Фридрих Ницше. Собрание сочинений, том 4. "Так говорил Заратустра"

Я читала "Заратустру" очень давно, реально больше 20 лет назад, наверное, и буквально ничего не помнила, так что это было своего рода прочитыванием впервые. И, кажется, только теперь я до него наконец доросла, что отрадно. По крайней мере, я вижу не только чрезмерный пафос (что мне запомнилось по прошлому прочтению единственное), но высокопоэтический текст, сознательно построенный по образу (и в противовес) Библии. Старый перевод Антоновского очень хорош, и я рада, что для переиздания выбрали именно его - он как раз правильно отражает именно поэтическую составляющую. Ницше и в целом всегда и красив, и образен, но в данном случае форма имеет не меньшее значение, чем содержание. В начале книги Заратустра выходит из своей пещеры в горах и спускается вниз, к людям. Он странствует и учит, и встречает разные человеческие типажи, и под конец встречает разношерстную группу "высших людей", приводит из в свою пещеру, а потом опять покидает ее. По сути, это единственная книга Ницше, в которой помимо мыслей и притч есть еще и сюжет, причем замкнутый в кольцо. Наверняка кто-то подробно разбирал архитектонику "Заратустры", и я почти уверена, что если подойти к нему с т.зр. литературного анализа, можно накопать много интересного именно в образах, их очередности появления и трансформации - даже не глядя на главный слой идей.
Но понятно, что "Заратустра" - это прежде всего идеи, более того, вершина философии Ницше, ее квитэссенция. Каждый неленивый и неглупый найдет в нем, что хочет, потому что там всего много. Я нашла для себя прежде всего идею про свободу и развитие. Собственно, в этом вся суть рефрена "человек есть нечто, что дОлжно превзойти", в этом суть концепта "сверхчеловека" - в развитии себя как личности со всей сторон, моральной и интеллектуальной прежде всего. В открытии новой морали и новых ценностей. Ницше везде об этом говорит, но в "Заратустре" - концентрированнее всего. "Я - перила над потоком; ухватись за меня, кто может за меня ухватиться! Но я не ваш костыль." Поэтому очень логичное начало - притча о трех превращениях "сильного духа": в верблюда, который взваливает на себя весь груз, обязательства и ответственность; в льва, который освобождается от этого навязанного ему чужими ценностями и запросами груза; и наконец, в ребенка. Самые лучшие люди очень часто остаются на уровне "верблюда" по этой классификации, а большинство и до него не дотягивает, понятно, но им это и не нужно, они достигают своих целей иначе. "Окольными путями крадется слабейший в сердце сильнейшего - и крадет власть".
Может быть, это особенности моего лично взгляда: я вычитала в "Заратустре" именно то, что актуально мне прямо сейчас. "Но только человеку тяжело нести себя! Это потому, что тащит он слишком много чужого на своих плечах. Как верблюд, опускается он и дает навьючить себя. Особенно человек сильный и выносливый, в котором живет почтительность: слишком много чужих тяжелых слов и ценностей навьючивает он на себя - и вот жизнь кажется ему пустыней". В общем, понимаете, всем достигаторам вроде меня надо принудительно читать "Заратустру" перед сном для профилактики.
Безусловно, там есть не только это - но грех пересказывать то, что лучше и легче воспринять в оригинале. Моя книга, как водится, теперь вся в загнутых страницах и пометках, но не цитировать же все подряд. Только вот последнее.
"Одно только знаю я, - от тебя самого однажды научился я этому, о Заратустра: кто хочет окончательно убить, тот смеется. "Убивают не гневом, а смехом", - так говорил ты однажды. О Заратустра, скрывающийся, разрушитель без гнева, ты - плут".

