем времени. Прошло всего лишь немного времени - и человек уже перестает дергаться, выискивает в существующем положении какие-то подозрительные положительные стороны и вообще rolling stone has no moth. Так можно привыкнуть и к жизни в песчаной яме, большая часть которой происходит в отгребании песка от своего жилища, постели с песком, еде с песком, отсутствии всего привычного и необходимого - на практике оказывается, что для физического выживания все это не нужно.
Психологическое выживание - другой вопрос. Яма с песком, это, конечно, крайний и очень жесткий образ, но легко экстраполировать его и на все остальное. Провинциальный город, из которого мечтали уехать и не уехали. Работу, которую мечтали найти и не стали искать. Пару музыкальных инструментов, которые мечтали освоить, но в конце концов прекрасно обошлись и без них. Действительно, без всего этого вполне можно жить. "Зеленые замыслы, встаньте как пламень, вечная память, мечта и надежда, ты вышла на паперть? вечная память!"
Разумеется, это было предопределено и понятно, что все завершится именно так. Попав в круговорот рутины, привычки, усталости, психологической и какой угодно зависимости от других, из него уже сложно вырваться. Но тем лучше, что есть этот роман, потому что без метафор иногда трудно оценить, насколько глубока яма с песком, в которой ты сидишь.

@темы: абэ

---

Алексей Иванов. Сборник "Корабли и галактика"

Подводя итог: оттого, что Иванов не стал писателем-фантастом, мы не только ничего не потеряли, а даже кое-что приобрели. Потому что его фантастика по сравнению с реалистичным "Географом" - "жалкое, душераздирающее зрелище".
В целом остается впечатление какой-то сумбурности текстов. Будто автор хотел засунуть сразу очень много, не оглядываясь при этом на такие мелочи как связность сюжета, психология, обоснуй, детали и тд. И хорошо в фантастических текстах как раз то, что потом еще лучше стало в реалистичных - едкий злобный юмор, прекрасный отточенный слог, очень живые и натуральные диалоги (со стороны это кажется даже странноватым, а задумываешься - ведь люди и правда именно так и разговаривают). Все остальное, что, собственно, должно быть в фантастике - мягко скажем, так себе.

"Земля-сортировочная" - пожалуй, самое лучшее из сборника. Потому что это злобный трешевый стеб, а ехидные злобствования Иванову удаются лучше всего. Знаете такой довольно распространенный в космической фантастике сюжет, когда какое-нибудь отдаленное захолустье неожиданно становится ареной Последней Великой Космической Битвы. И вот некий местный юноша с горящим взором своими решительным патриотическими/ героическими/ коммунистическими действиями решает исход битвы в пользу "наших" А теперь представьте глубоко совковую реальность дальнего села Сортировка, пьющих мужиков, местных свиней, станционную столовку, проходящие без остановки поезда. Из этой реальности можно сделать всегда две вещи: либо очень трагично (гибель села, безысходность и тд), либо очень смешно (что Иванов и делает). Пришельцы вселяются в людей и ведут таким образом между собой войну. До последнего не очень понятно, то ли это правда пришельцы, то ли у героев просто белая горячка от плохо очищенного самогона. Особую прелесть прибавляют местные имена и названия, я лично больше всего каталась от сельских улиц имени Мартина Лютера Кинга и Ингмара Бергмана В целом это дурашливо и забавно.

"Победитель Хвостика" странная история. Я в процессе долго пыталась понять, что же о ней думать, и сейчас, дочитав, вспоминаю именно эту историю. Но при этом не могу искренне сказать, что она чем-то конкретным очень хороша. В ней сочетается некий мистический сюр (ведьмовские ритуалы, духи леса, одичавший троллейбус) и суровый быт затерянной в лесах биостанции. Быт скучноват, хоть и описан весьма забавно, со "злобными недоумками" (читай - все остальные ученые кроме героя), мелочными спорами за "кто взял мою кружку" и сочинением друг про друга обличительных стихов. И эти два мира или аспекта - бытовой и сюрно-магический - как-то не очень стыкуются, слишком они разные по стилистике, по эмоциональной окраске. В итоге то волшебное, что есть в "магическом" и то забавное, что есть в "бытовом", дают на стыке чистый сюр. И этот сюр качеством вышел, имхо, хуже, чем были магический или бытовой мир в отдельности, так что не стоило, пожалуй, сочетать несочетаемое.

