Амброз Бирс "Страж мертвеца"

Искала в доме, что почитать художественное, легкое и на русском, ничего лучше Бирса под руку не попалось. В целом, надо признаться, я не большой фанат старой фантастики, не считая Лавкрафта - все эти плюшевые рассказы ужасов кажутся мне в основном ужасно скучными. Бирс, в сущности, не исключение, хотя у него есть замечательные вещи. Но, пожалуй, лучшая часть этого сборника - рассказы, относящиеся к истории Гражданской войны в Америке и имеющие мало общего с фантастиской и мистикой. Они как-то сильнее задевают за живое и действительно пробуждают интерес. В чем-то даже перекликаются с рассказами Фолкнера на эту же тему. Имею в виду в первую очередь "Сражение в ущелье Колтера" и "Чикамога" - действительно очень трагические.
Что до мистических рассказов про привидения, явления покойников, исчезновение людей и наследственные страхи - это такое милое, слегка наивное чтиво для современного человека, мне кажется, очень спокойное и ненапряжное. Не могу сказать, что меня что-то из этой партии сильно впечатлило, но читать было скорее приятно. Кстати, совершенно не бьющийся ни с чем, но изумительный комический рассказ "Как чистили корову" - едва ли не лучшее, что есть в сборнике.
Зато вот микрорассказы из сборника "Причудливые притчи" показались совсем уж вымученными и натянутыми. Бирс изобличает дельцов, политиков и человеческую натуру в целом, но делает это настолько топорно и преувеличенно, что каждая притча напоминает очень неумело пересказанный бородатый анекдот и в целом не вызывает никаких откликов.
Знаменитый "Devil's Dictionary" очень хорош только в отдельных частях, но если читать его подряд, тоже быстро утомляешься. В нем больше передергиваний, чем глубины.

@темы: бирс

---

Jonathan Franzen "How to be alone"

Сборник эссе 2002 года грешит тем же, что и многие ему подобные - устаревшей злободневностью. Отчасти это даже комично. К примеру, Франзен обсуждает пресловутую "диджитализацию" жизни, но 16 лет назад это слово означало совсем не то, что сейчас. Для Франзена тогда это всего лишь смена книги на телевизор и персональный компьютер - это не робот-водитель, не робот София, не убер, не тесла, не нейронные сети и реально существующий ИскИн.
Так и с большинством эссе из сборника - мало того, что они посвящены вещам очень локальным во времени - но то же можно сказать и про локальность в пространстве. Тот, кто не живет в той Америке, где живет Франзен, вряд ли будет сильно заинтересован их проблемами выборов (вот здесь смешно, понимаю, но Франзен-то рассказывает про выборы Джорджа Буша) или их проблемами с почтой (те же самые, что и у нас, только они все-таки признают существование проблем).
Большую часть эссе мне было скучно, потому что то, о чем он пишет, совершенно непреложимо к моей реальности. Это слегка разочаровывает, учитывая, что я знаю, какой уровень *личного* для каждого читателя может выдать Франзен в принципе.
По-настоящему интересными показались только несколько эссе. Во-первых, конечно, "Imperial Bedroom" - очень интересные размышления относительно баланса частного и публичного в нашей жизни. Все утверждают, что вторжение в частную сферу становится слишком велико, но Франзен замечает, что дело-то происходит совсем наоборот. Это частное разрастается до невероятных размеров и грозит поглотить публичное. Уже ни в политике, ни в общественной жизни нельзя сохранить эту "личину публичности", нейтральности и приличия - после того, как "частное" в лице Моники Левински проникло в Белый дом. Про телевидение и говорить не стоит, учитывая, что многие вещи, которые показывают по ТВ, человек не рискнет рассказать своему соседу по парадной, глядя ему в лицо. Получается, не сфера частного нуждается в защите, а сфера публичного - то место, где наше "общественное лицо" не зависит от перипетий нашей частной жизни, и где гарантированно не место всему нашему грязному белью.
Еще одно очень интересное эссе - "Why bother?" - отчасти про то, куда катится современная культура, в частности, литература и интерес к литературе. Понятно, что появляются другие, гораздо более захватывающие зрелища. С другой стороны, интересно, что обо всем об этом думает Франзен - и на мой взгляд, ситуация в России куда лучше, чем ситуация в Америке с serious novel, как он ее описывает. Но меня больше заинтересовало другое - Франзен приводит много информации из исследований американского социолога по фамилии Heath, в том числе - почему некоторые люди читают, а некоторые нет. На вопрос "почему нет", пожалуй, сложно ответить (или наоборот, просто). А вот на вопрос "почему да" ответ разбивается на две части. Первая - очевидная - группа - это люди, у которых много читали в семье и которым родители привили любовь к чтению своим примером. А вот мотивацияу сторой группы сложнее: "there is a kind of social isolate - the child who from early age felt very different from everyone around him". И если первая группа более ли менее однородна по социальному статусу, то во второй, где люди собираются по признаку социальной изолированности с детства, разнообразия гораздо больше - только выявить таких читателей гораздо труднее.
Кстати, ни исследовательница, ни Франзен почему-то не делают следующий очевидно логический шаг: что чем больше такой социально изолированный ребенок читает, тем сильнее он изолируется от своей среды. В этом эссе еще много интересных моментов, но именно этот как-то особенно мне запал.
И, наконец, "My father's brain" - будет интересно только тому, кто читал "Corrections", он на многое открывает глаза. Оказывается, у отца самого Франзена был Альцгеймер, и он наблюдал это разложение личности в натуре многие годы, так что и отец семейства в "Поправках", и во многом, видимо, неудачный брак родителей списан с собственных родителей автора.

@темы: франзен

---

Авинаш Диксит, Барри Нейлбафф "Теория игр"

Задорный экономический научпоп, в котором "прекрасное равновесие" Нэша иллюстрируется примерами про доисторических охотников, рассказывается происхождение разных типов аукционов (идея аукциона Викри, в котором победитель платит вторую цену, мне особо понравилась) и подробно описываются схемы мухлежа с американскими выборами.
У меня с экономикой, выражаясь терминами соционики, миражные отношения: мы очень нравимся друг другу на расстоянии. Я хорошо училась на экономическом факультете, но уже там понимала, что крутым экономистом мне не быть: cо здравым смыслом у меня все отлично, а вот с математикой - не очень, и обе составляющие равно важны. С другой стороны, именно теория игр кажется областью экономики, наиболее удаленной от математики и приближенной к здравому смыслу. Во всяком случае, все выкладки авторов этой книги ограничиваются школьными четырьмя арифметическими действиями и будут понятны даже тому, кто с математикой совсем на "вы". Более того, когда читаешь изложения той или иной концепции теории игр, все по-отдельности кажется настолько элементарным, что даже не стоило это озвучивать вслух. Но а потом с изумлением обнаруживаешь, что все эти простые идеи упаковываются в какие-то нечеловеческие таблицы и графики - которые в каждой своей точке так и остаются простыми и изумительно логичными.
Авторы разбирают такие аспекты теории игр, как доминирующая и доминируемая стратегия, равновесие Нэша, смешивание стратегий, угрозы, предупреждения и заверения, скрининг и сигналы, аукционы, переговоры, голосование и много других очень жизненных историй, несмотря на наукообразные названия. Самое крутое в теории игр - не математическая составляющая, конечно, а сам результат: когда с помощью здравого смысла и математического аппарата, никого не обманывая, ничего не нарушая можно получить положительный результат даже при изначально плохом раскладе в любой ситуации - главное, выбрать правильную стратегию. Примеры с голосованием на совете директоров за/против поглощения особенно хороши - они показывают очень наглядно, как можно обернуть себе на пользу то, что каждый другой человек тоже пытается обернуть ситуацию себе на пользу.
Забавный пример из книги про пособие по нетрудоспособности. Не буду цитировать, но суть в том, что работники пытаются отлынить, ссылаясь на болезнь, так как им все равно платят пособие/страховку. Как отличить действительно больных работников, которые объективно не способны работать, от просто ленивцев (это называется "ассиметричность информации" - когда одна "играющая" сторона, то есть работники, априори знает больше, чем другая - государство)? Авторы приводят такой вариант: например, сделать так, чтобы больные были вынуждены тратить очень много времени на всякие бюрократические проволочки и сидение в очередях. Здоровые люди в основном на это просто не пойдут, а по-настоящему больным и деваться некуда. Наше государство очень эффективно использует эту стратегию, что скажешь.