@темы: ницше

---

Марина и Сергей Дяченко "Vita nostra: работа над ошибками"

Неожиданное продолжение романа "Vita nostra": та же героиня Саша, тот же институт в Торпе. Саша так же преодолевает. Впрочем, чего-то не хватает, хотя и сложно объяснить, чего именно. Но того потрясающего впечатления, что первый роман, продолжение не производит; его просто можно читать, а по меркам Дяченок это довольно низкая планка.
Может, дело в оригинальности: все-таки первый роман и открытие всего цикла было своего рода откровением, действительно изобретением. Сейчас же авторы пользуются уже готовыми достижениями, причем не особо мудрят; там, где в первом романе было таинственное откровение, здесь просто как-то пустовато: такое впечатление, что вместо натужного придумывания, что же представляет собой пресловутая Великая Речь, как это все работает, авторы просто нагородили, простите, невнятицы. И дело не в том, что специфики торповского обучения в романе мало - наоборот, ее даже слишком много; то, что в первой книге было только слегка приоткрыто, едва показано, здесь описывается как обычная рутина, текущая деятельность - и это-то и разрушает всю магию. При этом ничего принципиально нового об этом мире мы не узнаем, кроме того, что Саша - не Глагол, а Пароль. Но эта новоявленная функция приводит к мегаломании, которая была бы естественна для Лукьяненко, а вот у Дяченок выходит скорее безвкусицей. Строительство дивного нового мира силами одной девочки Саши не слишком интересно, как выяснилось.
В остальном роман менее "живой". Преподавателей в Торпе почему-то осталось всего трое, куда делись все остальные - неясно, но в кадре их не показывают. У Саши не учебный процесс, а сплошной запоздалый юношеский бунт, и уже на втором круге метаний на тему "семья или карьера" становится скучно. Летчик, возникший роялем из кустов, чтобы исполнить функцию великой любви, очень "снижает" общий концепт первого романа. Пафос и привлекательность первой книги для меня лично были именно в приоткрывшемся "блистающем мире" Великой Речи, грозном, непонятном и страшно привлекательном. Тут же выясняется, что все это величие разбивается не то чтобы о быт, но о столь же банальное либидо. Хороших историй про любовь и так много, и это точно не одна из них. Бесконечные любовные метания Саши в целом очень раздражали - это такая по-человечески очень понятная часть, но непонятно, что она делает в этой конкретно истории. И остается впечатление, что вся эта любовь-то - выдумка, очередной "развод" Фарида, на который героиня повелась вместе с читателем. Настолько на живую нитку она пришита ко всему этому миру.
Продолжения и развития истории "Vita nostra" на том же уровне не вышло, а вышел, может, и не фанфик, но не слишком обязательная сайд-стори. Показали снова любимых героев, но ничего нового не добавили.

@темы: дяченко

---

Иванов С. В. "Чудеса в житиях святых западной церкви"