"Охота на "Большую Медведицу" - трагифарс про злобных жестоких детишек и несчастных безобидных космических пиратов, этими детишками угнетаемых. Детям нельзя давать оружие, не для их безопасности, а для безопасности всех окружающих, это еще режим Пола Пота подтвердил. Ибо энтузиазма хватает, а мозг еще не вырос, и не выходит из таких юных ленинцев ничего хорошего. Забавно и печально, но все равно не то чтобы посредственно, а как-то... совсем не ново и не интересно.

"Корабли и галактика" действительно наводят на мысль, что автор писал их в третьем классе на уроках. И в очередной раз подтверждают, что для фантастического романа *недостаточно* придумать много новых слов, новых животных, рас и эпох и костяк десятка космических легенд, а также написать Много Слов С Большой Буквы, Как Будто Это Прибавляет Им Смысла.
Нет, в воображении Иванову, конечно, не откажешь. Более того, лучше бы оно у него работало послабее, ей-богу. А то на выходе получили чистый дистиллят от фантастики, состоящий почти исключительно из фантастических идей, легенд, тварей, и начисто лишенный всего остального, чему полагается быть в литературном произведении (логичного сюжета, прописанных деталей, психологии персонажей, лирических отступлений и тд.) Сюжет развивается по принципу "герой внезапно осознал Великую Тайну Вселенной, открытую в Какую-То Эпоху Очередной Древней Цивилизацией и полетел к Очередной Планете чтобы изменить Судьбы Галактики" Не знаю как вам, а мне смешно. По формальным признакам вроде фантастика-фантастика, но на самом деле фантастическая составляющая настолько доведена до абсурда, что я до сих пор сомневаюсь, не тонкий ли это стеб. Потому что в отсутствие обычных, скажем так, литературных составляющих, все эти фантастические детали начисто лишены смысла, и на 50 странице уже все равно, та Великая Тайна или какая-то другая, тем более что отличаются они только названиями.

@темы: иванов

---

Курт фон Типпельскирх "История Второй мировой войны"

Труд из серии классических по этой тематике. Когда составляют всякие списки того, "что нужно прочитать, чтобы более ли менее разбираться в истории 2 мировой" - Типпельскирх там будет наверняка, а если не будет, то это плохой список. Вообще бытует мнение, что работа Типпельскирха отражает "немецкий взгляд" на историю 2 мировой, точно так же как работа Лиддел Гарта - английский. На русском, кстати, таких общих качественных работ, без советского привирания и приукрашивания, и нету. Работа достаточно монументальная, в стандартном издании около 800 страниц, но при этом - что выгодно отличает ее от советских "историй" - ее можно взять и прочитать разом за пару недель, не умерев от скуки и не захлебнувшись в ненужной воде.

Сам Типпельскирх - немецкий пехотный генерал, как военнокомандующий, правда, никакими особыми заслугами не отмечен. Воевал на Восточном фронте, довоевал почти до самого конца войны, а как только ему весной 45 доверили 21-ую армию, через пять дней радостно сдал ее в американский плен. "Вследствие этого удара по незащищенному тылу группы армий "Висла" последняя оказалась всего лишь на расстоянии 20-30 км. от фронта русских войск, грозивших ей пленом или уничтожением; от этого группу армий могло спасти лишь благоразумие западного противника. В тот же день командующие обеими армиями - 21 и 3 танковой, не дожидаясь начала переговоров о повсеместном прекращении огня, установили личный контакт с американцами и добились того, что их повернутые фронтом против русских войска получили право, сложив оружие в ходе дальнейшего отступления, перейти через линию фронта американцев. Обе армии были спасены от безоговорочной капитуляции на поле боя, которая неизбежно привела бы их в русский плен" (и, замечу от себя, на лесозаготовительные работы в солнечной Якутии). В целом можно сделать вывод, что автор - человек благоразумный и воевал без фанатизма. У того же Гудериана тон совсем другой и *горел* он куда ярче, кстати.

