Нассим Николас Талеб "Черный лебедь"

В целом я не просто отрицательно, а с активной ненавистью отношусь ко всякого рода пособиям по бизнесу, лидерству и прочей лабуде а-ля Карнеги. Во-1, в основном это бессмысленная болтология. Во-2, переводные книги абсолютно неприменимы к российской действительности и нашему менталитету, и если вы начнете честно и буквально следовать советам Карнеги, вас в лучшем случае сочтут дураком, а в худшем - опасной сволочью, от которой неизвестно, чего можно ожидать.
С Талебом все слегка не так, потому что его крео все-таки чуть меньше приближено к популистским советам и чуть больше - к чистой экономике. Особенно радует тот факт, что сам автор является успешным в прошлом биржевым трейдером - значит, по крайней мере в этой области разбирается, потому что глупые и слабые люди там просто не выживают.
Собственно, крео Талеба - и не про то, как со всеми подружиться и заработать кучу денег. Скорее - это такая популистская критика классической теории вероятности, как ни странно это звучит. В целом Талеб говорит о том, что все экономисты и прочие прогнозисты, будь то трейдеры, социологи и тд. делают расчеты и "предсказывают будущее" опираясь на гауссиану и нормальное распределение. Между тем, на самом деле мир функционирует совсем не так и полон "Черных Лебедей" - внезапный событий, которые либо никто не ожидал, либо все неправильно оценивали их значимость. К таким относятся войны, экономические кризисы, изобретения, перевернувшие мир и тд. Обычно все подобные вещи, утверждает Талеб, не предсказывал никто буквально за короткое время до того, как они произошли - между тем такие события рушат к чертям все прогнозы.
Вот в целом и вся мораль книги. К чести автора, он рассматривает свою идею со всех сторон, с каких только возможно, включая, собственно, математические выкладки. Увы, тервер был единственным предметом из трех университетских курсов, который я прогуляла *целиком*, а поэтому оценить математическую адекватность не могу. С другой стороны, математика не является, собственно, в данной области изобретением Талеба - он использует работы Мандельброта, фрактальный метод, в частности. А это - уже признанная классика, и не моего ума подвергать ее сомнению.
С одной стороны, Талеб говорит о своей теме чуть больше, чем, наверное, следует, и периодически возникает ощущение, что он, по сути, ходит кругами. С другой, Талеб очень легко и интересно пишет, с юмором и без ненужного разливания воды, поэтому читать его приятно именно как процесс.

@темы: талеб

---

Jaques Prevert "Poemes"

Я не буду ставить надстрочные знаки, потому что мне лень
Превер очень странный поэт. По первому впечатлению он очень сильно нравится своей простотой, за которой при этом скрывается и сложность, и глубина, и смысл. В свое время меня очень впечатлило его знаменитое стихотворение "Чтобы нарисовать портрет птицы". Это поэзия, без всяких скидок - даже при том, что я в принципе не перевариваю верлибр, в котором даже ритма нет, не то что рифмы. А у Превера в основном нет ни того, ни другого.
Но чем больше я его читала, тем сильнее задавалась вопросом, что же такое курил автор. Пьеска "En Famille", в которой один брат отрезает другому голову из зависти, а потом они все садятся обедать, и мать вливает мальчику суп через воронку, меня, можно сказать, добила. Готова признать, что хоть мне и честно нравятся целых три стихотворения, Превер в целом не мой автор. Слишком глючный для меня, слишком немузыкальный, и смысла в этой глючности я тоже не вижу, увы. Новые формы, новые смыслы, ради бога, но то, что у Бродского выглядит умно, ехидно и серьезно ("Представление" имею в виду), у Превера превращается в дурацкий фарс ("Tentative de discription d'um diner de tetes a Paris - France").
С другой стороны, Превер - тот автор, который понравится как раз тем, кто не любит поэзию в принципе и "вязнет" в гармонии рифмы и ритма. Он забавен, но для меня слишком забавен. Мне нравятся у него *самые* простые и чистые вещи:

Chanson
Quel jour sommes-nous
Nous sommes tous les jours
Mon amie
Nous sommes tout la vie
Mon amour
Nous nous aimons et nous vivons
Nous vivons et nous nous aimons
Et nous ne savons pas ce que c'est la vie
Et nous ne savons pas ce que c'est le jour
Et nous ne savons pas ce que c'est l'amour

***
Je suis hereuse
Il m'a dit hier
Qu'il m'aimait
Je suis hereuse et fiere
et libre comme le jour
Il n'a pas ajoute
Que c'etait pour toujours.

@темы: стихи

---

Ф.М. Достоевский. Дневник. Статьи. Записные книжки. Том 1: 1845-1875

Статьи и разного рода журнальные заметки ФМ очень занятно читать. Особенно весело будет тому, кто знает ФМ как серьезного, трагичного писателя, глубоко погружающегося в человеческую психологию и тд и тд. По "Преступлению и наказанию" и "Братьям Карамазовым", скажем. В статьях - совсем другой автор, автор "Села Степанчикова". Ехидный, злобный, толстый, зеленый тролль. Который не просто не стоит над современным ему миром литературных издевок, взаимных подколок, насмешек и оскорблений, а очень даже комфортно себя во всем этом чувствует. И отвечает оппонентам из других журналов отнюдь не христианским смирением, а по принципу талиона.
Статьи и заметки довольно разные по своему характеру и содержанию, какие-то посвящены текущим окололитературным срачам, какие-то - разным изданиям семейства Достоевских, актуальным в то время событиям, книгам и тд. Не любителям ФМ, пожалуй, не буду это рекомендовать - это скорее интересно именно поклонникам, с точки зрения возможности посмотреть на "внутреннюю кухню" писателя. Не скажу, чтобы я была как-то особо впечатлена, тексты скорее рядовые и неряшливые, чем выдающиеся. С другой стороны, они и не писались для того, чтобы остаться в истории - они писались ad hoc и куда интереснее с точки зрения "среза эпохи", чем с литературной.

"Дневник писателя 1973 года" куда интересней. Во-1, он написан куда более гладко, четко, что для ФМ даже как-то удивительно. Во-2, Дневник писателя включает в себя как публицистику, так и беллетристику, некоторые его части - это обычные рассказы, другие - скорее, эссе или очерки наблюдательского толка. И то, и другое весьма интересно, очерки пожалуй даже больше. Все-таки ФМ не зря признанный душевед: он умеет смотреть и видеть. Причем отнюдь не только "бедных сироток" и "заблудшие души" в романтическом смысле. Нет, человеческие пороки, мелкие забавные детали и тд. ФМ тоже видит прекрасно.
Вот, к примеру, прекрасное изображение того странного и ничем не оправданного себялюбия, которое спустя много лет заклеймят Ильф и Петров под лозунгом "Васисуалий Лоханкин и трагедия русского либерализма":
"Ну Гёте, ну Либих, ну Бисмарк*, ну положим… а все-таки и я тоже», — представляется каждому русскому непременно, даже из самых плюгавеньких, если только дойдет до того. И не то что представляется, ибо сознания тут почти никакого, а только как-то его всего дергает в этом смысле. Это какое-то беспрерывное ощущение праздного и шатающегося по свету самолюбия, ничем не оправданного.<...> Он удивил бы, конечно, Либиха, но — кто знает — в глазах слушателей остался бы, может быть, победителем. Ибо в русском человеке дерзости его ученого языка — почти нет пределов. Тут именно происходит феномен, существующий только в русской интеллигентных классов душе: не только нет в душе этой, лишь только она почувствует себя в публике, сомнения в уме своем, но даже в самой полной учености, если только дело дойдет до учености. Про ум еще можно понять; но про ученость свою, казалось бы, каждый должен иметь самые точные сведения…"

А вот это - уже больше современное качество)) Привет блоггерам слабого и не только пола, любителям популистских научных объяснений, которые лучше всех знают, как устроено все в этом мире, а если не они, так какой-нибудь Иеродиакон Петр, прилежными ученицами которого они являются
Смотрите сами: "Но, как я сказал уже, есть и общие, животрепещущие, насущные темы разговоров, в которые ввязывается уже вся публика, и это не затем одним, чтоб приятно время провесть: повторяю, жаждут научиться, разъяснить себе современные затруднения, ищут, жаждут учителей, и особенно женщины, особенно матери семейств. Замечательно то, что, при всей этой чрезвычайно любопытной и далеко намекающей жажде общественных советников и руководителей, при всем этом благородном стремлении, удовлетворяются слишком легко, самым иногда неожиданным образом, верят всему, подготовлены и вооружены весьма слабо, — гораздо слабее, чем могла бы представить вам самая яркая ваша фантазия несколько лет тому назад, когда о нашем русском обществе труднее было сделать точное заключение сравнительно с теперешним временем, когда уже имеется более фактов и сведений".
Я одна усматриваю тут прямую дорогу к указанной ниже замечательной жизненной позиции (и иным прочим)?))