Завернутые краешки страниц:
- посмотреть фильм A beautiful mind;
- "Теорема о минимаксе гласит, что в играх с нулевой суммой, в которой выгрыши игроков прямо противоположны (выигрыш одного означает проигрыш другого), один игрок должен стремиться к тому, чтобы минимизировать максимальный выигрыш своего соперника, тогда как его соперник стремися максимизировать свой минимальный выигрыш. Такой подход к ведению игры приводит к поразительному выводу: минимальный из максимальных выигрышей (минимакс) эквивалентен максимальному из минимальных выигрышей (максимин)". Автор теоремы - Джон фон Нейман.
- книга Майкла Спенса "Рыночные сигналы", Michael Spense "Market Signaling";
- вот это точно надо прочитать: Гладуэлл М. Переломный момент. Как незначительные изменения могут привести к глобальным переменам.

@темы: научпоп

---

Николай Желунов "Тайный Дозор"

В этот раз не полетело. Вроде бы и сюжет неплохой, в меру нелогичный, лихо закрученный, и написано достаточно гладко, без явных ляпов и недоделок. Но чего-то не хватает. Вот и ответ на вопрос, что такого есть у Лукьяненко, чего нету у множества других авторов приключенческой фантастики. Пальцем показать не могу, но нутром чую, как говорится. Потому что Лукьяненко в основном интересно читать, даже когда понимаешь, что с сюжетной точки зрения это одни рояли в кустах и обоснуй сурово повержен авторским произволом, а тут вроде сюжет куда глаже и логичнее, но скучно!
Проблема романа Желунова, мне кажется, еще и в том, что у него нет морали. А в Дозорах ее достаточно, и она вполне убедительная. А у Желунова - нет. У него вместо противостояния Света и Тьмы - какие-то обычные бандитские разборки. Идея "Тайного дозора" у Света и Тьмы, который позволяет обделывать сомнительные делишки, недопустимые для "больших" Дозоров - безусловно, очень логичная, но при этом и разрушающая всю романтику. Особенно романтику Света. Не говоря уж о том, что подбор персонала в "Тайный Дозор" вызывает сомнения - напротив, туда стоило бы брать исключительно магов высокого ранга, чтобы их действия имели какой-то существенный смысл по сравнению с "легальным" Дозором.
"Бандитская" часть все же самая неприятная, а еще - крайне сопливая романтика, ужасного качества, как в русских сериалах. "Тайный Дозор" - по сути, исключительно боевая группировка, причем по своему уровню - априори пушечное мясо, и печально, что этого не понимают не только дозорные, но и сам автор, кажется. И весь их героизм на фоне того, что может сделать более сильный маг, крайне сомнителен, а уж то, что им удается обвести вокруг пальца лично Завулона буквально на пустом месте - уже откровенный рояль. Точнее, рояль - это сам сверхдурацкий замысел Завулона, который герои торжественно разрушают.
В целом роман не вызывает раздражения (не считая главного героя и его начальника), но и особого интереса тоже не вызывает. Довольно приличный середнячок для проходной приключенческой фентезятины, можно читать, можно не читать. Но хуже средних вещей Лукьяненко, определенно.

@темы: лукьяненко

---

Albertus Seba "Cabinet of Natural Curiosities"

В 17-18 веках в Европе стало популярным коллекционирование диковин, причем под диковинами понимались не только какие-то особенные вещи, а, например, жучки и листики из далеких стран. Эти коллекции (с тщательными классификациями и описаниями), кстати, много сделали для развития ботаники и зоологии.
Жил на рубеже 17-18 века в Амстердаме некий Альберт Себа, аптекарь, человек ученый и небедный, который начал собирать свою коллекцию подобного толка. Особенно забавная часть в этой истории состоит в том, что коллекций у Себы было две: собрав первую, он сумел продать ее не кому-нибудь, а самому Петру I, посетившему Нидерланды в 1717, и то, что от нее сохранила история, можно увидеть в питерской Кунсткамере. А в книге представлена вторая коллекция, которую Себа начал собирать немедленно, распрощавшись с первой.
Сохранилась, конечно, не сама коллекция, но на заре жизни Себа нанял художников, чтобы запечатлеть в красках все свое богатство, а его наследники потом продолжили. Результат - более 400 листов цветных иллюстраций - распространялись по подписке за деньги, причем чтобы продолжить публикацию, наследникам пришлось саму коллекцию продать. Зато мы имеем возможность посмотреть, как же все это выглядело.
Понятно, что значительная часть экспонатов, особенно из животного мира дальних стран, доходили до коллекционеров, скажем так, в искаженном виде не слишком качественных чучел. Видимо, поэтому у них на рисунках такой упоротый вид. В основном рисунки довольно нейтральные и очень качественные: листики, бабочки, морские ракушки, змеи и тд., но есть и фееричные - их и покажу.

@темы: art

---

Антон Барлам "Деревянный ключ"

Неверно думать, что это такая подделка под "Маятник Фуко". Напротив, именно про таких "Маятник Фуко" и написан.
Самым замечательным моментом в романе (в смысле, в романе Барлама, а не романе Эко, конечно), является идея, к которой острожно подводит нас автор, о том, что Буратино сделан из обломка Креста Господня. Сама мысль об этом вызывает внутри меня такой дикий ржач, что, пожалуй, оправдывает потраченные несколько дней.
Впрочем, это единственное, что их оправдывает. Учитывая, что рассказанная история представляет собой наукообразное нагромождение такого феерического бреда, что постыдился бы и Дэн Браун. Но это еще полбеды - в конце концов, Браун вполне читабелен. А вот Барламу, кажется, забыли рассказать, что в романе на 500 страниц должен быть сюжет - и его там, натурально, нет. На свою беду, видимо, автор решил, что чем больше он "навертит" в тексте, тем лучше будет - и получилось, натурально, "взглянули звери на пейзаж и прошептали: Ералаш". Так и здесь: вначале два лоботряса то ли разговаривают, то ли переписываются о том, как один из них напишет хороший роман с розенкрейцерами, масонами, жидорептилоидами и вот этим всем. Следующий уровень - собственно роман, который один из них пишет: Германия, 1939 год, в доме у героя по имени Марти (хотя я бы на месте автора постеснялась называть своего Марти Стью так явно) появляется таинственная незнакомка. За отсутствием лучшего этот сюжетный уровень и будем считать основным. Дальше Марти Стью сотоварищи, периодически отвлекаясь на вяленькие попытки скрыться от нацистов, рассказывают героине свои бурные семейные истории, датированные то 16 веком, то 4 Крестовым походом. Герои тех историй в свою очередь рассказывают свои истории, и так далее. Самая маленькая и самая феерическая матрешка - времен пришествия Христа, из которой мы узнаем, что в Библии все неправда, а на самом деле на Кресте был распять вышедший из под контроля дубль Христа Я очень ждала, что таким образом автор дойдет хотя бы до триаса, но нет, увы, он остановился, конечно, в самой ожидаемой и пошлой точке.
Я человек неверующий и мое возмущение не имеет религиозного толка. Но почему когда очередному фантасту приходит в голову написать какую-то эзотерическую муть, он обязательно приходит к разоблачению именно библейских фактов, причем именно касающихся Христа? Нет бы для разнообразия разоблачить какой-нибудь харгол.
Самая неприятная часть книги, впрочем, заключается не в отсутствии сюжета, а в том, что в ней представлено значительно более, чем хотелось бы, а именно - персонажах и их разговорах. В целом такое ощущение, что ты не развлекательный роман читаешь, а либретто оперы. В том смысле, что все персонажи разговаривают совершенно одним голосом, и их монологи совершенно неуместны в контексте происходящего вокруг. К примеру, герои убегают пехом от преследующих их нацистов. Но ни с того ни с сего по дороге останавливаются и начинают излагать, с многочисленными подробностями и отступлениями историю своих дальних родственнико в Одессе или что там было в 1204 году. Никакие внешние события персонажей ни во "внешней", ни во "внутренних" историях не влияют ни на тон персонажей, ни на длину произносимых монологов - нацисты и крестоносцы вынуждены терпеливо мяться в сторонке, дожидаясь, пока героя попустит очередной повествовательный приступ. Что характерно, эти приступы накрывают не только основных героев, но и второстепенных - к примеру, нехороший нацист, которому удается подобраться к героям, тоже вместо того, чтобы стрелять и вешать, начинает арию в духе "Я не ел морковь" "Сейчас прольется чья-то кровь". Видимо, это заразно.
Причем сама манера выражаться и общаться у героев отличается просто феноменальной заносчивостью и самолюбованием; нормальные люди так не разговаривают, нормальные умные и образованные люди - тем более. Но поскольку весь роман является отрицанием чувства меры, герои в своих разговорах показывают себя, как могут: используют к месту и к не месту словечки на разных языках, рассказывают, как велики они сами и их друзья, насколько они гениальны и какая у них потрясающая биография и происхождение. Живо вспоминается прекрасное кено "Шпион" и прекрасный образ героя Стетхема: "Да я сам себя из комы выводил! А потом сам себе осколки из глаз сам вытаскивал! Я прыгал с небоскреба с обычным плащом, вместо парашюта и сломал себе обе ноги, но я сделал вид, что это шоу Цирка дю Солей! Я сожрал столько микрочипов, а потом высрал их, что можно собрать компьютер! Эта рука была оторвана нахрен, и пришита вот этой рукой!"
Короче, примерно то же самое, только с баальшой претензией на интеллектуальность. Сами герои под стать: гениальный париролог, духовный правитель Тибета, прямой наследних Христа и Женщина-Которую-Все-Хотят В общем, не один Марти Стью, а четыре. Все остальные на таком фоне - серая массовка, и самым симпатичным персонажем, конечно, кажется несчастный нацист. Стоит ли говорить, что герои в своей прекрасности страшно противны. Учитывая, что кроме их разговоров в романе практически ничего и нет, читать было очень скучно.