Типпельскирх действительно описывает полностью *историю* Второй мировой в понимании военного, то есть, по сути, ход боевых действий, лишь издердка отвлекаясь на политические, экономические и психологические аспекты, и то ровно постольку, поскольку они связаны с войной. Так что если вы ищете признаний, сколько невинных детей замучали на самом деле злые фашисты - это не сюда совершенно. Но *сюда*, если вы хотите внятно и четко представлять, какими войсками располагали воюющие стороны и как передвигались эти войска по карте - буквально по датам и по дивизиям.

Чем еще очень хороша работа Типпельскирха - в ней описываются боевые действия *на всех* фронтах Второй мировой. Со стыдом признаюсь, что мне как советскому ребенку было странно узнать, что до официального "дня Д" и открытия второго фронта в Нормандии кто-то где-то воевал с немцами кроме СССР. Ан нет, был еще обширный африканский фронт с душкой Роммелем, были многочисленные морские сражения в Атлантике - между немцами и англичанами (потом и американцами), в Тихом океане - с Японией. Была война Италии и Греции. Были военные действия на Балканах. Военные действия в Мьянме и Бирме (Япония против Англии). Было начатое уже в 43 году наступление союзнических войск в Италии. Были страны-перебежчики и еще много всего интересного. Вся эта информация в целом как раз и объясняет, почему Вторая мировая была именно *мировой*, и даже не евразийским конфликтом с некоторым участием США.
При этом автор не уделяет большего или меньшего внимания какому-то одному фронту, а исчерпывающе и последовательно описывает развитие ситуации на разных участках.

Что касается описаний отдельных сражений, детально Типпельскирх описывает только наиболее крупные и значимые операции. Просто великолепно написана глава про Сталинград, очень подробно и логично. Вообще имхо достоинство Типпельскирха - в умеренном сочетании деталей и "общей картины", его перечисления дивизий и топонимов не просто ради перечисления, оно очень помогает логически осмыслить, почему в конкретном случае все произошло именно так. Наименее значимые сражения и события описываются скупо, наиболее значимые - детально. По поводу 6 июня, например, можно узнать не только общую картину, но и такие забавные детали, как то, что "о предстоящих налетах союзники предварительно сообщали по рано чтобы французское население могло укрыться в безопасные места" или что "дезинформации противника содействовало также изготовление большого числа чучел парашютистов, которые были сброшены в ночь накануне вторжения над неатакуемыми районами"

Еще очень интересный аспект - все, что касается высшего немецкого командования, его поведения и перемещений во время войны. Тут, если верить Типпельскирху (а повода ему не верить нет, тем более, что все данные достоверны), во главу угла ставился принцип "О, переправа, пора менять лошадей!" То есть стоило ухудшиться обстановке на каком-то фронте - соответствующего командира тут же смещали и заменяли новым, будто новый спасет от Т-34. Причем это применимо не только к офицерам, скажем так, средней руки, но и самому высшему командованию (Гудериан - показательный случай. Блестящий танковый генерал 41 года, автор "Киевского котла", отстранен в том же году от командования и отправлен в резерв. После покушения на Гитлера в 44 вынут из запасника и назначен сразу начальником штаба сухопутных войск и ответственным за весь Восточный фронт. Весной 45 года, в напрасных попытках нормально организовать оборону Германии, опять попал Гитлеру под горячую руку и снят с должности). Куда ни посмотришь, более ли менее нормальных и опытных боевых генералов ближе к концу войны заменяли личными ставленниками Гитлера из СС, которые умели предположительно только сжигать еврейских детишек в доменных печах, но не водить войска.
Кстати, забавный момент. Про конец войны, 45 год, Типпельскирх постоянно пишет, что офицер такой-то героически договорился с американцами и сдался вместе со своей армией им в плен, лишь бы не попасть в плен к русским. Видимо, страх перед русским пленом был огромный и правда - осмелюсь предположить, что русские не мудрствуя лукаво делали с пленными немецкими солдатами как раз то, что свободные немецкие солдаты несколькими годами ранее делали с нашим и не только гражданским населением