ФМ все-таки удивительно умное и наблюдательное существо был)) Годы идут, а люди-то все те же)

@темы: достоевский

---

John Maxwell Coetzee "Age of Iron"

Железный век по архитектонике, представлению персонажей и, более того, самой идее является зеркалом с "В ожидании варваров". Мало того, что такой же главный герой - такая же проблематика, которая, разумеется, очень тесно завязана в обоих случаях на личность главного героя.
В "Варварах" герой - пожилой судья, человек не просто хорошо образованный, но еще и очень *культурный* в самом лучшем смысле этого слова. И при этом - человек в системе и в государстве, занимающий достаточно высокий социальный статус, чтобы, как профессор Преображенский, смотреть на пролетариат слегка сверху вниз. В "Железном веке" героиня - также пожилая женщина, профессор филологии (видимо).
И собственно проблематика - вовсе не варварство как таковое, а беспомощность человека перед лицом того, как у него на глазах распадается его привычный мир. Как совершаются вещи, который он считал всегда внутри себя абсолютно недопустимыми, табуированными, невозможными. И как действует, думает и чувствует себя человек, который с одной стороны, не в состоянии смириться с происходящим, а с другой, не имеет сил что-либо с этим сделать. Мне кажется, в обоих случаях выбор именно старого (стареющего) персонажа имеет решающее значение - молодой или среднего возраста человек был бы обязан так или иначе либо встроиться в новый мир, либо активнее с ним бороться. У старого человека просто нет на это сил, да он и не видит смысла. Героиня "Железного века" слишком занята умиранием от рака, честно говоря, куда ей еще вписываться в местные гражданские войны черного населения ЮАР против полиции. С другой стороны, старость - это расширенная метафора беспомощности, как ни крути. Поставить себя на место одного или другого персонажа - ты тоже ничего не сделаешь. Возможно, сделаешь куда меньше, чем сделали они, потому что куда выше ставишь свою молодую жизнь, которой еще должно по идее больше остаться, поэтому она более ценна.
К вопросу о ценности жизни, опять же: на глазах у умирающей профессорши погибают двое знакомых ей подростков, неосторожно ввязавшихся во взрослые войны. Она оплакивает их так, что даже подумывает об акте самосожжения с целью кому-то что-то доказать. Но, разумеется, не доказывает. "Железный век" потому и железный, что у окружающих людей, от негритянских активистов до белый полицейских, включая женщину с тремя детьми, которая работает у профессорши горничной, внутри армированная конструкция, а внешние стены сделаны из бетона. Железные люди железного века, дети, которые никогда не плачут и не смеются, потому что это слишком по-детски. И только сама героиня, да еще ее случайный спутник - местный алкоголик - недостаточно железные, чтобы даже просто смотреть на это (притом, что их никто не трогает). Они из другого мира и другого поколения, и потому, наверное, они сходятся. Профессорша пускает бомжа в свой дом, даже не задумываясь о том, что он может банально убить и ограбить ее - и действительно, тоже не будучи человеком железного века, он начинает заботиться о ней - в какой-то степени.
Что еще умиляет в этом романе и очень задевает за живое - тема, которая уже поднималась в Life and Times of Michael K. Когда пожилая женщина, которая сама уже давно мать взрослого ребенка, испытывает страдания, внутренним взглядом она обращается к собственной матери. Чтобы та взяла ее на ручки, обняла и утешила. Такой простой образ, такая банальная вещь, наверное, и жизни так делают, и при чем тут возраст - своим родителям мы все равно будем детьми.
Это потрясающий роман, лучшее изображение концентрированной, чистой тревоги. Не тревога генерала перед боем, когда уже скоро станет известно, пан или пропал, и только вопрос времени. А тревога человека, который находится далеко за кругом основных событий и наблюдает только какие-то отголоски, отзвуки, зарю от пожаров за дальними холмами. У которого и без того множество личных забот и проблем - и происходящее их ни в коей степени не отменяет, а лишь усугубляет. Это цепляет так сильно именно потому, что все крупные страшные события, происходящие в стране, пока они не коснулись лично нас, люди воспринимают именно с этой точки зрения. Можно примерить на себя эту крайне неудобную шкуру беспомощного человека, на дальних рубежах жизни которого происходит что-то страшное.

@темы: кутзее

---

Урсула Ле Гуин "Прозрение"

Я уже читала пару других романов из того же цикла, "Проклятый дар" и "Голоса". Что сказать, "Прозрение" - в целом такое же. Не вершина творчества Ле Гуин, безусловно, и даже если мерить по ее средней планке (ну если считать среднюю вещь Хайнского цикла, типа "Города иллюзий"), пожалуй, ниже среднего. Все то же неторопливое, медлительное повествование, очередной роман-воспитание, пользуясь традиционными классификациями. Тот же мир Западного побережья, но другой регион. Мальчик, выросший в рабстве, в обществе, для которого рабовладельческий строй является единственно возможным и мыслимым общественным устройством. Города-государства по типу греческих полисов, постоянно то ведущие между собой войну, то заключающие союзы. Бесконечные истории войн, побед и сражений *свободных* людей, которые поначалу кажутся мальчику самым важным и возвышенным, но у читателя (за счет взгляда Ле Гуин) оставляют стойкое ощущение мышиной возни.
Текст построен по принципу "робинзон - гвардеец - террорист" и тд., только в данном случае это "раб - дикарь - разбойник - селянин - школяр". Герой проходит все эти этапы на протяжении текста и в итоге оказывается на пороге реализации не то чтобы своей недостижимой мечты, а некой жизни, о которой он даже никогда толком не мечтал, потому что не воспринимал ее как сознательную возможность. Жизни свободного человека, который может заниматься тем, чем ему больше всего хочется - учиться в университете и общаться со своим кумиром - великим поэтом. Концовка, признаюсь честно, чересчур уж сахарна на мой взгляд, слишком хороша для Ле Гуин. И я не вижу в ней борьбы или победы, только жесткую руку то ли фатума, то ли уставшего автора. Концовка уровня супругов Дьяченко, не в обиду им будет сказано.
По большому счету, сама главная, она же самая важная и самая занудная часть - это период рабства. И здесь с одной стороны очень мастерски показано поведение героя, который в рабстве вырос и считает это нормальным, искренне предан своим хозяевам и своему дому. А с другой стороны, все равно нельзя не удивляться, насколько for granted мальчик воспринимает некоторые, гм, "свинцовые мерзости", неизбежно присущие этой формации. Что дает четкое ощущение дисбелива и легкого раздражения. К тому же эксплуатация темы рабства и издевательств хозяев над безответными рабами - это, пардон за каламбур, такой банальный и пошлый эксплуатейшн, что от Ле Гуин как-то даже не ожидаешь. Можно долго спорить о том, что естественно и что не естественно, но у каждого человеческого существа есть характер, который должен проявиться рано или поздно. У героя характера нет. Не в том плане что это недоработка автора, а в том плане, что он, что называется, "бесхарактерная тряпка". Терпит, сколько сможет, а когда уже перейдены все возможные пределы, просто сбегает.
И в тексте совершенно нет той жутковатой привлекательности, странного трепета, который рождает незнакомый и таинственный мир, который присущ Хайнским вещам. Описанный мир велик, но как-то слишком ясен и скучен, и в романе на самом деле нет ни одного героя, который вызывал бы бурную приязнь или интерес. Даже легендарный Орек Каспро в итоге оказался не тем таинственным человеком из снов, а добрым дедушкой Морозом, который дарит хорошем мальчикам путевки в новую жизнь за то, что они хорошо вели себя в предыдущей. Не задевает за живое, а потому скучно.