Не то чтобы я была любителем агиографий, скорее наоборот. Но это изумительная книга, которая доставит бесконечную радость самому далекому от христианской религии человеку. Составитель и переводчик С.В. Иванов подобрал цитаты из житий разных святых, от Ближнего Востока до Ирландии, за три месяца, март - май, в хронологическом порядке по дням их памяти. Все цитаты посвящены различным удивительным чудесам, причем составитель сразу оговаривается, что он не учитывал большой набор "стандартных" скучных чудес типа исцелений, нетленности трупа и тд. Нет, автор выбирает самые упоротые чудеса и самые невероятные приключения святых из разных стран и временных периодов. Историйки про каждого святого небольшие, по нескольку страниц, и от жития к житию очень сильно меняется и стилистика, и общее мироощущение. В общем, в этой подборке не встретишь ничего ожидаемого, скучного, моралистичного и унылого. Напротив, читателя ждет такая разудалая феерия, которую среднестатистический человек от житий святых никак не ожидает. Никакому фантасту такое буйство фантазии, юмора и треша даже не слилось.
Любимые мои святые из книги - это, безусловно, ирландские. Они настолько суровые, что могут уконтрапупить с полслова любого короля, и при всей их суровости никто не усомнится в их великой святости.
Вот, например, как мой кумир, святой Мокоемог (Ирландия, 7 век) решает свои противоречия с королем: "Оба они гневались друг на друга и вступили в спор. Король сказал святому Мокоемогу: "Лысый гном, не будет тебе здесь чести, но будешь ты изгнан из нашего королевства". Святой ответил ему: "Раз я лыс, ты будешь крив". При этих словах острая боль стала невыносимо жечь глаз короля, и он тут же лишился зрения". Кесарю кесарево, кароч.
Или вот о прогрессивных методах воспитания, святой Кронан (Мохуа), тоже Ирландия 7 век, празднуется 30 марта: "Когда Мохуа с матерью возвращались в Бангор, ему повстречались сыновья Фиахны, сына Баэтана, которые стали насмехаться над клириком. "Хромой клирик!" - говорили они. "Невоспитанные дети!" - сказал Мохуа. И он сильно рассердился на них и сделал так, что они ушли под землю". В общем, если вы думаете, что плохо обращаетесь со своими детьми, то нет
Еще прекрасная история о противостоянии святого и короля, св. Руадан, 6 век: "Тогда король до света вышел к ним и при воцарившейся тишине сказал: "Я защищаю общественную справедливость, чтобы везде был мир, вы же поддерживаете и защищаете зло; ты получишь от Господа кровавую кару, ведь по всей Гибернии твой приход первым придет в упадок и отступится от тебя". Руадан отвечал: "Первой придет в упадок твоя королевская власть, и из твоего рода никто не будет править вовеки". Король сказал: "Жилище твое опустеет, и свиньи, обитающие в нем, своими рылами опрокинут его". Руадан сказал: "Град Темория опустеет на много сотен лет раньше, и никто больше не поселится в нем вовеки". Король ответил: "Тело твое будет опозорено, и один из твоих членов пропадет, ведь ослепший глаз не будет видеть света". Руадан сказал: "Тело твое также будет умерщвлено твоими врагами, а твои члены к твоему бесчестью будут разделены на части". Король сказал: "Злобный вепрь клыками проломит твою гробницу". Руадан сказал: "Твое бедро, которое поднято передо мной, не будет погребено с твоим телом, но некий муж лопатой кинет его в овечий навоз". После этой традиционной хулительной песни они договорились по-хорошему, как взрослые люди.
Это удивительно прекрасная и жизнеутверждающая книга совершенно из другого мира. С нетерпением жду частей за следующие месяцы.

@темы: иванов, средневековье

---

Иоганн Вольфганг Гете "Страдания юного Вертера"

Хочется сказать: что, и это все? И этот немудрящий сюжет с экзальтированным юнцом, единственной проблемой которого в жизни является безответная любовь без особой истории, - он и исчерпывает собой столь знаменитый роман? Который читали и перечитывали, из-за которого куча молодежи реально заканчивала жизнь самоубийством, впечатлившись? Простите, чем же тут впечатляться. Все так простенько и безыскусно: не бюргерский мирок, а некая условная пастораль. Некая условная молодая девушка, наделенная всеми добродетелями и красотой, в которую, конечно же (!) влюбляется лирический герой.
А дальше между ними, собственно, ничего не происходит. Девушка выходит замуж за того, с кем и так была помолвлена до встречи с героем, он становится другом дома, но в итоге все-таки кончает с собой, по мне - так от безделья Потому что если сон разума рождает чудовищ, то сон разума вместе со сном воли (потому что герой толком ничего не делает все время, когда мы его наблюдаем, не считая неудачной попытки подвизаться на дипломатическом поприще), действительно, не позволяет найти иной смысл жизни, кроме как в любви. А если с любовью не получается - тут и выясняется, что героя помимо его чувства как бы нет. Чем он занимался до встречи с Лоттой? Судя по книге, особо ничем. После тоже. Что его интересует и волнует? Тоже особо ничего. Такое чистое воплощение юношеской экзальтации на любовной почве, не отягощенное какими-либо другими чувствами, мыслями и заботами. Даже о его семье и друзьях мы ничего особо не узнаем, во всяком случае, в качестве живых людей их не видно, только как функции.
Глядя на все это, начинаешь понимать, почему девушка предпочла другого. Тот печальный случай, когда то, что так будоражило прежние поколения, нынешнее давно переросло.