Еще забавный момент - если слушать Типпельскирха, то генералы у них все (кроме ССовских), умницы, солдаты герои, население самоотверженное. А всеми ошибками и просчетами и в итоге проигранной войной они виноваты персонально Гитлеру, который, будучи в военном деле ни уха ни рыла, отдавал безумные приказы. А они, бедняжки, не осмелись ослушаться. Что вы, они же дали присягу! Нет, я не утверждаю, что "ни шагу назад" - это самая умная тактическая позиция, но как-то у Типпельскирха все слишком. Впрочем, валить все на Гитлера, Йодля, Кейтеля и тд. среди оправданных Нюрнбергом немецких офицеров - почти бонтон.
Про остальные нации в войне Типпельскирх высказывается очень мало и осторожно. В целом встречаются только редкие замечания из серии "не дай бог попасть в русский плен" и что японцы воюют с немыслимой для западного человека ожесточенностью. Довольно много говорится о союзниках Германии, прежде всего Италии, Финляндии, Румынии и Болгарии, но это опять же замечания более военного, чем политического характера. Следует ли говорит, что "организованное" и "сдержанное" поведение немецких войск на любых оккупированных территориях - это чушь. Но с другой стороны, что еще делать немецкому автору, который желает с одной стороны написать подробную и достоверную историю, а с другой - не извалять в грязи собственные бывшие войска. Кстати, это черта как Типпельскирха, так и Гудериана - упирать на высокие качества профессиональной немецкой армии, но их сложно за это осуждать, всяк кулик, понятно дело... Напротив, если бы они говорили что-то иное - вот тут они бы в меньшей степени заслуживали уважение. А так позиция Типпельскирха, сколь бы мало она ни была выражена, не кажется внутренне противоречивой и не вызывает лично у меня чувства фальши.

В целом - очень рекомендую эту работу всем, кто интересуется историей Второй мировой и хочет увидеть более ли менее четкое и внятное изложение *чисто событийной* части. Детально и качественно. Пожалуй, единственный минус - карт могло бы быть побольше

ps завела под Вторую мировую специальный тэг, все равно я про нее периодически читаю и пишу.

@темы: WWII

---

Владимир Набоков "Под знаком незаконнорожденных" (Bend sinister)

Начнем с традиционной пятиминутки ненависти про перевод: надо, действительно, быть Ильиным, чтобы вставить в название пресловутых незаконнорожденных, несмотря на пояснения самого Набокова на этот счет. В примечании Набоков пишет: "Термин "bend sinister" обозначает в геральдике полосу или черту, прочерченную слева (и по широко распространенному, но неверному убеждению обозначающую незаконность рождения). Выбор этого названия был попыткой создать представление о силуэте, изломанном отражением, об искажении в зеркале бытия, о сбившейся с пути жизни, о зловеще левеющем мире. Изъян же названия в том, что оно побуждает важного читателя, ищущего в книге "общие идеи" или "человеческое содержание" (что по преимуществу одно и то же), отыскивать их и в этом романе". Очень мило со стороны переводчика было не просто полениться покопаться в геральдике (как верно указала  kate-kapella, незаконнорожденность обозначает схожий знак, называющийся baton sinister), но даже не послушать самого автора. Впрочем, как обычно

При этом роман действительно очень сложный, сложный по языку, потому что в нем игр со словами - как нигде. А еще и транслит с русского (нарочито не совсем точно переведенный), от вида которого у меня аж зубы сводит. Набоков в чем-то схож с Умберто Эко. У меня такое чувство, что Эко пишет свои романы, только чтобы создать себе своего рода "пространство для игры" со своими собственными знаниями об истории, скрытыми и явными цитатами и аллюзиями на исторические и культурные факты. Да, я знаю про "мне захотелось убить монаха", но ни на грош в это не верю Эти тексты - вовсе не для того, чтобы просто рассказать читателю историю, и не для того, чтобы заставить читателя внутренне переживать, духовно совершенствоваться и тд. Если угодно, романная форма - это только предлог, формат, позволяющий выложить все, что автору есть сказать про историю и культуру в игривой и загадочной манере.
Набоков во многих своих вещах, и в "Bend sinister" прежде всего идет по тому же пути. Использует текст как пространство для своей "игры в бисер", только если у Эко основной игры является история и культура, то у Набокова - язык и литература. Он играет в слова и играет в художественные приемы. Явственно наслаждаясь этой игрой (которую оценит далеко не каждый читатель) и не скрывая этого. Отсюда многочисленные игры со словами, смешения языков, повторяющиеся и зеркалящиеся тропы, отсюда сложная система взаимоотношения автора и персонажа и появление автора-Набокова в самом тексте, отсюда бесконечные цитаты и отсылки к другим литературным произведениям, легкое заигрывание с читателем и критиком. Помните "Адам Н. Eпилинтер, Есноп, Иллиной" или что-то подобное, все дивные комментарии к "Pale fire", ржаки над Джойсом в "Приглашении на казнь"?
Имхо-имхо, "Bend sinister" следует оценивать прежде всего как такую литературную игру, и уже потом как роман с сюжетом и психологией.