@темы: барлам

---

Сергей Лукьяненко, Иван Кузнецов "Печать Сумрака"

Вот я и пала настолько низко, что начала читать вольные продолжения к Дозорам Хотя надо сказать, для фанфика это очень хорошая история, прямо неожиданно хорошая, спасибо за рекомендацию.
Рискну предположить, что Лукьяненко придумал общую канву сюжета, а прорабатывал детали и писал собственно текст Иван Кузнецов. Сюжет интересный и проработанный довольно тщательно - куда более тщательно, кстати, чем "Шестой Дозор", где в каждом кустарнике по роялю. И это текст очень украшает - в общем, мне было правда интересно, что произойдет и как обернется дело к концу.
Со стилем несколько хуже - видно, что он не Лукьяненовский, довольно тяжеловесно и местами занудно. Чувствуется, что автор силился написать так, чтобы был и психологический портрет героев, и два разных тона (по ходу повествования меняется pov двух героев - начинающего Светлого Алексея и матерого Темного Юрия), и все логично. Но слегка перестарался. Нет, я не говорю, что нельзя сообщать читателям, как герой, попив кофе, убирает чашку в посудомойку (молодец!) - можно, если ты, автор, четко понимаешь, зачем ты это делаешь. Или что герои на протяжении пары десятков страниц захоят не просто в магаз, а в "магазин "24 часа". У Лукьяненко это как-то легко и естественно происходит, все эти бытовые детали, а тут за них цепляется глаз, как и за "рассуждения" героев, которых тоже многовато. Стремление все-все объяснить про внутреннюю логику персонажей не всегда к добру.
Зато, в отличие от "фирменного" Лукьяненко, сюжет не страдает гигантоманией. Герои не супер-великие маги, даже Юрий, и спасают не мир, а область немного поменьше. Это приятное разнообразие. Идея Сумеречных магов тоже хороша и необычна, а что до того, что она противоречит лукьяненовским канонам - ну и бог с ними, он сам себе постоянно противоречит. В целом постепенное раскрытие того, с чем же герои борятся и как вообще соотносятся все эти неясные события и персонажи, сделано вполне качественно и читать интересно.

@темы: кузнецов, лукьяненко

---

Эдуард Веркин "Остров Сахалин"

Кто искал в современной русской литературе что-то захватывающее и при этом серьезное, и фантастическое, и нешаблонное - тот нашел.
Вначале я думала, что "Остров Сахалин" Веркина - это такая сомнительная пародия на Чехова в мрачной постапокалиптике. Потом - что это такая переделка "Гордость и предубеждение и зомби", только вместо Остин опять же Чехов. Потом - что это роуд-трип в духе "Дороги". А в конце готова признать, что это прекрасный роман, который гораздо больше всех своих составных частей, и я не знаю, на какую полку расхожих сюжетов и приемов его можно сунуть - ни на какую, как и всю хорошую литературу.
Я искренне рада, что у нас пишут такие книги. Для этого нужно обладать и определеной решимостью, и определенной наивностью. Чтобы совместить Чехова и зомби, к примеру (а пресловутое "мобильное бешенство", или МОБ - не что иное, собственно), и при этом умудриться не скатиться в тотальный комизм (для меня лично тема зомби означает комизм автоматически). А, напротив, так медленно нагнетать напряжение, что вначале, когда расписываются всякие тюремные ужасы, читатель еще не верит и не пугается, а к концу, когда всякой жуткой физиологии становится поменьше, начинает впечатляться каждым поворотом все сильнее и сильнее.
Или, скажем, чтобы взять за основу мир после ядерного апокалипсиса - это тоже сам по себе такой расхожий штамп, что куда уж повторять его в очередной раз. Но Веркин делает это очень аккуратно и очень удачно - апокалипсис произошел, но не вчера и не везде. Япония сохранилась в качестве единственного анклава цивилизации, а остров Сахалин оказался своеобразным барьером между Японией и остальным потонувшем в хаосе, плохой экологии и мобильном бешенстве миром. И тут как раз вступает черед Чехова с его педантичными и несколько сатирическими характеристиками местных исправительных учреждений.
Мне интересно, как к Веркину приходила идея построения его мира и героев. Хочется думать, что это было так же постепенно, как идет моя реконструирующая мысль сейчас: если анклав цивилизации, то Япония, сама суть острова + высокого технологического потенциала это предполагает. Если Япония, у нее должна быть какая-то "барьерная зона", на которой зерна отделяются от плевел, образно говоря - и это Сахалин и там должны быть зоны для беженцев и ссылка для тех, кто не вписался в новый мир. На материке жизни нет, в самой Японии все уже более ли менее стабильно, так что если что и происходит, то на Сахалине. Ну а если Сахалин - то Чехов, вот пасьянс и сошелся.
Мир Веркина поражает не то чтобы проработанностью даже (мне сложно сказать, сколько взято у Чехова, надо его наконец прочитать нормально), а какой-то полной логической обоснованностью. И да, это нам японцы, корейцы и китайцы кажутся все одинаковыми (извините) - я знаю, что для них самих разница колоссальная, а все европейцы им тоже кажутся одинаковыми (и это отлично проявляется в романе, кстати, в мелких деталях вроде "белого негра"). И логично, что на Сахалине выделяют социальные группы не только по признаку криминального прошлого, но и по национальному.
Такой же логичной кажется и профессия нашей героини, которая прибывает на Сахалин с научно-исследовательской целью; кем быть после апокалипсиса, как не футурологом, действительно - вопрос не о том, каково будет будущее, а будет ли оно вообще, становится как никогда актуален. Героиня планирует посещение тюрем, потому что по версии ее профессора, Сахалин - это место предела, место, в котором все начинается и которое на все влияет, там лучше, чем где-либо, видны изменения. Мы не видим научных результатов, а посещения карательных учреждений описываются хоть и тщательно и детально, но в этой тщательности есть что-то от Чеховской усмешки, есть что-то от Гончаровской этнографии, и мы понимаем, что это все для отвода глаз. Хотя и так достаточно ужасно, но именно что достаточно.
А потом совершенно естественным, но малопредсказуемым, как и все совершенно естественные вещи, образом это хрупкое равновесие ужасности рушится - и героиня со своим проводником оказывается в водовороте хаоса, из которого им предстоит долго и мучительно выбираться. Приключение? Да, строго говоря, приключение, хотя все заплатили за него слишком дорого.
Удивительно, что дело глобально не в том, выбрались они или нет, хотя даже такие мелкие с исторической т.зр. причины влекут широкие последствия, которые мы увидим в самом конце романа. Удивительно, как постепенно проясняется, о чем, собственно, роман - роман о надежде, что как нельзя лучше применимо и к постапокалипсису, и к каторге, и к их сочетанию.

@темы: веркин

---

Алексей Сальников "Петровы в гриппе и вокруг него"

С каких пор живенькие тексты ни о чем стали у нас эталоном хорошей литературы? Я, конечно, извиняюсь, но через сто лет после Джойса можно было бы рассчитывать на что-то более оригинальное, чем эти очень слабые потуги на тщательно замаскированную эпичность бытовых деталей. А у Сальникова ничего кроме этого нет, и даже эпичности-то никакой не видно, сплошная скучная бытовуха. Первую главу мне было очень противно. Господи, до каких пор современные авторы будут считать, что герой, бухающий по кухням и подворотням с сомнительными корешами - это "герой нашего времени"? Ребята, опомнитесь, времена вашей юности давно прошли, у нас тут в моде ЗОЖ и тревел-блоги, а не вот это все.
Дальше пошло чуть более терпимо, хотя и непонятно, зачем. Ну то есть вот есть семья Петровых, мама-папа-сын. Екатеринбург, дело под Новый год и все хором болеют гриппом с высокой температурой. Петров-старший при этом умудряется жестко бухать и ввязываться в какие-то приключения в стиле 90х типа катания на катафалке с покойником. Петрова работает библиотекарем и подрабатывает местным Чикатилло. Петров-младший хочет (и идет в итоге) на елку в ТЮЗ. А больше в романе ровно ни черта не происходит.
То, что автор умудрился все это изложить так, что можно прочитать, не вывихнув челюсть за зевотой, конечно, большая заслуга и редкий талант. Я только не могу понять, зачем он это сделал. Нет, я не получила никакой радости от собственно текста - он оставляет как раз какое-то довольно небрежное впечатление, что автор навалил грудой всего, чего у него там было, включая скрытые ссылки на того же Джойса (ну кто бы мог подумать!), присыпал это какой-то неестественной кучей бытовых деталей, которые в нормальном быту человек и не замечает даже. Но никаких красот стиля или языка, чтобы можно было что-то процитировать и сказать, как же это хорошо, извините, не заметила. Да, читать можно, и на фоне тотальной убогости многих других текстов этот может в чем-то выигрывать, но это вопрос, на что мы ровняемся. Мне все-таки хотелось бы что-то выносить их литературы, интерес в процессе, наслаждение текстом в процессе, новые знания, эмоции от героев и сюжета. Из "Петровых" нельзя вынести ничего из этого, и я давно не помню книг, которые бы умудрились не произвести ровно никакого эмоционального или эстетического впечатления. Такое образцовое никак.