@темы: ле гуин

---

Евгений Лукин "Алая аура протопарторга"

Собственно роман "Алая аура протопарторга" - симпатичная и забавная вещь, хотя, на мой вкус, автор со стебом слегка перемудрил. Поэтому у него получился не чистый смешной стеб первой степени, а своего рода стеб в квардрате, который забавляет, но рассмеяться не заставляет. Это стеб именно что изощренный, причем степень изощренности на единицу текста шкалит. Так что нельзя сказать, что текст читается легко - как обычно ожидаешь от подобных вещей, скорее наоборот, кое-где спотыкаешься, потому что не сразу на ум приходит, что же такое осмеивает автор и почему делает это именно так.
Для наглядности поясню сюжет. В какие-то не очень ясные прошлые времена Россия распалась на ряд мелких суверенных "государств" провинциального значения. В числе них некие городишки Лыцк и Баклужино объявили себя независимыми, завели президентов, границы, представителей ООН и угрозу со стороны НАТО. Все как по-настоящему, в общем. Причем в Лыцке пришла к власти партия православных коммунистов, а в Баклужино, наоборот, засели колдуны-демократы. Ну или наоборот, не суть важно. Разумеется, между двумя городками немедленно разгорелась чудовищная вражда, как между соседями по коммуналке, с классическим подсыпанием тертого мыла в чужой суп и кражей белья с веревок. И в том, и в другом городишке вполне законным образом происходят сверхъестественные вещи, только в одном - Божьим промыслом, а в другом - силою диавольского колдунства.
И тут в апофигее холодной войны некто протопарторг, далеко не последнее лицо в Лыцкой властной структуре, внезапно переходит границу, по сути - скрываясь бегством. Дальше начинается всякая забавная и не очень чехарда, в Баклужино думают, что делать со свалившимся подарочком, в Лыцке думают, что делать без него. Происходят чудеса, колдовство, разбойное нападение на краеведческий музей, бомбардировка НАТО, разборки среди домовых и прочие веселые вещи.
Увы, мне кажется, если роман был чуть менее мудреным, это пошло бы ему на пользу. Дело в том, что автору оказалось мало стебной реальности - к ней он добавил еще и стебных персонажей, причем других в тексте нет вообще. Это, конечно, высокий пилотаж, но увы, в сочетании стебный персонаж - стебная реальность - одно из двух неизбежно отходит на второй план и как-то теряется. Не знаю, может, дело в том, что я не считаю сами идеи этих дурацких политических систем особо остроумными - рпц, понятно, не пнул еще только ленивый (и за дело, честно скажем), но вот колдуны-демократы - это какая-то сильно искусственная конструкция. Поэтому было забавно, но не более того.

"В Стране Заходящего Солнца" - я очень оживилась, увидев, что это рассказ про трудоголиков. Ну наконец-то, думаю, про нас написали. Ночевки в офисе, karoshi, все как надо. Увы, оказалось, что у автора представления о настоящих трудоголиках - примерно такие же, видимо, как у депутата Милонова о гомосексуалистах. Скучно и ненатурально.
"Дело прошлое" - забавная зарисовка, стиль которой я не возьмусь определить. Автора вызывают на ковер в КГБ или куда-то там и отчитывают за то, что он больше любит кошек, чем собак. Отличная идея для мизан-сцены в большом серьезном романе, думаю.
"История одной подделки, или Подделка одной истории" - вот это понравилось. Вообще нежно люблю исторические анекдоты всех сортов и мастей, а уж ссылки на Соловьева и Костомарова меня просто покорили. Даже если автор их придумал, в смысле, материал ссылок, очень удачно получилось.
"Манифест партии национал-лингвистов" - имхо, могло бы быть повеселее, если бы было чуть покороче и более четко. Хотя я, конечно, понимаю, что чем более невнятны такие манифесты, тем большая вероятность, что они останутся в веках - голос разума почему-то не производит ни на кого такого впечатления. Но в целом, это стеб над отдельными проявлениями русского языка на уровне Задорнова, не выше.

@темы: лукин

---

Уильям Шекспир «Кориолан»

Скажу дикую и крамольную вещь, но Кориолан - это белая эмиграция, в конце 20-х - начале 30-х годов начавшая возвращаться в Россию и получившая там по тридцать лет лагерей.

Вообще Кориолана ужасно жалко. С одной стороны, за ним не видно тех грехов и пороков, которые, будучи даже достаточно безобидными для окружающих и общества в целом, вызывают дикое неприятие как таковые. С другой стороны, его заслуги и достоинства очевидны, причем настолько, что не оспариваются даже самыми заклятыми врагами. Но с третьей - если хорошо задуматься - оказаться в кругу его друзей и близких не особенно хочется. В наши дни, наверное, Кориолана назвали бы "высокоорганизованным социопатом": вначале он делает абсолютно все, наплевав на общественное мнение и вопреки ему. Потом, когда решает вдруг прислушаться к советам своих близких и поступить "чисто по-человечески", настолько фатально промахивается, что на этом его карьера и жизнь, собственно, заканчиваются (вряд ли это спойлер).

Почему белая эмиграция? - потому что Кориолана выделяет прежде всего именно ярый аристократизм, анти-демократизм. Точнее, анти-охлократия, но с точки зрения римского нобиля это одно и то же. И с его логикой трудно не согласиться, особенно учитывая поведение пресловутого "народа" по тексту. Эта пьеса Шекспира по сути своей - разоблачение демократии и едва ли не самая симпатичная и интересная ее критика, что мне доводилось видеть. Тиран Кориолан, которого в свою очередь пытается разоблачить чернь, вызывает уважение и сочувствие. Народ вызывает желание стрелять по нему из пулемета. Даже когда обстоятельства вынуждают к тому, чтобы смирить собственную гордыню (или собственные представления о справедливом и должном, это уж как понимать) либо рискнуть жизнью и всеми достижениями, Кориолан предпочитает второе. И в итоге начинает весьма эффективную (в отличие от нашей гражданской) войну с собственным народом, да еще и на стороне бывших врагов.

Но сердце-то не камень, вот в чем проблема. И поди проведи границу между "я-моя личность" и "я в обществе", вся наука психология над этим бьется столько лет. Кориолан мужественно выдерживает первые последствия своего решения, а также последующий натиск бывших соотечественников, убеждающих его вернуться "в семью, в работу, в коллектив". Кориолан не Гамлет, о его внутренних метаниях и размышлениях Шекспир не говорит ни слова: мы видим только резкую перемену, внезапный переход от полного отказа к согласию. Но при этом вполне легко додумать, что должен чувствовать персонаж в такой ситуации - все-таки эта вещь для игры на сцене, в большей, пожалуй, степени, чем многие другие шекспировские вещи. Не все, что в ней есть, облечено в вербальную форму. Кориолан признает себя пораженным в каком-то смысле, и наверняка испытывает при этом огромное облегчение, что ему не надо больше грести против течения, когда можно спокойно плыть по. Это возвращение на родину из чужой страны, что бы там с этой родиной ни было в прошлом, все равно чужое есть чужое.

Поэтому драма Кориолана - совершенно белогвардейская по своей сути. Когда на одной стороне ты как личность, а на другой - ты как член общества, народа, семьи и тд. И двум сторонам никак не прийти к соглашению, приходится неизбежно чем-то жертвовать. Кориолан выбирает дважды, и жертвует дважды. В первом случае - своим "общественным лицом", всеми общественными достижениями, положением, славой, консульством, по сути, даже семьей. Во втором - своей гордостью. Оба выбора оказываются пусть не неверными, но почти в равной степени фатальными для него. И это самое ужасное, потому что Кориолан в изображении Шекспира, безусловно, личность героическая и выдающаяся. И пока куда менее примечательные остальные герои живут себе относительно припеваючи, Кориолан сначала теряет все, а потом гибнет. Можно сделать распространенный вывод, что общество уничтожает тех, кто слишком отличается от среднего уровня - или, наоборот, что такие априори нежизнеспособны.

ps Читала перевод Корнеева и не скажу, что он мне сильно понравился. Общая проблема - стилистика как-то сильно не соответствует содержанию. В те моменты, когда сюжет достигает драматического накала, кто-нибудь из героев выдает какую-то стилистически очень бытовую, разговорную фразу формата "я лучше дома посижу, посмотрю телевизор". Это как-то сбивает с толку.