Но роман сложен и с точки зрения непосредственно содержания, сюжета и психологии. Казалось бы, имеем небольшое воображаемое государство, в котором недавно случилось революция и установился полицейский режим. Граждане государства, в том числе и наш герой, до сих пор не могут поверить, что вот эти жалкие придурки, которые еще вчера подавали им пальто, теперь ими правят и могут решать вопросы жизни и смерти. "Вот эти придурки" тоже, кажется, не до конца в это верят, учитывая, что периодически они возвращаются к своему раболепному тону и вообще выходят из роли. Но Набоков не был бы Набоковым, если бы история состояла именно в этом. Суть романа - вовсе не в соотношении государства и личности, не в "разоблачении тиранов", и новое государство вовсе не символизирует советскую Россию. Собственно, как и чудесная страна Зембла не символизирует никакую Россию. Все это - только декорации для внутренней очень личной и простой драмы героя и для игры автора на струнах языка. "Как и в случае моего "Приглашения на казнь", с которым эта книга имеет очевидное сходство - автоматическое сравнение Bend sinister с творениями Кафки или штамповками Оруэлла докажут лишь, что автомат не годится для чтения ни великого немецкого, ни посредственного английского авторов". Вот вам и приговор Набокова всем классическим трактовкам.

Но если брать за основу "Приглашение на казнь", то очевидно, что тема та же: независимость личности от всех этих довольно пошлых обстоятельств внешнего мира, таких как государство, власть, опасность и тд. Стоит только немного приподнять завесу текста и взглянуть на все с высоты автора - и сразу понятно, насколько это мелко. Это одна из тем, но не единственная. Вторая, как говорит сам Набоков - любовь к ребенку, простая, совершенно обыденная и естественная *всепоглощающая* любовь, про которую больше и сказать нечего. А еще - особый авторский взгляд, ощутимое присутствие автора в тексте как "бога из машины", в конце выступающего все громче. Я очень люблю грешным делом, когда Набоков-автор появляется в тексте: сразу становится не страшно. Здесь это тоже работает

@темы: набоков

---

Юстейн Гордер "Vita brevis: Письмо Флории Эмилии Аврелию Августину"

Не скажу чтобы я была большим фанатом литературных мистификаций - но здесь это скорее не мистификация, а размышление на вольную тему, теоретизирование в романно-эпистолярной форме. Проще говоря - якобы письмо Аврелию Августину от его бывшей любовницы, своего рода ответ на его "Исповедь". Тому самому Августину, автору "О граде божьем", Августину, "доктору благодати". По сути - письмо обиженной женщины, которую покинули не просто ради другой - ради "благочестивой жизни", спасения души и святости.

Сама идея подобного толка обладает для меня огромной, слегка болезненной привлекательностью. Вообще тема регилии и личности в религии, роста или падения, реакции других на это всегда была мне невероятно интересна, потому что с моей точки зрения религия сама по себе есть некий переход за грань, прыжок в опасную бездну. Я очень долго гонялась по России за этой книгой, в итоге нашла ее во Львове в украинском переводе и замечательный  ibrahim_loza за несколько вечеров перевел мне ее "с листа"))