@темы: сальников

---

Сергей Лукьяненко "Шестой дозор"

Было на удивление интересно, особенно первая половина романа, до очередного пика гигантомании. Все-таки когда Лукьяненко не ударяется в эпику, он умеет писать очень легко и живо, и выдумывать качественные детали, и персонажей, и мир Дозоров в общем все так же хорош, как и в первых книгах. Но гигантомания - это глобальная беда и Лукьяненко, и всех остальных отечественных фантастов его пошиба. Потому что если задача мельче, чем спасение всего мира, у нас герой с печки не встанет, и пошло соревнование Великих с Абсолютными и Древними богами, и все это начинает в пересказе неуловимо напоминать мальчика Аркашку. А интересны-то как раз куда более мелкие и человеческие конфликты - и когда обычный (не Великий) Антон Городецкий ловил обычную "дикую" вампиршу в первой книге, это было куда зажигательнее - потому что такому герою можно было сочувствовать.
Тут же - любимый мир, привычные и качественно примененные приемы при полном эпик-фейле в сюжетной части. Ну то есть понятно, что по предыдущим нескольким книгам Дозоров сюжет у них один: появляется некая третья таинственная сила, с которой борются объединенные Дозоры во главе с Городецким. В чем смысл противостояния Дозоров, зачем людям Инквизиция и почему у этих тысячелетних старцев ума не больше, чем у простого парня Антона - оставим вопрос. Концовка вообще за гранью добра и зла, но может, оно и к лучшему. Хотя история про евгенику - это какой-то феерический треш просто, нельзя ж так над читателями издеваться! Но очень смешно было, особенно "Городецкая - ты еврейка?" С одной стороны, красивая точка, с другой - всегда можно продолжить эпопею следующей книгой, в которой Антон восстановит свои силы.
В целом - самое что ни на есть правильное чтение на пляже, головной мозг вообще не задет, и при этом интересно. Начинаю думать, не почитать ли вольные продолжения других авторов - вдруг что-нибудь хорошее попадется? Если кто в курсе, посоветуйте?

@темы: лукьяненко

---

Ольга Ларионова "Леопард с вершины Килиманджаро"

В этом расковыривании идеи о том, кто когда умрет, есть что-то очень болезненное. Любят же тяжело больных людей, которым понятно, что недолго осталось безо всяких предсказаний. И живут, конечно, тоже с ужасом и чувством вины, но не более, пожалуй, чем в романе. А так - я бы тоже сказала, что достижения проекта Овератор, в результате которого поколение живущих людей узнало дату собственной смерти - скорее во благо. По крайней мере, дает возможность что-то спланировать.
В этом романе очень многое от Лемовского "Возвращения со звезд": герой прилетает на родную землю спустя 11 лет после крушения в космосе, в результате которого он провел все это время в одиночке, общаясь только с роботами. Казалось бы, должен был бы если не спятить, то изрядно утратить адекватность. На земле за это время мало что изменилось, кроме того, что люди узнали страшную правду о том, когда каждый из них умрет. Странно, что неясно, почему это детализация до года, а не, например, до месяца или дня. Саспенс нагнетает, конечно, и только.
Меня как-то много вещей смутило в романе: казалось бы, в сверх-продвинутом обществе после такого экспиренса к герою должны быть приставлены всякие психологи, которые помогут ему адаптироваться и тд. Да и героиня, которая все 11 лет его ждала, могла бы действительно провести время с ним, а не со своей работой. В общем обоснуе у меня как-то очень многое не сходится, хотя человеческие детали очень милые. И очень человеческие. К примеру, осознание того, что если ты 11 лет в одиночке о ком-то мечтал, и этот человек тебя тоже верно ждал все годы, совершенно не значит, что у вас в итоге все будет хорошо и он тебе не опротивеет через пару месяцев.
А еще хороша идея, что человек предполагает, а Бог располагает. И если, узнав год смерти, ты думаешь, что можешь как-то спланировать из этого свою жизнь, то ничего подобного - жизнь все так же остается непредсказуемой. После всей тягомотной истории Рамона и Саны такая эффектная концовка была как глоток свежего воздуха. Увы, чтобы написать эту историю в основном ее сюжетном развитии, совершенно необязательно было придумывать про узнавание дат смерти, межзвездные перелеты и построенный коммунизм. Можно было бы тот же треугольник с теми же героями куда лучше развернуть в реалистическом ключе: герой возвращается после долгого отсутствия, жена преданно ждала, жена тяжело больна, а он берет, скотина, и влюбляется в малолетку. Очень по-человечески, и сердцу не прикажешь, и ничего фантастического тут не требуется. Фантастика - только обертка для бытовой драмы вполне обыкновенного пошиба.
Герой, честно говоря, вызывает страшное раздражение своей ленью и тупостью. Совершенно непонятно, за что его так любят все эти женщины. Он ничего не делает и ничего не хочет, он слоняется и периодически впадает в какие-то неадекватные состояния. Возможно, это ПТСД, 11 лет в одиночке никому бы просто так не сошли, но все как будто считают, что его поведение нормально и даже привлекательно. И мир, и эти персонажи мне не очень понятны с т.зр. общей логики повествования, а заглавие, хоть и прекрасное само по себе, применительно к содержанию книги кажется притянутым за уши и совсем уж неуместным пафосом.

@темы: ларионова

---

Владимир Набоков "Смех в темноте"

Я читала "Камеру-обскуру", правда, очень давно, но в общих чертах все равно помню и совершенно не понимаю, чем эти две версии принципиально различаются. Может быть, Набоков и переработал какие-то детали, но весь основной ход сюжетной линии, фигуры основных персонажей и т.д. - те же самые. Получается, сюжет во всех его поворотах был мне известен заранее, поэтому не скажу, что читать было особо интересно.
С другой стороны, Набоков, конечно, прекрасный стилист и чтение его доставляет удовольствие как процесс, не сюжетом, а самим слогом.
Кстати, перечитывание того же романа лет десять спустя заставило задуматься по поводу его переоценки. Раньше мне казалось, что вот, два злодея обманули бедняжку Альбинуса, и он тут жертва. Но сейчас я начинаю верить, что Альбинус-то как раз получил по заслугам, и даже меньше, чем по заслугам. А Марго с ее любовником пусть и не слишком чистоплотные люди, но, в общем-то, не они причина его несчастий, а исключительно он сам. Потому что он единственный человек во всей этой ситуации, кто ни на секунду не задумывался головой вообще. Такой золотой мальчик, привыкший получать все, что захочет, за деньги, которые он не зарабатывал. Легко ему смотреть свысока на неумение Марго вести себя в обществе, когда она - из трущоб, а он - из высшего света. Это как провинциалы пробиваются в люди в большом городе, обходя "местных", потому что не расслабляются и не ждут, что все сложится за них само. Такая суровая житейская правда. Заработай Альбинус бы сам свое состояние - ни черта он не дал бы себя развести молоденькой потаскушке.