@темы: шекспир

---

Дафна Дю Морье «Замок Дор»

Вообще я очень люблю Дафну. Причем прежде всего - за то, что она умудряется непостижимым образом повернуть простые истории о любви и взрослении так, что они приобретают некий мистический оттенок и становятся ужасно интересными, привлекающими и пугающими одновременно. Пожалуй, это наиболее типичная черта самых лучших ее вещей вроде "Ребекки" и "Полета сокола": на пике романтизма всегда спинным мозгом ощущаешь, что где-то в этой гармонии есть шкаф, в котором лежит скелет, способный разрушить все.

С "Замком Дор" так, но не совсем. Скелет в виде параллели любовной истории, происходящей между героями, и классической истории Тристана и Изольды, обнаруживается практически сразу. Причем обнаруживают его, разумеется, не герои - им не до того, да и образования и мозгов у них на то не хватило бы. Она - молодая красавица-жена старого трактирщика, он - столь же молодой нищий матрос. Очень банальный сюжет про то, как молодая жена наставляет рога старому мужу с первым попавшимся симпатичным мальчиком, если вдуматься. И совершенно не героический и не эпический. Увы, в данном случае ни девушка не дотягивает до королевы Изольды, ни уж тем более мальчик-матрос - до Тристана. Реальные герои скучны и абсолютно картонны. Они ровнехонько располагаются в отведенных им ролях, ничего не торчит, такое впечатление, что кроме этих ролей у них нет вообще больше ничего - ни характеров, ни жизни, ни увлечений.

Все параллели с историей Тристана и Изольды, получается, - это изобретение двух скучающих стариков, доктора и нотариуса, которые от нечего делать занимаются исследованиями старых легенд, сопоставлением названий топонимов, раскопками архивов и тд. Отличное хобби, ничего против не скажу. Другое дело, что связь легенды с реальностью слегка притянута за уши. И, возможно, герои, находясь внутри истории и воспринимая ее значительно интенсивнее, чем читатель, не видят, что в первый раз история Тристана и Изольды, действительно, сыграла как трагедия, но будучи переложена на трактирщика, его гулящую жену и матроса, выглядит как фарс.

В общем и целом - роман читается очень легко, но оставляет после себя впечатление пустого места. Он как овсяная каша без соли и сахара. Скука и ничего больше.

@темы: дю морье

---

Курт Воннегут "Бойня номер пять, или Крестовый поход детей"

Давно не читала таких технически необычных романов. Впрочем, до сих пор вообще единственное, что я читала у Воннегута, были "Сирены Титана", но это было так давно, что я помню только, что это был какой-то очень веселый гон, в духе "Ленин-гриб".
"Бойня" - по сути своей, тоже гон, и местами даже веселый. Но только местами. Потому что сама тема, затронутая автором - если узко, то воздушный налет на Дрезден в марте 45, если широко, то тема войны и ее жертв - сама по себе предполагает определенный уровень серьезности. Автор сделал все возможное, чтобы избежать традиционного для такой темы пафоса и нравоучительности, и это ему, как ни странно, удалось. В предисловии, которое вполне органично представляет себе часть романа, говорится, что автор написал антивоенную книгу. Так вот, это самая странная антивоенная книга из всех, что я когда-либо читала.
Автор обходит тему войны как бы со стороны, чтобы не сказать - с тыла. Его главный герой - и не герой вовсе, а скорее, типичный антигерой. Некто Билли Пилигрим, за всю недолгую военную карьеру не просто не совершивший ничего, стоящего упоминания, но еще и умудрившийся пройти по какому-то очень узкому краю военных событий, практически не задев собственно боевых действий. Война, которую Билли застал, предстала с самой неприглядной и негероической стороны: сначала плен и лагерь для пленных, потом жуткий налет на Дрезден, в котором погибло множество, наверняка, куда более достойных людей, а Билли выжил. Не то чтобы это ставилось ему в укор, конечно - но все же остается некоторое ощущение странности поступков судьбы.
Хотя с Билли в итоге все вышло очень непросто. Вроде бы как он легко отделался и относительно спокойно прожил следующие двадцать лет, а потом его украли инопланетяне. Вы не ослышались. Украли инопланетяне с планеты с непроизносимым названием и показывали некоторое время в инопланетянском зоопарке. От них-то Билли о почерпнул тайные знания, которые уже давно известны индуистской философии, если не вру, о том, что время - штука нелинейная, и все мгновения времени существуют и всегда существовали одновременно, а потому каждый миг предопределен и неизменен. Билли мало рассказывает про войну, но мы все равно узнаем о ней достаточно, и много рассказывает про планету Тральфамадор, но этого все равно недостаточно. В итоге получается очень странный текст, насколько странным может быть сочетание подобных несочетаемых тем. И при этом он не вызывает ни малейшей неприязни. Это не страшно, не неприятно, местами даже забавно (во всяком случае, написано и переведено просто отлично), и необычайно интересно. Я не знаю, как еще это описать.

@темы: воннегут

---

Павел Крусанов "Ночь внутри"

Я была настолько в восторге от "Укуса ангела", что решила прочитать еще заодно и все остальное, что там автор написал. Но первая же попытка - эта самая "Ночь" - тотально мимо. И не потому, что она плоха сама по себе (она не плоха, хотя и занудна, и вторична), а потому, что это фатальное НЕ ТО. "Укус" был необычаен и интересен именно своей необычайностью, такое редко пишут и такое мало у кого получается. "Мистический империализм" - прекрасное определение, при этом автору удалось не скатиться ни в полную мистику с непонятностью событий, ни в сатиру.
"Ночь" - этакий классический русский вариант "истории семьи". Классический русский - в смысле, практически посконно-домотканный. Есть некая фамилия Зотовых, в лихую чумную годину переселившаяся из астраханских степей на север, в небольшой городок около Новгорода. Как и все архитипично русские люди, среди них нет ни одного буквально нормального. Кто-то пьет, кто-то идет на войну и убивает там родного брата, кто-то блудит со сводной сестрой. Все до единого периодически голодают, сходят с ума и бродяжничают, устраивают домаший мордобой и рожают незаконных детей "сын партии, сын Ленина". Это все очень знакомо и напоминает особо неблагополучные соседские семьи, когда вечерам прислушивается к матерному визгу и плачу детей и прикидываешь, вызвать милицию или не париться. Среди героев - Зотовых и не Зотовых - как я уже сказала, нет ни одного нормального (в общепринятом смысле) человека. Который бы просто вырос, просто женился, просто работал и воспитывал детей. У всех до единого то ли судьба такая несчастливая, то ли сами они настолько слабые, что не способны противостоять никаким ее вызовам и мгновенно ломаются вместо того, чтобы согнуться и распрямиться.
Нет, в принципе, роман читается очень легко - Крусанов действительно хорошо пишет, о чем бы не шла речь. Но при всем при этом он оставляет ощущение не то чтобы тяжести, а скуки. Всю эту достоевщину про типичную русскую деревню и ужасы войн, мировых и домашних, все ели уже много раз. Не то чтобы Крусанову удалось что-то существенное добавить ко всему тому, что уже написали на эту тему до него. Да и тема сама вызывает одновременно неприязнь (как факт) и зевоту (потому что ее эксплуатирует кто ни попадя).

@темы: крусанов

---

Эдгар По "Сообщение Артура Гордона Пима", рассказы

"Сообщение Артура Гордона Пима" - образцовый "роман-предтеча", мне кажется. С одной стороны, в нем очень сильно влияние общих, гм, трендов американской литературы того периода - эти бесконечные китобои, пираты и Нантакет. С другой стороны, в нем изрядна доля очень характерной для По (и больше ни для кого в то время, пожалуй) сверхъестественной жути. Потому что жуть "Белого кита" сверхъестественной все же не назовешь, а у По постоянно, но при этом каждый раз внезапно чередуются реалистические и фантастические приемы.
Откровенно говоря, этот подход и был для меня наибольшим удивлением. Исходя из длинного вступления, я ожидала дальше увидеть некое весьма занудное повествование о приключениях этих двух молодых оболтусов - но не тут-то было. Мало того, что герой попал из огня да в полымя - он на протяжении всего остального текста попадал из плохой ситуации в еще более худшую, если так можно выразиться. В целом структура текста получается следующая: тоскливое затишье, посвященное описанию погоды, природы, экскурсам в детство героя, географию и зоологию - и внезапно происходящий лютый, бешеный п.ц. Потом опять занудноватый период "междудействия" - и очередная серия тотального невезения за гранью разумного. Получается весьма забавно, хотя перемены ритма повествования изрядно сбивают с толку, привыкнуть к ним не успеваешь.
Еще меня удивила неожиданная жестокость отдельных событий. У меня почему-то были некие иллюзии относительно литературы того периода, что герои в ней умирают исключительно от любви либо от чахотки. Смерть лучшего друга главного героя от сепсиса была как-то очень неожиданная - впрочем, последующее "хрусть - и оторвали ногу" уже настраивает на фантастический лад, потому что четко понимаешь, что такого не может быть.
В целом - не могу сказать, что роман мне как-то особо понравился или захватил. На мой взгляд, он грешит всем, чем грешат очень многие вещи-предтечи: недостаточной проработкой, недостаточной четкостью и тд. Но при этом, конечно, нельзя отрицать, что По был фактически первым в своем роде - не только в романе, но даже в гораздо большей степени - в рассказах. На мой лично вкус в рассказах новые приемы и идеи По реализуются куда лучше, чем в романе - и выглядят менее странно и ненатурально, что ли.