@темы: гете

---

Уна Харт "Дикая охота"

Продолжение истории девочки с пропавшей мамой и тетей, связавшейся с троллями. В конце первой книги девочку унесла из неопределенной скандинавской страны Дикая охота. В этой история продолжается с той же точки, и мы выясняем, что Дикая Охота живет в каком-то отеле-между-мирами, наказывает злодеев в обмен на большие жертвы и состоит из представителей мифологий и легенд народов мира.
Первая книга мне больше понравилась в план подачи и легкости чтения. В этой автор решил писать главки от лица отдельных персонажей, и не слишком преуспел в этом. Во-первых, персонажей слишком много, во-вторых, в плане логики, стилистики и тд между ними нет никакой особой разницы - каждый просто рассказывает свою часть истории, ровно так же, как это сделал бы и сам автор. Но такое использование разных повествователей губит весь интерес к этим персонажам (который в отношении Охотников еще и появиться-то не успел). Никто из Охоты его и правда не вызывает, хотя они представляют собой то еще собрание диковинок; Диана Мак Кехта узнают все, кто читал Анну Коростелеву, и изумятся тому, что он там забыл. Остальные Охотники - слишком уж нарочито странные, но при этом за их внешней странностью (которая определяется в основном манерой одеваться и вести себя в обществе) нет никакой подноготной, никакой особой истории. Это набор раскрашенных статистов по сути.
Персонажи из раздела "мир" - жители и гости того маленького городка, откуда пропали и девочка, и тетя, и которые их теперь разыскивают с милицией - как-то куда душевней и интереснее, как ни странно. Хотя "поисковая команда" тоже формируется сплошь из странных личностей, под стать Охоте, и единственный нормальный там - это парень Грейс, а остальные все тоже каждый со своей причудой. По сути весь роман - про то, как действуют эти две странные группы и как наконец пересекаются.
Я все еще считаю таинственную тетку самым интересным персонажем. И троллий мир - самой интересной частью истории. Уныловатый мир Охоты не идет с ним ни в какое сравнение.

@темы: уна харт

---

Эрнст Канторович "Два тела короля"

Это классический труд Канторовича, гораздо более научный, чем "Фридрих II", посвященный вполне узкой, но все же весьма интересной теме: тому, как в Средневековой Европе родилась и развивалась идея, что у короля (или королевы) два тела с двумя разными, простите мою юристику, правовыми статусами. Мне это было интересно прежде всего как юристу, поскольку Канторович опирается в своих изысканиях во многом на документы чисто юридического характера, в частности, английские судебные решения. И именно в них, насколько я могу судить, зародилась силами юристов эта странная идея: что есть король - физическое лицо, а есть король - политическое лицо. И если физическое лицо, ясно дело, может помереть, выжить из ума (то есть стать недееспособным) или даже вовсе перестать быть королем, то король - политическое лицо - совсем другое, он непреложен и вечен, как само королевство. При этом "функционал" политического тела короля переходит с одного физического на другое по мере того, как реализуется наследование.
Это выглядит довольно общО, но Канторович приводит довольно много забавных примеров, в частности, по английским спорам относительно имущества, которое оказывается в разном статуса в зависимости от того, стал ли владеющий им претендент в итоге королем или нет - причем эта перемена статуса действует еще и ретроспективно. Тот есть сделки, совершенные будущим королем в то время, когда он им еще не был, нельзя оспорить, потому что ну теперь-то он король, и все действия его неоспоримы. Тут я бы, конечно, сказала, что английские юристы жулят в пользу власть предержащих, конечно, но такова устоявшаяся судебная практика, как мы говорим.
На континенте концепция "двух тел" короля уходит от чисто юридической плоскости еще и в политическую и даже отчасти религиозную. Там идет активное соперничество между императором, королями и папой, причем у папы изначально эта "двойственность", понятно, есть, он не только человек, но и наместник Бога на земле. До догмата о непогрешимости папы еще очень далеко, но его особый статус безусловно ставит его выше светских правителей, которые просто "физические лица". И светским правителям концепт второго, "политического" тела короля оказывается в этой связи очень на руку: им есть что противопоставить религиозной власти в борьбе за авторитет.
В этом направлении идея "политического" тела сливается в той из концепцией государства, что все учили в школе на обществоведении, по которой народ - это члены, а правитель - голова, государство же есть единое тело; с той только поправкой, что народ - это члены тела короля in persona, как бы странно это ни звучало. Отсюда, кстати, и концепт, что самоубийство есть преступление против короны.
Канторович очень тщательный исследователь, он приводит огромное количество исторического материала в обоснование каждого из своих доводов и рассматриваемых аспектов. С одной стороны, такой профессионализм вызывает уважение, с другой - читать его гораздо сложнее, чем более общие исследования в той же области, скажем, Хейзингу или Ортегу-и-Гассета. Все же у меня осталось несколько странное впечатление по итогам: автор правда рассматривает только период Средневековья, и не делает никаких далеко идущих выводов или экстраполяций, выходящих за рамки тут же приведенного им материала. Это научная добросовестность, полностью лишенная "жареного".