В том же издании у меня несколько интервью ВВН. В отличие от большинства интервью писателей, где они пытаются поучать людей, как обустроить наш мир и вообще жить, интервью ВВН читать очень приятно и забавно, и под многими вещами, которые он говорит, просто хочется подписаться.
"Я не принадлежу ни к какому клубу или группе. Я не рыбачу, не стряпаю, не танцую, не ставлю своего знака на книгах, не подписываю коллективные декларации, не ем устриц, не напиваюсь, не хожу в церковь, не хожу к психоаналитикам, а также не участвую в демонстрациях".
кроме устриц, скажем так))

@темы: набоков

---

Карел Чапек. Романы, рассказы

"Война с саламандрами" - роман начался за здравие, а завершился за упокой. Переход от милой веселой истории к саламандровому апокалипсису хоть и был в достаточной степени растянут по страницам и более ли менее логически обоснован, все равно показался немного странным. Хотя весело и интересно было почти до конца.
Вначале идея с саламандрами, которых обнаружил и начал опекать капитан торгового судна в южных морях, кажется совсем необычайной, во всяком случае, я каких-то аналогов в литературе не помню. И саламандры странные, и очень непонятны их способности и намерения, и внезапное увлечение капитана тоже странно, хотя почему бы и нет, собственно. Начало истории представляется чистым приключенческим романом, и как она к концу умудрилась превратиться в политический памфлет, мне понятно технически, но не понятно логически. И даже кажется мне, что автор задумывал-то изначально политический памфлет, но так увлекся начальной саламадровой историей, что написал в итоге довольно романтический кусок, неожиданный во всем остальном романе.
Середина романа - это медленный, но очень тщательно и комически задокументированный переход от "загадочных морских тварей" сначала к скучной коммерции и политике, а потом и к тотальному и всеобъемлющему апокалипсису. Саламандры развиваются, и сначала становятся рабами человека, но потом, натурально, освобождаются от своих цепей и показывают всем кузькину мать. Подано это, надо признать, очень смешно - особенно подборки "официальных" документов. Автор молодец, и переводчик тоже. Можно признать, что автору удалось отразить то, как весь мир вообще в своих самых разных проявлениях, от научных статей до бытовых разговоров простых людей, отреагировал на сверхразумных саламандр. И заодно отлично простебать все эти формы письменного выражения общественного мнения.
Концовка, может быть, слишком разухабистая: так уж прямо и апокалипсис, и саламандры захватили весь мир, а бедные люди непонятно, куда должны деться. С другой стороны, было понятно, что к этому все идет, иначе и смысла не было начинать. Хотя, конечно, немного жаль, что столько изобретательности и чувства юмора вложено в донесение затертой до отвращения мысли, что люди-де такие уроды - им хоть что дай, они сделают из этого повод для мировой катастрофы.

"Фабрика Абсолюта" - на первый взгляд, совершенно другая история, но по итогам очень похожая на "саламандр". В попытке изобрести очередной вечный двигатель талантливый инженер случайно изобретает механизм, который способен за счет уничтожения материи выпусить в мир чистого бога, заключенного в ней. И все причастные тут же начинают творить чудеса, исцелять прикосновением, любить ближнего ну и что там дальше по списку. Вначале это очень комично, хотя, наверное, и оскорбляет чьи-то религиозные чувства, но во времена Чапека об этом, слава богу, уже перестали думать или еще не начали.
Но чем дальше, тем больше опять же становится понятно, что человек такая тварь, он и из бога найдет повод устроить мировую войну или хотя бы драку с соседом. Написано очень весело, отдельные места страшно смешны, собственно, все, что связано с "вольной" трактовкой любых религиозных канонов и историй. Хотя это, собственно, и единственно хорошее, что есть в романе, в остальном же он - тоже пасквиль на злобных капиталистов, которые даже видя, что их действия развалят мир, но принесут некоторую прибыль сейчас, выбирают прибыль.

"Рассказы из одного кармана" и "Рассказы из другого кармана" мне показались как-то даже симпатичнее и человечнее романов, по крайней мере. Это набор совершенно разнообразных, но в целом значительно более добрых историй про преступников и тех, кто их ловит. Не все из них супер-оригинальны, но их приятно читать и в большинстве рассказов действительно интересно, чем все закончится.

"Апокрифы" - это странная подборка, какая-то слишком пафосная, что ли. Избитые классические сюжеты, повернутые немного по-новому, чтобы оказалось, что "все было совсем не так". В первые сто раз этот прием еще можно было простить, но за века развития литературы он слишком уж затерся, да и сюжеты Чапек выбрал слишком расхожие. "Страшная правда" о том, что Ромео и Джульетта не умерли в юности, а спокойно ее пережили и Джульетта вышла замуж за другого, родила ему восемь детей и была уважаемой мадам, не вызывает во мне никакого уважения к авторской изобретательности. Остальные того же толка. Только "Иконоборчество", пожалуй, более тонкая, видимо, потому, что это не самые избитые персонажи.

Пьеса "Мать" - феерический образец пафосного треша. Вот, значит, перед нами Мать с большой буквы и ее семейство: героически погибший на войне отец и куча сыновей, которые тоже погибают, и каждый - за свое особенное правое дело. Один врач, другой революционер, третий уж не помню что. А она, значит, страдает, как Женщина и Мать. А духи умерших пытаются ее убедить, что такова их и ее судьба, и куда уж деваться. И все это с бесконечной нудотой и пафосом, но начисто без смысла.

@темы: чапек

---

Кир Булычев "Поселок"

Слушала в машине и начиная со второй половины романа уже ловила себя на том, что хочу скорее куда-нибудь поехать, потому что интересно, что же дальше. Я очень нетерпеливый слушатель вообще, и мне аудиокниги тяжело даются, так что это признак страшно интересного текста.
Сюжет в целом довольно простой: группа людей, космических переселенцев, потерпела крушение на неизведанной и малопригодной для жизни человека планете. Но они сумели кое-как выжить и приспособиться и все пытаются сохранить свою жизнь и цивилизованность, надеясь, что их скоро найдут. Но годы идут, а никто не прилетает, - и вот уже выросло поколение их детей, для которых эта жестокая планета является родной. Их небольшая деревня так и называется - Поселок, а у планеты и вовсе нет названия. Людей всего несколько десятков, и связи с большим миром нет и не было с момента кораблекрушения, и взрослые, помняшие этот большой мир, уже слишком стары и слабы, чтобы самим что-то изменить, их хватает только на то, чтобы влачить довольно жалкую жизнь и воспитывать молодеж. А вся надежда на какое-то спасение оказывается сосредоточена на молодом поколении - нескольких людях, которые о Земле-то знают только по рассказам старших.
Больше всего задевает в "Поселке" не фантастическая составляющая - ее как раз не столь много, не считая недружественный антураж планеты, описанный подробно, но как-то настолько реалистично, что он перестает казаться фантастическим. Вот ядовитые растения, а вот хищные животные; они не такие, как на Земле, но суть от
этого не меняется.
Гораздо больше задевает составляющая человеческая; в Поселке совсем немного людей, но у каждого из действующих лиц - очень яркий и ясный характер и очень понятная мотивация, так что начинаешь ему искреннее сочувствовать - потому что внутренняя мотивация всегда кажется правдивой и правильной. И более того, начинаешь даже заранее немного предсказывать его действия и реакции - настолько эти характеры последовательны и логичны. Это отнюдь не делает роман скучным, наоборот, заставляет читателя/слушателя искренне сопереживать героям. Честно скажу, к примеру, Олег, главный герой, от лица которого идет повествование большую часть времени, кажется мне не слишком привлекательным персонажем. Он не плохой, нет, он хороший правильный юноша, насколько можно быть хорошим и правильным вообще, и даже немного слишком. Но при этом есть в нем и очень отталкивающие черточки (каждый человек сам решает, что для него неприемлемо, понятно) - к примеру, зависть, пусть и тщательно подавляемая, и желание самоутвердиться. С другой стороны, это вполне объяснямо обстоятельствами - раз уж единственный его сверстник во всех "местных" делах на голову выше его и он привык быть "в тени" Дика.
Я немного сгущаю краски, конечно. Что отличает всех жителей Поселка - так это то, что они безоговорочно стоят друг за друга и готовы выручать друг друга из беды и не бросать даже в самой сложной ситуации. История с пострадавшей Марьяной тому пример: случись подобное на Земле, наверняка герои бы задумались, не бросить ли им беззащитную девушку, которая, скорее всего, и сама не выживет, и они из-за нее погибнут и не выполнят свое задание, важное для всего Поселка. Но ребят такие мысли даже не посетили, и это приятно, это как-то очень отражает суть людей Поселка.
С другой стороны, насколько симпатичные и адекватные люди в Поселке, настолько несимпатичными и неадекватными кажутся трое из прилетевшей экспедиции. И не потому, что они, по всем законам драмы, делают буквально все, чтобы не найти случайно Поселок. Меня поражает сам непрофессионализм их поведения. Представьте, вы ученый-биолог, вы высадились на необследованную человеком планету, на которой куча неизвестной флоры и фауны. У вас ограничено время, зато масса техники и куча возможностей сделать потрясающие открытия. Но вместо этого вы тратите свое драгоценное время на ругань с другими членами экспедиции, выяснение, кто тут главнее, чтение детективов, развлекательные полеты. Сколько раз упоминается, чтобы члены экспедиции реально работали? Один-два от силы. Как вообще люди, прилетевшие на опасную неизведанную планету, могут не жалеть времени и не опасаться тратить силы и вести себя безрассудно, только чтобы досадить коллегам по экспедиции. Все это кажется довольно странным. Вроде бы и участники экспедиции - люди опытные, не в первый раз куда-то высадившиеся, и должны осознавать, что это не пикник в парке. Но нет у них ни интереса, ни цели, ни ответственности.
Довольно долго эти две линии - людей из Поселка и экспедиции - идут параллельно, и это вызывает ужасное раздражение, потому что с одной стороны люди из Поселка, разумные и адекватные, с мучениями и жертвами пытаются пробиться к этой экспедиции, а с другой - члены экспедиции только и делают, что высняют отношения между собой.
Мне кажется, пытаясь нагнать драматичности, Булычев все же перегнул палку. К примеру, идея взорвать потерпевший крушение космический корабль, чтобы он-де не повредил местой флоре - полный бред, и очень странно, что у участников экспедиции не нашлось ни одного внятного аргумента против этого, кроме "я не хочу". Исследовать причину аварии, которая унесла столько жизней, не? Передать родственникам погибших их личные вещи? И если уж корабль пролежал там 16 лет, то от нескольких месяцев вряд ли что изменится. И таких очевидно неправильных решений для профессионалов, какими должны быть участники экспедиции, как-то многовато. Зато концовка получилась, конечно, очень драматичная, и неадекватность людей с Земли эту драматичность умножает многократно. Здесь есть, пожалуй, небольшой передергивание неблагоприятных обстоятельств, которые наваливаются одно на другое, сводя на нет все человеческие попытки, при нормальном раскладе вполне успешные. Но даже когда умом все это осознаешь, все равно напряжение к концу нарастает огромное. И когда оно наконец разрешается, читатель испытывает чувства, похожие на те, что должны испытывать герои, когда их многолетние мечты и чаяния наконец реализовались. Честно скажу, я ехала на работу в полдевятого и ревела в машине, потому что иначе просто невозможно.