А теперь представьте, какой огромный труд - написать такое письмо сейчас, написать его так, как написала бы его женщина в начале 5 века нашей эры. Мне кажется, Гордеру это удалось великолепно. Мистификация вовсе не мистификация, а скорее стилизация, робкая попытка исторической реконструкции. Он так дивно попал в "августиновский" слог, в его длинноты и периоды. Нашел такие аргументы против христианства, какие мог бы привести только любящий и принимающий человек, не столько упреки, сколько выражение сожаления. Вообще совершенно прекрасно сделано все, что касается проблемы соотношения римской образованности, мелких остатков язычества (не в сознательной религиозности, а скорее в отношении к жизни в целом) и все сильнее и жестче звучащего христианства. Может быть, мне показалось, но какие-то контраргументы Флории я могла читать раньше у Цельса в "Правдивом слове". Впорчем, эти аргументы до сих пор логичны.

И еще это великолепно сделано с психологической точки зрения. Такой *женский* взгляд, женский в хорошем смысле этого слова, просто как свойство. Взгляд любящей умной женщины. Примеряя на себя - я бы подписалась под каждым словом. При этом в тексте нет ничего такого, чего обычно боятся в христианстве - безумия, фатального для личности увлечения как упадка и зависимости, но если очень логичные упреки, очень точные указания на противоречия. "Vita brevis" не тянет на критику христианства просто потому, что она показывает столкновение двух совершенно разных миров, которые оперируют разными ценностями и, если угодно, разными логиками. И ценности и логика Флории Эмилии мне гораздо ближе, чем высокие построения самого Августина. Письмо очень проникновенное и очень живое, и соверешенно незаметно, плавно и исподволь очень глубоко задевает за живое.

Странная историческая мистификация с невероятно сложным персонажем внезапно оказалась психологически куда сильнее многих современных романов о любви. Это восхитительно.

@темы: гордер

---

Марина и Сергей Дяченко "Vita nostra"

Есть книги объективно плохие и объективно хорошие. А есть такие, которые, будучи какими угодно, плохими или хорошими, попадают неожиданно по нашим больным местам, точкам воздействия, или, если угодно, точкам развития. Кому чужда идея образования как способа изменения или даже перелома личности - тот вряд ли оценит этот роман, наверное. Я лично просто не могла оторваться. А казалось бы, все так просто. Но тема школы, обучения, узнавания нового и изменения путем получения нового знания - именно то, что прежде всего привлекает меня *во всех* книгах, где это хоть как-то затрагивается, от гарепортера и "Школы в Кармартене" до монастырской школы в "Нарциссе и Гольдмунде".

Фанатичная любовь к учебе и узнаванию нового начисто отрубает возможность расценивать любые проблемы и сложости в данной области с трагической или пессимистической стороны. Потому что это невероятно здорово! Потому что это как наркотик, чем больше погружаешься, тем сильнее хочется нырнуть еще глубже. И любые попытки дрыгаться, даже если вдруг их предпринять, ни к чему хорошему не приведут. Быстро поймешь, что вся "видимая реальность" на самом деле совершенно не так интересна и захватывающа, как то, чем ты занимаешься, что бы это ни было, от истории древней Руси до молекулярной биологии. Кто знает, тот поймет
Дяченкам как раз удалось нажать именно на эту точку и удерживать ее практически все время. Помнится, читая "Войну и мир", я активно скучала над миром и очень оживлялась на войне - потому что это было действительно интересно. Во всех остальных книгах о школе, обучении и тд. одним из самых интересных моментов является именно обучение как процесс, изменение человека именно в процессе постижения нового, а не школьные романы, шалости и приключения. А из всех читанных мной вещей на эту тему больше, чем в "Vita nostra", этого только у Коростелевой.

Но при этом предметы и способ обучения в "Vita nostra" совершенно фантастические, мир как гипертекст, люди как слова. Не скажу, что это лучшая из идей, и, увы, нельзя сказать, чтобы сама эта идея была глубоко прописана, зато прекрасно описано все, что происходит с учениками вокруг и из-за нее. Скажем так, внутреннее изменение, которое происходит с людьми в процессе эффективного обучения, здесь сделано внешним, очень четко и ярко подсвеченно. Пожалуй, даже пересвечено, потому что успехи и падения сильнее и фатальнее.