Но я не отличаюсь такой сдержанностью и все-таки приведу злободневную цитату:
"Все наставления, даваемые монархам, сводятся, в сущности, к следующим двум напоминаниям: "Memento quod es homo" ("Помни, что ты человек") и "Memento quod es Deus" ("Помни, что ты Бог") или же "vice Dei" ("вместо Бога")". Первый из этих двух принципов, пишет Френсис Бэкон в своем эссе "Об империи", обуздывает властолюбие, а второй - своеволие государей, которые в других отношениях предстают "схожими с небесными телами, вызывающими хорошие или дурные времен и принимающие всяческое поклонение, но никогда не пребывающими в покое".
Первое "напоминание" Бэкона не следует путать с известным призывом камальдолитов "Memento mori", который (особенно в соединении с его художественным символом - черепом) был обращен исключительно к религиозным чувствам людей позднего Средневековья. Фраза "Memento quod es homo" не возникла в монашеской среде, а восходит к классической античности, а Френсис Бэкон не мог не знать, при каких обстоятельствах она звучала в Риме. В день своего триумфа победоносный римской император ехал от Марсова поля к Капитолию на колеснице, запряженной четырьмя белыми конями, словно некий земной бог, - облаченный в расшитую пурпурную тогу Юпитера Капитолийского, держа в руке украшенный орлом скипетр этого бога, и с лицом, выкрашенными киноварью в красный цвет, - и тогда-то раб, ехавший вместе с ним на колеснице и державший над его головой золотой венок, шептал ему: "Оглянись. Помни, что ты человек".

@темы: канторович

---

Якопо Саннадзаро "Аркадия"

"Аркадия" Саннадзаро - это родоначальница всех пасторалей в европейской литературе. До него, насколько можно судить по обстоятельной вступительной статье переводчика, никто не обращался к этой модели "идиллии простых людей на лоне природы" и уж тем более не делал ее единственным, что вообще есть в повествовании. В "Аркадии" чувствуется некоторая ностальгия по античности, но такого рода, какая посещает людей среди красивых руин - не то чтобы им хотелось бы всерьез, чтобы эти обломки колонн снова стали частью здания рынка.
Книга в своем роде удивительная: в ней не происходит ровно ничего, кроме пасторали, поэтому затруднительно и описать, что же в ней происходит. Сама суть пасторали - в такой бездеятельной и безмятежной картине: вот пастухи, вот природа, вот их немудрящие развлечения, вот овцы. Весь текст так и идет, за неспешными разговорами, встречами, шутками. Проза перемежается со стихами, проза лучше, но какая пастораль без стихов. Об это книге нельзя сказать ничего конкретного, отдельно о том или ином сюжетном ходе или том или ином персонаже - только общее. Разумеется, мир "Аркадии" - это мир, которого нигде и никогда не было, нереалистичный, ни в какие времена, понятно, такие идиллии не были доступны, а уж в начале 16 века жизнь и труд "на земле" тем более были тяжелыми и не располагающими к веселым досугам. Но само стремление к уединению на природе актуально для людей всегда - поэтому "Аркадия" и нашла таких отзывчивых читателей и в свое время, и после - и поэтому в целом жанр пасторали, при всей его простоте и безыдейности, живет и здравствует.
Из очень информативной статьи Епифанова узнаешь много интересного. Политическая жизнь в Европе во время автора (а также и до, и после) отнюдь не была тихой и спокойной - напротив, именно в этот период, за время жизни Саннадзаро, его родной Неаполь (в то время Неаполитанское королевство) был объектом ожесточенной политической борьбы, причем "разделывали" его не итальянцы, а испанцы и французы между собой. Саннадзаро жил как раз в период интенсивных войн и интриг, когда город переходил из рук в руки, но в итоге таки оказался надолго под властью Арагонской династии. Саннадзаро был весьма близок ко двору (как и для многих представителей искусства того времени, именно двор обеспечивал и читателей, и кусок хлеба), во всяком случае, во времена испанского герцога Ферранте, и все политические треволнения сказывались на нем, должно быть, изрядно.
"Аркадия" была написана в первом варианте автором в совсем юном возрасте, и он вернулся к ней уже в преклонных годах, переделал и закончил. По сути, для автора это "главная книга", хотя и не единственная, конечно, но она же и наиболее популярная.
Честно скажу, я не то чтобы скучала - читать слишком легко и необременительно. А так - поскучивала. Но, думаю, она хорошо пойдет, если захочется найти действительно легкое, необременительное, максимально "диетическое", при этом интеллектуальное и неглупое чтение.