@темы: булычев

---

Александр Пиперски "Конструирование языков. От эсперанто до дотракийского"

Редкий зверь: лингвистический научпоп, причем очень забавный и интересный. Книга про искусственные языки всех сортов и мастей. Автор не пытается объять необъятное, но дает достаточно полную картину наиболее значимых искусственных языков или наиболее интересных. Разделы книги, в целом, посящены разным подвидам искусственных языков. Первый рассказывает о "философских" языках, изобретатели которых ставили своей целью упорядочение всего сущего и столь же упорядоченное отражение в языке, начиная от классификаций всех вещей в мире, чтобы слова в каждой категории начинались на одну букву, и заканчивая максимально упрощенными изобретениями, своящими на нет все смысловые оттенки, зато передающими "самую суть".
Следующая глава - больше про письменный язык и попытки его упорядочивания таким образом, чтобы символы были интуитивно понятны всем людям. Попытки изобретателей впечатляющие, но заведомо провальные. Автор справедливо замечает, что самый понятный "символьный" язык для всех людей - это "язык" дорожных знаков, да и то он не настолько идеален: все-таки их приходится учить.
Много внимания уделено идеям создания и истории наиболее известных искусственных языков, типа волапюка и эсперанто.
Конечно, автор не обошел вниманием и вымышленные языки из художественных произведений, начиная с эпических трудов Толкина и заканчивая дотракийским, клингонским и языком планеты Пандора. Кстати, удивительно обнаружить, что по сравнению с "профессиональными" изобретателями искусственных языков сочинения фантастов как раз смотрятся не очень оригинально в плане словообразования, грамматики и тд., хотя клингонский с вывернутой грамматикой, конечно, крут, и как его учат люди, я не знаю.
С удивлением выяснила, что несколько реально используемых в мире языков, точнее, скажем, их вариаций, можно назвать искусственными и они обязаны своим созданием совершенно конкретным людям. К примеру, что в Норвегии де-факто существуют два разных языка - нюнорск, сконструированный поэтом Иваром Осеном, и букмол. Интересно, то, что мы называем норвежским - это какая из них вариация?
Отдельную радость в книге доставляют задания. По многим разбираемым языкам автор приводит примеры фраз и выражений с переводом, а потом предлагает на основе логики и здравого смысла перевести туда-сюда другие фразы и выражения. Мне очень понравилось в это играться, хотя задания реально сложные, но выполнимые, и после автор дает подробный разбор, что и как. Так что привожу фотки для вашего развлечения и заранее извиняюсь за телефонное качество.

---

Ernst Kantorowicz "Frederick the Second. 1194-1250"

Историческая монография, которая читается, как приключенческий роман. Я не знаток истории Италии, и про императора Фридриха узнала от своего тогда еще не мужа - он собирался (и собирается до сих пор) писать про него роман. Но поскольку романа я так и не дождалась, приходится довольствоваться историческими работами. Труд Канторовича - пожалуй, самый известный и очень объемный - 700 страниц, так что читала я его долго, но не потому, что это было скучно.
Напротив, реальная биография императора Фридриха, внука Барбароссы и последнего императора Священной Римской Империи кажется куда более необычной, чем любая фантазия романиста; придумай такого персонажа романист, ему бы сказали, что это Марти Стью и таких людей не бывает. Тем не менее, Фридрих Второй был и оставил колоссальный след в итории и культуре. Автор замечает, что его политика и поведение во многом стали предвестниками и итальянского Ренессанса (потому что именно Фридрих начал собирать вокруг себя поэтов и скульпторов, создающих светское искусство, которого в то время почти не существовало), и ренессансных тиранов типа Медичи (которые не слишком умело копировали его действия).
Самое начало жизни Фридриха, казалось бы, не предвещало такого потрясающего возвышения. Он рано остался без родителей, воспитывался под папской эгидой в итальянской провинции и унаследовал от отца лишь корону Сицилийского королевства - и то это была скорее номинальная власть, чем реальная, поскольку в период междувластия после смерти матери Фридриха на Сицилии замки и земли позахватывали местные аристократические роды и, естественно, никого не хотели видеть правителем над собой. Тем не менее, Фридриху удалось не только полностью овладеть Сицилией, но и со временем устроить там государство совершенно нового типа, которого в начале 13 века не было и не могло быть больше нигде. Сицилийское королевство стало под его рукой идеальной бюрократической машиной, управляемой назначаемыми правителями регионов, со строгой отчетностью, строгим правосудием - крайне эффективным. На протяжении всей жизни Фридриха Сицилия оставалась для него поставщиком и денег, и, извините, квалифицированных управленческих кадров - я не знаю, как это иначе сказать. В то время, когда еще даже феодального строя толком не было, но создал новый класс профессиональных государственных служащих, опередив свое время лет на 400. Канторович пишет: "These officials shared the view the Emperor loved to inculcate: that "fame comes through knowledge, honour comes through fame, and riches come through honour". По-моему, этот подход идеален для любого государственного устройства в любые времена - он предусматривает, что у руля стоят в первую очередь профессионалы.

Что характерно, Фредерик совершенно не пытался устроить всю свою империю по единому образцу - слишком она была разношерстной. Если на Сицилии можно было организовать такую "идеальную тиранию", то в Германии, куда Фредерик отправился в 1212, он повел себя совсем по другому. Никакой Германии тогда, понятно, не было, а было множество разрозненных земель, принадлежащих немецким принцам, которые хоть и склочничали между собой, резво объединялись, едва ими решал править кто-то еще. Здесь Фридрих изо всех сил демонстрировал, что ни в коей мере не покушается на них права и привилегии, и за счет такой политики ему удалось добиться их поддержки и в итоге получить германскую корону. Немецкие земли в дальнейшем исправно поставляли Фридриху войска.
Как так вышло, что никому не нужный мальчик-сирота под опекой папы из своей полуразоренной Сицилии внезапно стал правителем огромной империи, самого значимого государства в тогдашней европейской истории. Автор ехидно отмечает, что "What he did, he did coram publico, and he always announces beforehand what his intentions were. Yet his actions always containted an element of suddenness and surprise, either because no one had taken him seriously, or because he carried out his intention at the moment when people had ceased to expect it". Каждое из его притязаний и действий казалось вполне обоснованным, а потом уже некому, кроме папы, было и опоминаться, чтобы толком противостоять этому натиску.

Самой сложной частью империи оказалась материковая Италия. Юга - Апулия и Калабрия - однозначно принадлежали Фридриху, но загвоздка состояла в сводолюбивых Ломбардских городах и Папской области. С ними Фредерик вступил в борьбу, которая продолжалась всю его жизнь с переменным успехом.