Странно, что герои не вызывают, скажем так, самостоятельной симпатии. Мне они симпатичны и интересны только как некие функции текста, механизмы, с помощью которых подается и развивается главная идея. Думаю, это прекрасно сочетается с общей атмосферой романа. Он не то чтобы жесткий, но милым и добрым его не назовешь определенно. При всех зашкаливающе странных вещах, которые случаются с детьми или которые *делают* с детьми преподаватели - он очень достоверен психологически, как-то очень правилен и естественен. И это вызывает особый восторг, как любое соединение нашего скучного быта с чем-то невероятным, странным, волшебным.

Только если обычно восхитительный волшебный мир противопоставляется волшебному миру, который отрывает школа, здесь все не так. Учат иначе и не тому, это невероятно, странно, но никак не волшебно. Просто совсем другое. Но "другое" такого уровня, что вполне можно и стоит бросить все и вся и уйти в это с головой, замкнуться на одном. Качественные перемены только так и происходят. Не вижу излома личности. Вижу скачкообразное развитие, и кто проходил, как это бывает, тот знает, что все потраченные усилия, все слезы, нервы, труд и усталость по итогам того стоят. Кажется, я все равно не сумела толком объяснить, что меня так зацепило в этой книге, но это вообще сложно поддается определению, это такая проекция персонального опыта, который, как верно замечено в тексте, ни с кем особо не разделишь

@темы: дяченко

---

Алексей Пехов "Пересмешник"

Честно скажу, если бы не некоторое присутствие на Фантлабе, об этой книге я бы отродясь не услышала и уж тем более не стала бы ее читать. Я вообще с большим подозрением отношусь к современным русскоязычным фантастам, кроме нескольких проверенных. Но тем не менее, случилось, и это была невероятно приятная неожиданность.

Не в последнюю очередь - в силу моей огромной любви к стимпанку во всех его проявлениях. Мир "Пересмешника" - отличный пример стимпанка в фантастике, восхитительно прописанный мир "другого пути", единства и борьбы магии и технологий. Собственно, мир - основное замечательное, что есть в романе. При всем огромном уважении к JRRT, эти эльфы, гномы, тролли, вампиры и оборотни уже *достали*, ведь правда?) Так вот: у Пехова при невероятном многообразии сущностей нет ничего похожего. Есть технологически развитый город, в котором представители различных разумных рас более ли менее уживаются друг с другом в flexible, но таки симбиозе. Рас таких удивительных, неожиданных и разнообразных, что поначалу в голове возникает некоторая путанница. Вообще все устройство мира-города настолько резко отличается от того, что мы привыкли видеть в фантастике, что голова идет кругом. Но это проходит. И начинаешь думать: вот это фантазия! Вот это да! Такой мир, такой совершенно другой мир - фантастические миры ведь интересны прежде всего своей инаковостью, а тут все настолько новое и интересное, что дух захватывает, и начинаешь невольно злиться на героев, что их глазами и ушами так мало видно и слышно. Ужасно хочется покопаться поглубже.
В целом, всем, кто в фантастике ценит именно детально прописанные, интересные фантастические миры - вам сюда. Пехов - отличный пример того, как можно сделать нешаблонно и вместе с тем интересно и на вид вполне достоверно.

Сюжет на фоне прекрасного мира смотрится несколько вяло, особенно поначалу. Герой. Таинственная девушка. Довольно банально, увы, хотя все равно на каждом шагу интересно. Сюжет миру проигрывает, не могу не признать, но у такого мира попробуй еще выиграй. Зато можно наслаждаться самим процессом, а не его течением Впрочем, по мере продвижения сюжет таки слегка разворачивается, и ближе к концу становится действительно захватывающим. Не в последнюю очередь потому, что наконец плавно вписывается в сами тайны этого прекрасного мира.

В итоге получилась книжка, которую можно читать, как рассматривают картину со множеством мелких деталей - получая удовольствия скорее от мелочей, чем от трагического выражения на лице героя или эпичности замысла. В своем жанре оно совершенно прекрасно, захватывающе и написано отличным языком. Неожиданная радость, что есть таки пророки в отечестве, и даже стимпанк - о чудо! - встречается

@темы: пехов