Рассказы По - очень разные. Собственно, они делятся на два типа: дурашливо-издевательские (вроде "Крокодила" ФМ) и пафосно-мистические. Затрудняюсь сказать, какие лучше. Затрудняюсь сказать, что они мне сильно понравились - собственно, по тем же причинам, что и роман. При этом очень четко видно, откуда на самом деле растут ноги у многих прекрасных и обожаемых мной рассказов Борхеса и Лавкрафта - из По, как из гоголевской шинели. По, фактически, задает мотив для того, что будет написано через сто лет после него. При этом ни про один его рассказ я не могу сказать, что он идеален с моей точки зрения - хотя есть прекрасные сочетанием своей не столько жути, сколько странности (типа "Береники"). Притом, что самые известные его рассказы, из серии про Дюпена, "Дом Ашеров" и тд. не произвели на меня совершенно никакого впечатления. Рассуждения Дюпена, даже не считая того, насколько они притянуты за уши - чудовищно, чудовищно занудные, изучение криминологии в вузе и то было повеселее. Зато меня неожиданно впечатлил, скажем, "Колодец и маятник" - при всей простоте фабулы это невероятно здорово описано! В целом - чтение рассказов По оказалось занятием скорее поучительным, чем развлекательным - не настолько поучительным и не-развлекательным, как Тредиаковский, конечно))

@темы: по

---

Гюнтер Грасс "Фотокамера"

Это моя третья попытка вкурить Грасса, и если первые две ("Жестяной барабан" и "Под местным наркозом") были еще туда-сюда, то эта - совсем провальная. Причем я вроде бы нежно люблю всех немецких гуманистов 20 века, то Манна и Брехта до Белля - но на Белле моя любовь реально заканчивается и на Грасса, как показывает практика, уже не распространяется. Вроде и похоже чем-то, а все не то, и чувств никаких не вызывает, и не шокирует, и не интересует, и ничего.
"Фотокамера" - вообще очень "камерный", пардон за каламбур, роман, написанный исключительно под поклонников и биографов Грасса. Есть некая условно воображаемая семейка (которая на самом деле изображает реальную семью самого Грасса). Он сам, его многочисленные женщины и еще более многочисленные дети от них. Числом восемь человек, если я не обсчиталась. Плюс какие-то побочные дети этих многочисленных женщин от других мужчин. В общем, мизантроп в моем лице примерно так и представляет себе ад И все они волею отца (повествователя) не просто знакомы, а специально собираются вместе уже в изрядно взрослом возрасте, чтобы вспомнить свое детство.
Есть у романа и еще один герой, подозрительным образом так или иначе не приходящийся повествователю родственником - старуха Мари с фотоаппаратом, вдова его умершего приятеля. Она на Грасса, я так понимаю, в реальности не то чтобы работала - оказывала творческую помощь, подготавливая "визуальный материал" для его книг: фотографии разных вещей, людей и тд. В романе ее фотоаппарат наделен неким волшебным даром, так сказать wishful photo: на снимках получается не реальность или не совсем реальность, а нечто иное. К примеру, отражаются желания героев, события далекого прошлого или будущего, какие-то фантазии и шутки - все это преображается в реальность.
Вот, собственно, и все. В романе нет никакого сюжета, и состоит он по сути из обрывков разговоров и воспоминаний. Не спорю, можно и из такой формы сделать нечто потрясающее, но Грасс - это не тот пример. У него и разговоры слишком обрывочные, и в бесконечном стаде детей неизменно путаешься, и воспоминания не отличаются интересностью: у кого была какая собака, кто коллекционировал какую ерунду, кто торговал пуговицами... Откровенно говоря, художественные достоинства всего текста именно как романа - не публицистики или автобиографии - стремятся к нулю. Я и творчества-то Грасса не поклонник, а уж его биография - литературно обработанная или нет - меня так вообще не интересует, увы. Всем желающим начать это читать: имейте в виду, что на самом деле собой представляет текст.

@темы: грасс

---

Сергей Лукьяненко "Новый дозор"

Грешным делом я очень люблю всю Дозорную эпопею - по большому счету, это вообще одна из немногих вещей в современной российской фантастике, которая мне до такой степени нравится. Как ни крути, а это мир, в котором хочется оказаться - максимально приближенной к нашему миру и времени, но в то же время очень ясно показывающей, как выйти за его грань. Это кажется наиболее реальным по сравнению с чисто фантастическими мирами - и потому более привлекательным. В общем, сама идея Дозоров и Иных, на мой вкус, очень хороша.
Правда, первые две книги все же были прекрасны, а последующие - на порядок хуже, причем чем дальше, тем одна хуже другой, увы. Даже Васильевский "Лик Черной Пальмиры" мне пошел как-то лучше, чем третий-четвертый Дозоры. Предпоследний, тот, который, пардон за каламбур, "Последний" казался просто апофигеем понятия "слив". Не ожидала, что Лукьяненко еще вернется к этой теме, но по большому счету, рада. Мне нравится это мир и эти герои, хоть режьте. Потому что в кои-то веки - а я читала Лукьяненко довольно много - он создал персонажей, немного выходящих за рамки "тупой ничем не примечательный главный герой, внезапно обретающий силу и спасающий мир" и "прекрасная малолетка, введенная в кадр только чтобы отдаться главному герою см.выше". Я говорю не про Городецкого, конечно - он-то в п.1 вписывается идеально. Но те же Гесер и Завулон, а также темные герои "Дневного дозора", да и некоторые из "Ночного" - очень живые и интересные сами по себе. Про них хочется читать. Жаль, что Антона, как всегда, много, а остальных героев и вообще действия - мало.
Про этот роман по большому счету не могу сказать ничего хорошего и ничего плохого. Это качественная ремесленная поделка на заданную тему в рамках заданного в первых двух романах шаблона. Берем некую интригу (новую таинственную силу, нового игрока на сцене) и занимается им весь сюжет, пока не исчерпаем до конца. На базе этого шаблона можно сделать и изумительную вещь, и совсем никакую - вопрос качества. У Лукьяненко получилось скорее ближе к никакой, спасает разве что сам шаблон, наработанное ранее. Складывается впечатление не то чтобы очень низкой проработки текста - а полного ее отсутствия скорее. И даже намеренного растягивания, будто автор пытался дотянуть до заданного объема, прилагая при этом минимум усилий. Возможно, так оно и есть. Иначе объяснить пятистраничные кухонные разговоры о судьбах нашей родины в стиле "Васисуалий Лоханкин и трагедия русского либерализма" я просто не могу. Хотя их можно пролистывать, конечно. В остальном - история вроде бы есть, и даже некая интрига тоже, но нет какого-то драматического накала, который был в первых двух книгах и заставлял остро сопереживать героям. В данном случае и так понятно, что все будет хорошо, Великий Антон вместе со своей Супервеликой дочерью всех спасут и настоящей опасности нет. Боюсь, что ой зря автор поторопился сделать всех подряд героев круче вареных яиц - если нет риска, то нет и интереса, увы.