Одним из самых удивительных моментов в биографии Фридриха мне кажется его постоянное противостояние с папством - и ладно бы еще с каким-то одним папой, невзлюбившим его персонально. Но нет, сначала Иннокентий III, умный, сильный и просвещенный, который был формальным опекуном Фридриха после смерти матери - сначала он "поставил" на Фридриха, но потом переменил решение и начал играть за то, чтобы германским императором признали Оттона Вельфа. Но в итоге, поняв, что Оттон еще менее управляем, опять обратил взгляд на Фридриха.
За Иннокентием последовал Гонорий III, изо всех сил пытавшийся отправить Фридриха в Крестовый поход. В поход Фридрих в итоге сходил, причем ему удалось то, что не удавалось никому ни до, ни после. Он - внимание! - договорился с Каирским султаном аль-Камилем и в обмен на помощь против Султана Дамаска получил Иерусалим без войны. С аль-Камилем, кстати, Фридрих оставался дружен еще многе годы, и из своего Крестового похода привел сарацинское войско, которое служило ему весь остаток его жизни. Фридрих отвел сарацинам город-гетто в Италии и набирал из них личную гвардию.
За время подготовки к Крестовому походу папа Гонорий III умер, а новый, Григорий IX, благополучно отлучил Фридриха от церкви за то, что тот медлил с отправлением в Святую землю. Тем не менее, Фридрих благополучно и бескровно вернул христианам Иерусалим и по возвращении в Италию начал уже открытую войну с папскими войсками.
Папа Григорий пытался собрать даже целый собор для того, чтобы осудить императора - но "явка" была низкой, потому что следовавших на собор прелатов перехватил сын Фридриха, и они окончили свои дни преимущественно в имперских тюрьмах. Первое отлучение Григория было отменено в итоге переговоров, но за ним последовало второе - из-за того, что Фридрих дал своему сыну титул короля Сардинии, которая рассматривалась как папский протекторат.
По смерти Григория IX следующий папа Иннокентий IV продолжил борьбу с императором и пытался даже организовать против него персонально Крестовый поход - но других таких дураков не нашлось. К тому же за пару лет до этого в Восточной Европе появились татары, и у всех нашлись тревоги поважнее.
Я все время думаю - вот если бы Фридриху удалось организовать взаимодействие с папами по принципу Византии или даже России - когда церковь и государство сливаются в экстазе, и церковное благословение легитимизирует власть монарха - какой сокрушительный эффект это могло бы оказать на историю Европы. Понятно, что на Италии и Германии Фридрих бы не остановился и, возможно, мы сейчас имели бы если не другую политическую карту мира, то другую общеевропейскую культуру и политическую историю. Но папы, которые в каждом конкретном случае преследовали гораздо более локальные интересы, чем борьба с идеей общеевропейского "просвещенного тоталитаризма", противостояли императору в буквальном смысле изо всех сил. Последний, Иннокентий, даже слинял от Фридриха в Лион - потому что опасался, что в Риме его поднимут на вилы местные гибеллины и будут правы.

Собственно, мне кажется, что если бы не поддержка папы, Фридрих прекрасно раскатал бы ломбардские города - всякие там Милан, Бергамо, Витербо и Парму, не говоря уж про Фаенцу. И ездили бы мы сейчас шопиться не в Милан, а в Кремону (там, кстати, миленько, но очень скучно). А про фаянс бы и не слышали.

Забавный, но очень показательный момент в биографии Фридриха - собственно, не момент, поскольку это проходит через всю его жизнь. Сам Фридрих был очень просвященным и образованным человеком. Знал то ли 6, то ли 9 языков, относился с иноверцам с огромной веротерпимостью (в частности, защищал евреев, которых традиционно обвиняли во всех бедах), собрал вокруг себя блестящий двор. "Nothing gives Frederick such unique distinction in the gallery of famous monarchs as the unruffled cheerfulness which he maintained through all vicissitudes: that intellectual cheerfulness of the man who feels himself equal to every emergency, whose glance scans the earth from Olympian heights and shrinks not form contemplation of himself".
В том, что принято называть частной жизнью, Фридриха отличала та же экстравагантность и широта. Он не был скромным и не отличался самоотречением в быту, как многие хорошие монархи более позднего периода, поставившие всю свою жизнь на службу своему государству. Напротив, где-то у Канторовича говорится, что во времена ломбардских войн, когда Фридриху не хватало денег, войск и еды для них, когда солдатам начали вместо монеты выдавать кожаные деньги с печатью императора, а поставки всего неоходимого организовывались из далекой Сицилии - в общем, даже тогда примерно треть от объема переписки императорской канцелярии составляли личные "хобби" Фридриха. Охота, искусство, экзотические животные и всякие подобные развлечения. В частности, в поездках (в том числе военных) по Италии Фридрих таскал за собой огромный двор, приправленный сарацинами и зверинцем. Канторович пишет, что в какой-то поездке Фридрих остановился в монастыре Святой Юстины. "It was a great honour for the monks, of course, but no small burden, for they were expected (as were later the monks of San Zeno in Verona) to entertain en elephant, five leopands and twenty-four camels, asa well as an emperor". Фридрих, видимо, шел за 25-го верблюда)) Я просто представляю себе такую средневековую фреску "Монахи Святой Юстины развлекают слона". Сильное художественное воздействие должна была бы иметь.
Среди всех своих забот Фридрих умудрялся находить время и для внимания искусствам, и для открытия в Неаполе университета, и для написания трактата об охоте на птиц. Как он все успевал, для меня полная загадка.
проитг
Но в вопросах правления он был скорее тираном и бюрократом, и вся эта ломбардская демократия с выборными подеста и вольными торговыми городами стояла у него поперек горла. Особенно к концу своей жизни, увязнув окончательно в бесконечных локальных стычках с папскими сторонниками и восстаниями в итальянских городах, он развернул настоящую машину если не террора, то тотального шпионажа. Для того, чтобы охранить Сицилию от зловредного гвельфского воздействия, Фридрих установил на острове настоящий "железный занавес": прибывающие корабли тщательно обыскивались имперскими служащими, допрашивалась команда и пассажиры. Выехать из королевства без разрешения императора было вообще невозможно. "Above all, papers and letters were forbidden. To bring a letter into Sicily required the imperial permission in each separate case. If such permission had not been obtained the bearer was hanged". А мы еще жалуемся, что у нас государство тоталитарное, ха!

Удивительным образом Фридриху "везло" на жен: он пережил четырех, и все оставили ему уйму наследников мужского пола, которые дальше благополучно получили короны в оотдельных частях его империи и служили опорой его политике. Под конец своей жизни Фридрих (который умер всего 56 лет) отправлял воевать с ломбардцами не только сыновей, но и внука. Пленение болонцами его сына короля Энцо в 1249 было, конечно, ударом, но Фридрих резонно заметил, что сыновей у него еще много.
Печально и поразительно, как быстро вся эта огромная империя (и огромная имперская семья) развалилась после смерти императора. Казалось, везение Фридриха отыгралось на его потомках: они пытались отвоевать былую славу империи или хотя бы просто удержать короны отдельных частей, выданные Фридрихом, но потерпели просто сокрушительное поражение. При этом отдельные эпизоды иначе, как злым роком, просто необъяснимы. К примеру, внук Фридриха, молодой Конрадин, в 16, кажется, лет триумфально вступил в Рим императором (чего Фридрих не смог добиться всю свою жизнь) - но буквально через месяц проиграл знаменитую битву при Тальякоццо (об этом есть у Данте) и был казнен (! для объявленного монарха вещь невероятная) в Неаполе. А несчастный король Энцо, в 20 лет попавший в плен к болонцам в результате неудачной, но ничего не значившей битвы, так в этом плену и прожил жизнь, и умер, увидев крушение империи своего отца.

Фридрих, с другой стороны, всего этого не застал, хотя его смерть тоже можно назвать дурацкой случайностью. Подхватив на охоте дизентерию, но скоропостижно умер в возрасте 56 лет. Кстати, всю свою жизнь Фридрих избегал ездить во Флоренцию, потому что ему напророчили, что он умрет sub flore, читай - в городе с цветочным названием. Когда ему стало дурно в окрестностях Фоджи, он нашел прибежище в близлежащем Castel Fiorentino, богом забытой дыре в Апулии, и оттуда уже не уехал.

Что сказать напоследок. Труд Канторовича прекрасен, и вряд ли я передала и сотую долю того, насколько это интересно читать - он дает картину и очень наполненной и потрясающей жизни, и всей этой столь же активной и бурной эпохи, которая еще долго резонировала в веках и ближайшим образом дала нам творчество Данте. Который, кстати, в "Божественной комедии" умоминает и императора, и многих его сыновей, приближенных и врагов.