@темы: саннадзаро

---

Мосян Тунсю "Магистр дьявольского культа"

Удивительная в своем роде история, сочетающая в себе в избытке и черты великих классических китайских романов (и не последняя из них - объем), и самый классических в своем жанре фанфиков. Только это такой авто-фанфик, сразу по своему же миру и героям.
Фантастический мир "Магистра" правда очень интересный, и в нем весьма много и от китайской классики, и от китайских легенд. Вот - кланы заклинателей, по идее они борятся с духами, восставшими мертвецами и прочей нечистью, которая портит жизнь простым людям. Но на самом деле куда больше - друг с другом за власть и влияние, конечно. И преуспевают не только самые сильные в магии, но, как и везде в политике, самые расчетливые и беспринципные. Основная часть сюжета (помимо романтических линий и отдельных приключений) - именно про очень хитрые и далеко идущие политические интриги. В самом конце, в 4 томе, я буквально в ладоши хлопала, как автор в этой совершенно романтической истории так прекрасно свела воедино все сюжетные нити: что происшествия из начала 1 тома, казалось бы, совершенно проходные и самостоятельные, вплелись в общий узор и стали обязательной частью мозаики. И потом выяснилось, что ни одно из событий, ни одно из приключений не было "просто так", а все на самом деле образовывали общий план, который становится видно только по прочтении всех книг. План, простирающийся на много лет в обе стороны от таймлайна книги, задействующий все крупные заклинательские кланы, все их войны, интриги и интрижки. То, чем оказывается наконец "история отрубленной руки" спустя сотни страниц - просто отличный детектив, да еще и с открытым по сути финалом, потому что ничего не кончено, очередной злодей повержен, но дело было не только в нем, а в ком же - это пусть читатели догадываются дальше, история закончилась.
Я вполне понимаю, что доводы "I watch for the plot" не кажутся никому достоверными, но заклинательский мир Мосян настолько хорош во всем его многообразии, во всех этих войнах и интригах с китайским колоритом, что, как и про другие хорошо выдуманные фантастические миры, про него хочется узнать больше и больше.
Мне сложно оценить, насколько произведение Мосян оригинально с т.зр. и классической, и современной китайской литературы - я не знаток. Возможно, она использует набор общепринятых штампов. Возможно, это нечто полностью новаторское. Но для меня в любом случае это мир удивительный и привлекательный в первую очередь своей национальной, что ли, необычностью. И китайские обычаи, и китайская нечисть, и *церемонность*, и даосизм. Герои, которые для заклинаний используют строки из классической поэзии эпохи Тан - ну не прекрасно ли. Это все равно, что у нас бы кто-нибудь написал фантастический роман, в котором заклинания производились бы не по принципу "абракадабра, я знаю три латинских слова", а были, скажем, цитатами из Сумарокова. Подозреваю, что и модель кланов и клановой вражды тоже берет свои корни где-нибудь в древней истории феодального Китая - но я совсем ее не знаю, а применять свои знания по истории Японии вряд ли релевантно.
А еще герои сражаются при помощью музыки - и с нечистью, и друг с другом. У них у всех есть мечи, но мечи выполняют скорее декоративно-транспортную функцию, сила же красивых нот неколебима. Причем два основных инструмента в романе - флейта и гуцинь (такой струнный щипковый инструмент). Каждый раз вспоминаю романы эпохи Хэйан, отдельные моменты Мосян пришлись бы туда, как родные.
Собственно фиковая часть состоит в том, что все вышеописанное делают исключительно прекрасные принцы. Других персонажей в книге - раз-два и обчелся, и все они - статисты. А ключевые герои, и хорошие, и плохие, - один краше и талантливей другого. Все идеальны, фанатки в восторге и не знают, за кого голосовать. С другой стороны, учитывая, что это такое общее качество, оно не особо влияет на сюжет, потому что никто особо не выделяется. И при этом - что удивительно и хорошо - у героев очень четкие и совершенно живые характеры, они действительно разные, и наблюдать их столкновение поэтому весьма интересно. Есть и умные, и глупые, и хитрые, и трусливые, и гневливые, но надежные, - в общем, на любой выбор. Типажи Мосян действительно так хороши, что этих героев с их характерами вполне можно вытащить из ее истории и поместить в другую - они не статисты, они и там будут узнаваемые.
Про любовную часть истории (разумно замолчанную в аниме и дораме) говорить ничего не буду, кроме того, что книгу не рекомендуется читать гомофобам, а, напротив, рекомендуется людям, вообще читающим фанфики.
Что до прекрасных принцев, то я, пожалуй, запишусь в фанаты Цзинь Гуанъяо - все-таки в нехорошо умерших то ли злодеях, то ли не злодеях есть что-то очень привлекательное. А еще - он единственный из всех - чуть менее прекрасный и гораздо более реальный.