@темы: лукьяненко

---

Gerald Durrel "A Zoo in My Luggage"

Так сложилось, что в детстве я избегала читать Даррелла. Вопреки расхожему мнению, что детям должны нравится рассказы про зверюшек, сама эта тема наводила на меня жуткую тоску. Да еще и в изложении Бианки (обычно) и Паустовского (если повезет), как обычно давали в школе.
Теперь я думаю, что это, наверное, к лучшему. Не в том плане, что рассказы Даррела плохи для детей - они, безусловно, прекрасны для любого возраста. Но дарреловский юмор настолько своеобразный, тонкий и взрослый, что, мне кажется, ребенок его просто не увидит. А значит - потеряет большую часть прелести книги. Мне кажется, в случае Даррела то, как написано, даже перевешивает саму тематику. Притом, что я в принципе не люблю беллетристику и не читаю ее без необходимости, такие тексты я в состоянии потреблять в неограниченных количествах - даже удивляешься, когда оно заканчивается.
"Зоопарк" - история о путешествии в Камерун, сборе (отлове и покупке у местных) тамошней фауны, вечерниках с Фоном из Бафута и возвращении в Англию с последующими мучительными попытками основать там зоопарк. Самое основное - это, разумеется, зверушки и всякие истории, с ними связанные. И тут чем мне ужасно нравится и просто подкупает Даррел - в его отношении нет никакого сюсюканья. Если зверушка забралась к тебе на постель и там нагадила, он реагирует как совершенно нормальный человек - со злостью, раздражением и с большим чувством юмора. Нет никакого "ах, какое бесценное существо, давайте все умрем ради него". В целом подход Даррела достаточно прагматичен. По собственной дурости оторвали мыши хвостик так, что мышь стала непригодна для экспонирования - тут же вернули ее обратно в природную среду, никакой пенсии по инвалидности. Животное заболело и умерло - жаль, но не трагедия, тем более, что их там множество болело и умирало, я так думаю. И жаль скорее собственного труда, чем животное как таковое. В чем-то Даррел более циничен в вопросе отношения к животным, чем обычные современные владельцы собак и кошек даже. Притом, что пользы от Дарреловского отношения животным, безусловно, больше, а вреда меньше. Откровенно говоря, я даже была приятно удивлена, встретив совершенно разумное и даже несколько насмешливое отношение к предмету авторской увлеченности)

@темы: даррелл

---

Давид Флуссер "Иисус"

Честно говоря, о Флуссере как о теологе я раньше не слышала - я, конечно, не спец в предмете, но и он не самый известный товарищ, честно говоря. К тому же Флуссер - это, подчеркиваю, еврейский историк и теолог. Не в смысле, что он смотрит на христианство и НЗ с позиций иудаизма, естественно, а в смысле культурной традиции и страны. При этом комментатор отмечает, что Флуссер в целом более склонен доверять НЗ как историческому источнику, чем это принято у современных христианских теологов.
Работа довольно интересная и при этом совершенно простая для понимания. Написана очень понятным языком, со всеми необходимыми сопутствующими объяснениями. К примеру, идет речь о Филоне Александрийском - и тут же в отдельной рамочке краткая историческая справка его жизни и литературной деятельности, как в некоторых учебниках. В конце - историческая справка с краткой периодизацией (учитываются в основном, разумеется, события и персонажи, так или иначе упомянутые в работе) - в целом получается достаточно большой охваченный период, от 300 г. до н.э. и захвата Палестины Александром до 70 г. н.э. и разрушения Храма. Это очень удобно, чтобы освежить в памяти историческую картину - а то я лично например, всегда путалась в тех же Иродах.
Сама книга - это достаточно краткое, но емкое исследование жизни и деятельности Иисуса с учетом имеющихся исторических источников, их сопоставления, а также общей огромной работы с материалом. В этом плане очень интересно, и жаль, что я недостаточно владею материалом, чтобы оценить проделанную работу. К примеру, Флуссер в качестве подготовительной и оставшейся за кадром работы оценивает позицию, период и источники каждого из евангелистов - и основываясь на этих оценках определенным образом подходит к пониманию расходящихся у них мест. Точно так же слова евангелистов сопоставляются с другими источниками того времени и чуть позже, от Иосифа Флавия до кумранских рукописей. В целом Флуссер пытается на основании максимальной совокупности доступных исторических источников воссоздать некую картину, близкую к реальной. У него практически нет собственно теологических толкований или подходов, это скорее чисто историческая работа, результат анализа первоисточников с последующими выводами.
Интересна работа Флуссера тем, что она направлена не на воссоздание всей биографии Иисуса (что очень занудно и исторически сомнительно получается, все читали Ренана), а на воспроизведение ключевых для христианства моментов и концепций. Таких как его понимание собственного мессианства, его моральные идеи, обстоятельства рождения, крещения и смерти. Упор делается именно на события и детали, приобретшие в итоге сакральный оттенок. Про казнь, к примеру, Флуссер делает по совокупности весьма интересный вывод, что казнь Иисуса не была злостной местью римских властей, которые опасались его могущества. Более того, Пилат, который исторически был далеко не самым приятным человеком, и не собирался его казнить. Просто так уж совпало, что на Пилата надавила в этом вопросе узкая группка фарисеев, а тому надо было казнить кого-нибудь, чтобы продемонстрировать незыблемость римской власти. В итоге, делает вывод Флуссер, Иисус погиб не за свои проповеди и убеждения, а скорее потому, что толпе на Иисуса было наплевать, а вот за, говоря современным языком, террористического борца с оккупационными властями Варраву она могла бы устроить восстание - поэтому Пилат предпочел Варраву в итоге амнистировать, но зато отыграться на другом подсудимом более жестоко, чем он того заслуживал. Выводы Флуссера, разумеется, основаны на совокупности разных источников и ссылок, с оценкой их достоверности и аутентичности.
Такой анализ дает новый взгляд на некоторые библейские события, к тому же позволяет ответить на ряд возникающих при чтении НЗ вопросов относительно того, почему персонажи временами ведут себя настолько нелогично - Флуссер, где возможно, умеет объяснить это, ссылаясь на другие источники того периода.

@темы: теология

---

Чайна Мьевиль "Шрам"

Мне давно не было ТАК интересно
Нет, я, конечно, уже по первому роману поняла, что фантазия у Мьевиля работает так, как ни у кого больше из всех, кого я могу припомнить из создателей своих миров. И при этом сами его миры получаются необычайно наполненные, живые, многообразные, но ничуть не фантастические по сути - ни в одном моменте нельзя сказать, что здесь "очень сильное колдунство", а не объективное действие неких законов реальности. То есть да, мир наполнен разной степени невероятности фантастическими существами - но при этом описаны они не как нечто волшебное, а как еще один биологический вид, со своими физическими и психическими особенностями, сильными и слабыми сторонами. Да, помимо Нью-Кробюзона есть еще множество неизведанных, полулегендарных городов и стран - но все они расположены в рамках существующей географии, связаны торговыми и политическими взаимоотношениями.
"Шрам" сюжетно - это отчасти продолжение "Вокзала". Главная героиня, Белис Хладовин - бывшая любовница и друг дер Гримнебулина, которая вынуждена уехать из Нью-Кробюзна в колонию, опасаясь преследования нью-кробюзонских властей после событий "Вокзала", для которых надо было найти виноватых. Но добраться до колонии, спокойно там поселиться и тихо-мирно сидеть несколько лет, пока все не уляжется, Беллис не суждено. Потому что на пути у нее встречается сначала странный пассажир, заявляющий от имени Нью-Кробюзонских властей права на судно, а потом и вовсе пираты. В результате Беллис оказывается пленницей-гражданкой плавучего пиратского города, который, в свою очередь, направляется по морю с вполне определенной целью.
"Вокзал", если угодно, был более детективным романом. Вся цель сюжета сводилась к тому, чтобы найти и обезвредить преступников, в данном случае - жутких мотыльков. "Шрам" по своей сути роман приключенческий. Сюжет движется небольшими рывками, очередное приключение (очередная цель путешествия) - небольшое затишье, подготовительная стадия. И так далее.
Чем ближе к концу романа, тем чаще я вспоминала, как ни странно, христианско-романтическое "Повелитель зари, или Плавание на край света" Льюиса. Пиратский плавучий город, Армада, тоже по сути движется на край света. Точнее - к загадочному разлому в реальности, оставленном столь же загадочными пришельцами из иной вселенной. Выясняется, это, конечно, не сразу, вожди проекта открывают гражданам ровно столько информации, сколько нужно, чтобы не допустить бунта. Есть в городе и ученые, готовые жизнь положить во имя удовлетворения своего любопытства, и преданные сторонники вождей, и оппозиция, b и рядовое население, которому вроде не все равно, но которое ничего не понимает. Героиня, как ни странно, относится именно к такому населению - она не глупа, не эгоистка, но не выделяется ничем настолько особенным, чтобы сыграть некую собственную роль, не случайную. При этом Мьевиль так ловко прописал ее линию, что она не вызывает никаких эмоций, кроме абсолютного приятия - ее глазами смотришь, как собственными. Ее поступки безупречно логичны из ее шкуры. При этом с точки зрения сюжета в целом она совершает иногда фатальные ошибки, но четко осознаешь, что будучи собой, она не могла бы их не совершить.
Зато перед глазами героини проходит целая плеяда великолепных характеров и образов. Увлеченный ученый, хитрый шпион, простой парень из работяг, фанатики-правители и их идеальный телохранитель, который по какой-то загадочной причине решил сделать ее своим конфидентом. Самое потрясающее в романе - что все фигуры, от главной героини до второстепенных - очень живые, очень разные и очень понятно (применительно к своему статусу и ситуации) действуют. Понятно, в смысле, логично и по-человечески естественно. При этом, как ни странно, большинство действующих лиц вызывает огромный, буквально нездоровый интерес - большинство как раз из тех, кто решает судьбы остальных армадовцев. Утер Доул, к примеру, который при первом появлении кажется бессмысленным рубакой, а в итоге оказывается чуть ли не главным специалистам по полумистическим-полунаучным тайнам, на которого персонально и завязана вся экспедиция. Корбюзонский прокуратор, сумевший похитить у враждебной расы некие секреты и не постеснявшийся устроить в Армаде войну, чтобы передать их своему городу. Любовник и Любовница, безымянные правители Армады, одержимые друг другом и сумасшедшей идеей. Мы знаем о них едва-едва больше, чем видит Беллис, а это слишком мало, чтобы понять, что это за люди и что ими движет. Все они - очень яркие и сильные характеры, и их взаимодействие производит как раз необходимый детонирующий эффект, который, собственно, и двигает сюжет. При этом каждый поворот событий, каждый их шаг с одной стороны вполне логичен, а с другой - совершенно неожиданен для читателя. Поэтому все время сидишь и гадаешь, что же будет дальше.
Никого не слушайте. Это просто невероятно интересно.