@темы: Крестовые походы, средневековье, канторович

---

Джек Лондон "Межзвездный скиталец"

Мне очень много осталось непонятным в этой книге, точнее сказать, показалось каким-то бессмысленным и излишним. Собственно, почти вся "тюремная" часть. Уж не знаю, может, предполагается, что читатель будет сочувствовать узнику, над которым так издеваются - я, конечно, тоже за гуманное обращение, но сам факт, что убийца должен сидеть в тюрьме, у меня, в общем, не вызывает никакого внутреннего сопротивления. Тем более что герой нисколько не раскаивается в своем преступлении: ну, в порыве гнева убил человека из-за женщины, подумаешь. В романе даже не приводится никаких деталей.
Зато тюремный быт и страдания описаны очень многословно, как и многословно и слегка бессмысленно дается биография героя, его взгляды на мир и сельское хозяйство. Ок, у героя есть некий бэкграунд, но сельское хозяйство, уж не знаю, почему, звучит немного смешно в этом контексте (может быть, вспоминается, "Агроном из сельскохозяйственного техникума") - кроме того, замени его на любой другой, совершенно никакой разницы бы не было.
Через первую четверть романа, исключительно "тюремную", я продиралась с большим скрипом. Не говоря о том, что тюрьма - это, в общем-то, очень своеобразный мир, где человека редко оставляют в покое с его мыслями и самолюбованием, а от этого мира в романе ничего нет, кроме традиционных зверств надзирателей и страданий заключенных.
Когда начались, собственно, истории про путешествия во времени и пространстве, стало гораздо, гораздо интереснее. Подход к ним действительно неожиданный: героя в наказание завязывают в смирительную рубашку и он лежит так несколько суток, приходя в состояние "малой смерти". В это время он полностью забывает о своем настоящем теле и своей личности и оказывается как бы в своих предыдущих инкарнациях: то германским воином в имперском Риме, то переселенцем на Диком Западе, то бретером при королевском дворе во Франции, то отшельником-арианином. Описания каждого из этих странствий, а точнее, почти полных жизней - довольно подробные и очень интересные. По этому же принципу, собственно, построен "Облачный атлас". Связи между историями нет, кроме той, что в них герой - всегда мужчина, и в конце он посвящает несколько очень пафосных страниц "женщинам, которых он любил". Такие благодарности маме и бабушке. Эта часть смотрится совершенно инородно и даже, кажется, стилистически отличается, - не говоря уж о том, что смысла в ней нет, а пафос шкалит.
В очередной раз убедилась, что Лондон - не мой автор. В нем слишком много какой-то подростковой безапелляционности, этой позы "а я стою весь в белом красивый", трагизма непонятой возвышенности личности и противостояния враждебному миру, который не оценил его талантов. В 15 лет может ничего, но чем дальше, тем больше это кажется обычным подростковым эгоизмом.

@темы: лондон

---

Майя Кучерская "Современный патерик"

Много лет назад я прочитала "бог дождя", и он произвел на меня сильное впечатление. Сейчас открывала Кучерскую с опаской - понятно, что вкусы с 20 до 30 могли измениться изрядно, да и любая околоцерковная (даже не околорелигиозная) тематика - это хождение по лезвию. Направо - скрепы и Мизулина, налево - Пусси Райот какой-нибудь. Противно и то, и другое.
Но в общем нет, "Патерик" - и не сложная вещь, и не напряжная ни эмоционально, ни интеллектуально, и никакого не то что особого, а вообще отношения к религии не требует. Вкратце - это сборник околоцерковных анекдотов. На тему жизни иноков, батюшек и отдельных прихожан, отличающихся религиозным рвением или вообще нет. Некоторые анекдоты как будто бородатые, но не узнаваемые, некоторые, может быть, и настоящие истории. И все это очень мило и с хорошим чувством юмора. То есть не пропаганда религии совсем, а скорее, знаете, такой экскурс в кружок для своих - не прогонят, но и силой не тащат.
Я получила удовольствие. Читается на одном дыхании, и вообще приятное разнообразие по сравнению с тем, что я читала в последнее время. Скрасит перелет Питер-Москва как воцерковленным, так и совершенно далеким людям.

Вот пример совсем короткой истории, чтобы вы поняли, чего следует ждать:
"Брат пришел к авве Аверкию и сказал ему:
– Я такой ленивый, что тяжело мне даже подняться, чтобы идти на послушание. Каждый день для меня каторга, и чувствую, что скоро я совсем надорвусь от труда и самопринуждения.
– Если так тяжело ходить тебе на работу, – отвечал авва, – не ходи. Оставайся в келье и горько оплакивай свою леность. Да рыдай погромче! Увидев, как горько ты плачешь, никто не тронет тебя."

@темы: кучерская

---

Владислав Крапивин "Крик петуха"

По моим ощущениям, эта книга - апофигей идеи "крапивинских мальчиков". Именно в ней дети из разных миров собираются вместе у таинственной башни, знакомятся, жарят картошку на костре, ходят строем и скандируют речевки. Повесть состоит из переплетающихся историй мальчиков (и даже пары девочек) из разных миров, которых сводят вместе путешествия по граням Великого Кристалла.
В отличие от предыдущих вещей, что я у Крапивина читала, эта - какая-то очень милая и беззубая. Миры в основном уютные, дети очень симпатичные, и даже когда они редко вздорят, это все в формате "кто самый хороший и добрый". Можно только позавидовать родителям таких сознательных и благовоспитанных отпрысков. Несмотря на то, что для своих путешествий детки убегают из дома, не сказав старшим, куда пошли, это все равно "в соседний двор", как-то совсем не страшно.
Короче, много милых детей и их взаимоотношения. Тоже такие милые и правильные, что аж зубы ломит. Мушкетерская дружба и преданность, само собой. Я не говорю, что так не бывает - бывает, но жизнь состоит совсем не только из этого.
Чего нет в повести, так это сюжета, увы. Если не считать сюжетом то, что сошлись у одной таинственной Башни детки из разных миров. В самом конце мы что-то похожее на сюжет получаем - когда нападают на отца Вити, но для всей повести это как-то мелковато.
Традиционное противостояние между хорошими детьми, небольшой группой доброжелательно настроенных, но индифферентных взрослых и остальным взрослым миром зловредных агрессоров (воплощенных в уланах из Западной Федерации, которые преследуют детей как-то очень необоснованно) выглядит слегка ненатурально. Хотя в повести и противостояния-то этого немного - она скорее про такие легкие и нестрашные мальчишеские походы и приключения.
Повесть очень уютная, но более "агрессивные" вещи у Крапивина куда интересней.

@темы: крапивин

---

Владислав Крапивин "Гуси, гуси, га-га-га..."

Еще один роман Крапивина, который напомнил мне Стругацких для подростков – на этот раз «Хищные вещи века», конечно. Благоустроенный мир Западной Федерации, такой хрестомайтиный загнивающий капитализм, все люди с вшитыми в младенчестве индексами, которые заменяют все документы и деньги, а также позволяют государству следить за каждым их шагом. И странная система «машинного правосудия», выписывающая за любые нарушения одно наказание – смертную казнь, но с разным процентом вероятности. Наказание, таким образом, превращается в общегосударственную лотерею.
Систему ломает на этот раз не пришелец извне, а совершенно хрестоматийный ее обыватель – немолодой скучный мужчина, ведущий совершенно пустую жизнь и проводящий свой досуг с теликом и алкоголем, образцовый средний класс и столп этого общества. Стоит ему испытать на себе действие машины правосудия – и выясняется, что справедливостью там и не пахнет, а стоит оказаться исключенным из привычной системы «индексов» - и можно очень быстро дойти до революционных настроений и действий.
Редкий случай у Крапивина, видимо, когда главным героем является взрослый человек. Впрочем, детей там тоже хватает, и дети это странные – не обычные стандартно-хорошие «крапивинские мальчики» (хотя есть и пара таких). Честно говоря, странные и не слишком счастливые дети кажутся более интересными.
Удивительно быстро и легко происходит во взрослом герое эта перемена – от добропорядочного члена общества до главы местного подполья. Откуда-то берутся силы, смелость и активность, которых в прежней, благополучной жизни у него совсем не наблюдалось. Нет, я не верю, что жизнь заставит – у человека изменился характер полностью, не образ мыслей даже, а сама личность. Выглядит это немного странно: на родную дочь герой плевать хотел (утешаясь тем, что она на него тоже и у нее все хорошо, но это достоверно неизвестно), а с чужими детьми неожиданно начал носиться и спасать их, всем рискуя. Это очень похвально, но не очень достоверно.
Оставив этот момент с сомнительной трансформацией героя – отличный цельный сюжет развала зловредной государственной системы, который начался с одного рекламного менеджера и стайки приютских детей. Хотела было сказать, что раз система так быстро развалилась, то вряд ли она была такой всеобъемлющей и серьезной, как представляется в романе, но потом вспомнила СССР и теперь уже не знаю, что сказать.

@темы: крапивин