@темы: мосян тунсю

---

Иван Гончаров "Обрыв"

"Роман классический, старинный,
Отменно длинный, длинный, длинный..."
Это неимоверная нутода, дорогие мои. Я правда поражаюсь, как Гончаров, автор искроментой "Обыкновенной истории" и захватывающего "Фрегата "Паллада" (притом, что тот тоже очень большой) смог написать настолько скучный и пустой роман. И дело не только в том, что он невероятного размера. Удивительно, что при всем его размере в добрую "Войну и мир" в нем вообще ничего не происходит. Я не шучу. В романе нет ни одного мало-мальски значимого события, которое бы как-то повлияло на жизнь персонажей. Все только ходят и гундят, простите.
Поначалу я думала, что это роман про Райского. Вот он, бестолковый оболтус, сын своего века, наделенный Онегинским сплином, но начисто лишенный Онегинского очарования. Мужик за 30 ведет себя, как романтически настроенная школьница, которая везде видит либо любовь, либо попытки ее скрыть. Всю первую половину романа Райский достает всех окружающих, до кого дотянется, требованиями "открыть ему свое сердце". И категорически не хочет признавать, что люди могут просто заниматься своим делом. Нет, ему везде мерещатся романы, интриги, тайные страсти и пр. Мне в целом казалось, что это у людей с возрастом проходит, годам к 20, а у мужчин так и вовсе.
Вообще поведение Райского очень напоминает то место из статьи Ходасевича, забыла, какой именно, где он пишет, что в его поколении были свойственны "страсти" - и если уж не испытываешь настоящие эмоции, то изо всех сил делай вид, что испытываешь. Корчи страсти, как можешь, это модно. Райский и корчит. Окружающим смотреть на это слегка неловко. Первую часть Райский изводит свою кузину, ничего не добившись, уезжает в деревню. Что, думаете, это что-то изменит? Нет, после того, как читтатель героически преодолел 300 страниц про кузину, автор о ней забывает и больше к ней никогда не возвращается. Зачем была кузина, в итоге, неясно. Портрет неприспособленного ни к какому делу романтического лентяя можно было и меньшими средствами нарисовать.
Дальше герой приезжает в родную деревню, а там надо же - внезапно две дальние родственницы, молодые сестры. Ольга и Татьяна Марфа и Вера. Расклад между сестрами настолько пушкинский, что становится прям неловко. Тем более, что у сестры "Ольги" как раз есть такой же молодой и веселый жених из местных. И читатель начинает подозревать, что он это уже ел - но и эта линия тоже не заканчивается ничем между Райским и "сестрой Татьяной".
Роман вообще отличает некоторое количество сюжетных линий, которые автором намечены, но не приведены ни к какому интересному финалу, а просто брошены или отпущены болтаться как есть. Его правильнее было бы назвать не "Обрыв", а "Облом": только покажется на горизонте что-то более ли менее похожее на СОБЫТИЕ, автор тут же пугается - и ну 200 страниц живописать сельский быт, отношения дворни, творческие неудачи Райского (который от скуки пробует себя во всех искусствах, но от лени ничего не добивается). Так и проходит весь текст, скучно, размеренно, как благополучная сельская жизнь. Зачем все это было - бог весть. Притом, что у автора, как и в творчестве Райского, есть отдельные очень удачные моменты, касающиеся характеров и типажей - первые эпизоды препирательств Райского с бабушкой, например. У кого не было такой любящей бабушки-тиранки, тот и не жил, считай, это прекрасно. Полина Карповна смешная, но быстро надоедает и начинает напоминать уже Эллочку-людоедочку.
Но увы, это не искупает бескончно занудных длиннот, на протяжении которых персонажи "испытывают эмоции", а автор это старательно и очень многословно описывает. Притом, что испытывают эмоции они по таким ничтожным поводам, и растягивают свои внутренние (и не внутренние) монологи на такое бесконечное время, что только Большой взрыв может посоревноваться с Гончаровым в контексте происхождения великого из малого. Это был читательский подвиг смирения и больше никогда.