@темы: мьевиль

---

Г.К. Честертон "Человек, который был Четвергом"

Откровенно говоря, я ожидала чего-то жутковатого, сложного и неизбежно кровавого. И, безусловно, реалистического. В духе лучших мистических романов Агаты Кристи. А получила нечто совершенно невообразимое. Гротескные сыщики, которые борятся за добро и справедливость и чуть ли не несут возмездие во имя луны. Гротескные анархисты-динамитчики, которые больше увлечены всякими таинственными и сложными ритуалами, чем делом. Сдается мне, наши анархисты во многом списаны с вполне реальных масонов, всяких любителей различных тайных обществ со сложными иерархиями, ритуалами и полным отсутствием смысла, не говоря уж о действии. Словом, СПГС, хотя в данном случае, мне кажется, это тот уникальный раз, когда СПГС уместен и только украшает текст.
Честертон очень ловко и практически незаметно наращивает градус безумия по тексту. Поначалу все кажется несколько странным, но не более того. Ну, собрались эксцентричные люди, ну, поговорили о мировой революции. Причем поговорили, заметьте, как джентльмены, несмотря на полную несхожесть во взглядах.
А чем дальше - тем глубже читатель погружается в пучину авторской фантазии, а герой, видимо - в пучину великолепного, красочного сна. Красочные и совершенно не реалистичные по духу своему картинки следуют одна за другой. Вот наш герой, чудом оказавшийся на заседании анархистов, внезапно попадает в ближний круг этого тайного сообщества, благодаря странному стечение обстоятельств и собственной прихоти. Вот один за другим выясняется, что все анархисты, которые казались ему один другого жутче - и не анархисты вовсе, а милые хорошие люди. Не считая, разумеется, их таинственного босса, называемого Воскресеньем.
Изрядная часть книги - это погоня-преследование. Причем сначала гонятся герои, потом за ними, потом опять они. Причем и то, и другое, носит совершенно безумный, фантасмагорический характер. Меняются местами преследователи и преследуемые, меняются местами добро и зло. Причем все описано настолько изящным, необычным и прекрасным языком, что действительно создает почти зримую картинку. Откровенно говоря, будучи знакома с Честертоном только по отцу Брауну, и не подозревала раньше, насколько поэтичен и прекрасен с чисто эстетической точки зрения он может быть. Русский перевод, впрочем, тоже очень хорош. Не знаю, чем я больше наслаждалась - сюжетом или тем, как написан текст, пожалуй, все-таки больше вторым.
Что до сюжета, Честертону удалось выполнить довольно сложную задачу: написать совершенно фантасмагироческое противостояние сыщиков и анархистов, густо замешанное на всяком месмеризме, эзотерике, масонской ерунде и прочем, и при этом создать совершенно чистый и легкий текст. Я не знаю, как это описать, но концовка оставляет ощущение, что ты прочитал давно ставшую классической детскую сказку, в которой много героев и сюжетных поворотов, но несмотря на это сюжет наделен свойством неизбежности: он приходит именно туда, куда должен был прийти, и потом оказывается, что выбранный путь как раз и был самым кратким. Ощущения - не столько как от романа, сколько как от поэмы. Очень легко и красиво, совершенно неожиданно.

@темы: честертон

---

Евгений Лукин "Щелк!"

Это был мой первый опыт чтения Лукина, и мне понравилось.
При этом не соглашусь, что это "ровный" сборник - напротив, на мой вкус, качество рассказов от начала к концу заметно улучшается. Во всяком случае, они становятся менее банальны и куда более интересны. Первые рассказы сборника похожи на нечто среднее между притчей и бытовым "анекдотом" - в том значении, в котором это слово употребляли в 19 веке. Этакий бытовой анекдот с моралью. Мораль, опять же, строго бытового свойства, про то, как строить отношения с коллегами, друзьями, второй половиной и человеками вообще. Это можно написать и очень весело и интересно, и ужасающе скучно.
У Лукина по большей части получается первое. Не в последнюю очередь - за счет великолепного прописывания деталей, речевых характеристик, мелочей. Его действительно приятно читать, вроде и нет никаких особых вычурностей и красот слога, но встречаются удивительно точно подогнанные эпитеты и ловкие обороты. И герои говорят у него, как живые, и ведут себя, как живые. Ну, в основном) Даже те, которые пришельцы, как ни странно.
При этом нельзя сказать, чтобы все до единой вещи были с особо глубокой идеей или моральной подоплекой - скорее, они на уровне повседневных проблем лежат. Хотя попалась мне и пара откровенно раздражающих вещей из серии "ути-пути, здесь котиков налепим", а здесь туману напустим. Но это - действительно исключение.
Чем дальше к концу сборника, тем интереснее становились рассказы. Собственно, начиная с "Пятеро в лодке", где-то. "Пятеро" - это вообще маленький шедевр, и на мой вкус, лучший из рассказов. Очень остроумная пародия на весь жанр попаданчества, выполненная в духе "Сказки о Тройке" АБС. Про то, как пятеро таких совковых функционеров угодили в Древнюю Русь времен Ордынского нашествия. Ужасно смешно и крайне поучительно.
Еще очень понравилось несколько рассказов, где очень точно проведена грань между бытовой историей и легким морализаторством. "Монумент", к примеру, или "Астроцерковь". Рассказы как раз такого типа проходят в школе и тщательно разбирают, что же нам хотел сказать автор. И в данном случае их "школьность" - это своего рода знак качества, потому что автору, действительно, было что сказать, и при этом он очень ловко и изящно облек это в необычайно интересную форму, не говоря уж об оригинальности идеи.
Отдельно хочу сказать про "А все остальное - не в счет", точнее, про читателей, который активно жалеют героя. Народ, але! Герой не в Освенциме сидит, и жизнь его так трагична не потому, что ее кто-то такой сделал насильно - он сам последовательно лишил себя жизненного пространства и времени. Никто никого не заставляет работать на нелюбимой работе и жениться на нелюбимой женщине. Бывают, конечно, исключения, но в основном людей до того плачевного состояния, когда у них в жизни нет буквально ни одной хорошей вещи, доводит сочетание собственной лености, глупости и трусости.
В целом - очень симпатичный сборник, и рассказы в большинстве своем действительно интересно почитать. Пожалуй, буду читать Лукина и дальше.

@темы: лукин

---

Н.М. Карамзин "Предания веков", 1-3

Это не неизвестное произведение Карамзина, а всего лишь выдержки из "Истории государства Российского" - из 11 томов. Я осилила за один прием выдержки из первых трех.
Что тут сказать, любите ли вы Карамзина так, как я его люблю я? Историки (нормальные историки, в смысле, а не фрики от истории, верящие только Гумилеву) обычно предпочитают Ключевского, и с точки зрения логики, они вполне правы. Ключевский пишет куда более по делу, давая не только перечень сухих фактов, но и их анализ, причем анализирует заодно и экономическую ситуацию, и развитие культуры - в общем, делает срез эпохи в целом. В придачу к этому Ключевский очень легко читается - чего не скажешь, к примеру, о Соловьеве. Любителей Костомарова тоже могу понять - хотя на мой вкус временами он сильно передергивает про великодержавность и самостийность. Но это по крайней мере получается ехидно и забавно.
А Карамзин. Ну, это Карамзин. Оставив в стороне излияния Лотмана про "Дон Кихота, потерявшего надежду" - Карамзин и как писатель, и тем более как историк неподражаем. Так описать достаточно скудные и бесславный события нашей ранней истории, основываясь только и исключительно на древних текстах (других-то не было) мог только он. Перо Карамзина придает всем историческим героям не скажу что живость, но некоторую литературность в лучших традициях сентиментализма. При этом сентиментализм не означает тупой пафос, напротив, в нем есть место и легкой насмешке. Временами очень сложно понять, всерьез Карамзин награждает наших князей возвышенными эпитетами или он так стебется. Некоторые его выражения и формулировки вызывают у меня такие приступы хохота.
Чего стоит, например, волшебная басня про то, как княгиня Ольга, которую "предание нарекло Хитрою, церковь Святою, а народ Мудрою" отомстила древлянам за убийство Игоря. Это песня, товарищи.
После убийства Игоря древляне решили женить своего князя на Ольге (Святослав был еще мал) и таким образом занять киевский престол. Двенадцать послов приплыли в ладье к Киеву. Ольга велела выкопать в тюремном дворе огромную яму. А послам сказала, что поскольку они такие важные гости, то пусть их де русские прямо в ладье несут на руках к ней, и тогда она за их князя выйдет. Ну что, принесли, бросили с ладьей в глубокую яму, да живых еще засыпали.
Потом через гонца Ольга объявила древлянам, что послов ей маловато, и пусть пришлют побольше знатных послов, только тогда киевский народ ее отпустит. Вторую партию послов сожгли заживо в бане (по древнему славянскому обычаю). На этом послы у древлян закончились.
Тогда Ольга велела сказать древлянам, чтобы они валили мед в Коростене, что она идет уже к ним, желая прежде второго брака совершить тризну над могилой мертвого супруга. Ольга пришла с дружиной, древляне радостно напились, и Ольгина дружина, по Карамзину, положила вокруг Игоревой могилы 5000 голов.
Но и это еще не все, как говорят в телемагазинах. Вернувшись в Киев, Ольга собрала войско и пошла на древлян уже в открытую. Те бежали с поля боя и затворились в городах, предлагая ей большую дань в обмен на мир. Сделав доброе лицо, Ольга попросила с каждого двора по три воробья и голубя. Потом велела привязать зажженный трут с серою ко всем взятым птицам и пустить на волю; они возвратились к свои гнезда с огнем и пожгли нафиг все древлянские города. Кучку древлян, которые спаслись, Ольга осудила "некоторых старейшин на смерть, других на рабство, обложив прочих тяжкой данью".
Бой-баба была Ольга, в общем. Из всей русской истории это чуть ли не мой любимый женский персонаж, пожалуй, наравне с Коллонтайкой. Про Ольгу же Карамзин (у других историков ее, кажется, и нет) рассказывает байку о первом в истории классическом динамо. Хоть и вранье, поскольку по хронологии и здравому смыслу сильно не складывается, но забавно.

В целом первые три тома посвящены истории разнообразных племен, обитавших на территории нынешней Центральной России и южнее, становлении русского государства (начиная от Кия сотоварищи) к Рюрику (у Карамзина еще использован тот очаровательный перевод, где Рюрик с братьями, которых звали Дом и Дружина). Дальше - короткий период расцвета, закончившийся на том, что чадолюбивый Владимир Мономах делит свое единое княжество между четырьмя сыновьями. Второй и третий тома - это сплошь период удельной раздробленности. И учитывая манеру Карамзина почти никогда не ставить даты (не говоря уже про составление генеалогических древ), мгновенно начинаешь путаться во всем многообразии князей, каждого из которых зовут Чего-то-слав Чего-то-славович и каждый из которых имеет честь называться Великим аж года по два максимум. С точки зрения установления достоверного научного фактажа по этому периоду Карамзин, пожалуй, не слишком удобен. Но никакой другой автор так четко не дает понять, что в государственном, с позволения сказать, устройстве того периода происходит такой же дикий хаос, как и тот, что образуется в голове у читателя. В целом очень гармонично выходит.
Третий том заканчивается появлением сначала Чингисхана, а потом и Батыя, битвой на Калке, татарским пиршеством на еще живых (в начале пира) Мстиславе Романовиче Киевском и его зятьях Андрее и Александре Дубровецком (а вовсе не на всех участвовавших в битве русских князьях, как принято считать. Мстислав вообще проспал основное сражение, его уже потом добивали).
Еще милая история из Батыева нашествия, между прочим - "злой город" Козельск, Брестская крепость 13 века, совершенно никчемушный маленький городок, в котором даже князя приличного не было и который 7 недель (!) сдерживал нашествие татар. Притом, что куда более крупные и хорошо защищаемые Рязань, Суздаль и Владимир просто смели.
В общем, за что я люблю Карамзина - так это за полное отсутствие "официального текста" при опоре исключительно на исторические (не историографические) источники. Что не в последнюю очередь продиктовано самими источниками, наверное. И в целом получается куда живее и интереснее, чем самые объективные статистические данные или самая логичная аналитика.

@темы: карамзин

---

С.Г. Пепеляев "Компенсация расходов на правовую помощь в арбитражных судах"

По-моему, первая большая работа по этому вопросу, обобщающая десятилетнюю арбитражную практику. Не то чтобы я узнала что-то новое, но в целом очень интересно и полезно (в первую очередь огромным объемом переработанной российской практики). Некоторые дела просто забываешь, а потом думаешь, о, надо было бы на них сослаться.
Рекомендуется всем, кто взыскивает в арбитражном суде расходы на юристов или подумывает этим заняться. Заняться стоит, учитывая, что буквально в последние пару лет практика повернулась достаточно круто, и есть реальная возможность взыскать хотя бы треть, а иногда и полную сумму судебных расходов. В том числе с гос.органов.
Пепеляев приводит очень полезные доводы в обоснование правовой позиции взыскателя, которые можно прямо брать и вставлять в заявление. Этим книга очень полезна и хороша - она совершенно практическая. Только для развлечения приведено немного статистики и иностранной практики. А в остальном - крайне полезная вещь в работе, потому что в ней обобщено все, что можно сказать по сабжу.
В конце приведена судебная практика по сабжу, тоже всячески рекомендую, учитывая ее судьбоносность для нижестоящих судов:
Определение КС РФ от 20.02.2002 г. № 22-О по жалобе ОАО "Большевик"
Определение КС РФ от 21.12.2004 г. № 454-О по жалобе ООО "Траст"
Определение КС РФ от 20.10.2005 г. № 355-О
Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13.08.2004 г. № 82
Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 22.12.2005 г. № 99, п.12
Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 05.12.2007 г. № 121
Постановление Президиума ВАС РФ от 20.05.2008 г. № 18118/07
Постановление Президиума ВАС РФ от 18.03.2008 г. № 14616/07

- специально выписала, чтобы не потерять.
Вообще рекомендую творчество Пепеляева: он пишет очень легко и интересно, без всякой воды и исключительно научных заворотов, и при этом от и до - по делу.

@темы: право