@темы: гончаров

---

О.И. Сенковский "Сочинения барона Брамбеуса"

Сенковский - автор первой половины 19 века, современник и Пушкина, и Грибоедова, и Гоголя. Впрочем, в его произведениях я нахожу больше всего сходства со Щедриным, с той только разницей, что у Сенковского комедия там, где у Щедрина трагедия.
Поясню, и тот, и другой высмеивают различные бестолковости нашей жизни, быта и нравов. И делают это, широко используя как преувеличение, так и различные фантастические приемы. Только смех Сенковского - добродушный, он не видит в этом ничего ужасного, а его истории полный шуток ради шуток. Смех же Щедрина - горький и обличительный.
"Фантастические путешествия барона Брамбеуса" больше напоминают приключения другого барона, Мюнхгаузена - и по сути своей, и по манере подачи. Это действительно путешествия, одно - в Италию и оттуда к антиподам, другое - в Турцию, а третье - под Петербург. Все равно бестолковые и наполненные забавными приключениями. Предположу, что в 19 веке это было еще веселее, чем сейчас, но и сейчас неплохо.
"Петербургские нравы" - серия "портретов" условных петербургских жителей, а точнее - типажей. Вот типичная барышня, типичная жена, типичный мелкий интриган. "Человечек" - отличнейшая из заметок, актуальная во все времена - я из круга своих знакомых прямо пару фамилий могу назвать, соответствующих вполне точно этому описанию.
Повести более разношерстные, наиболее интересны из них, на мой взгляд, те, что с восточным колоритом. Тут надо учитывать, что автор был не профаном в этой области, а вполне себе серьезным ученым-востоковедом, одним из основателей отечественного востоковедения как науки, путешествовал, знал языки. И все его дурачества - это дурачества профессионала над своей научной областью, что придает им отдельную прелесть.
В целом забавное, необременительное чтение.

@темы: сенковский

---

Гай Гэвриел Кей "Львы Аль-Рассана"

Далее следует непопулярный отзыв о популярной книге))
Я, оказываются, читаю уже второй роман Кея (начисто забыла, что "Поднебесная" тоже его), и по мере чтения все же пыталась понять, что не так. Вроде и мир неплохой, и герои, и написано очень красиво, а никак не идет, хотя все вокруг хвалят и восторгаются. Только постфактум до меня дошло: слишком уж все ключевые герои, как на подбор, ПРЕКРАСНЫ и ВЕЛИЧЕСТВЕННЫ. И не делают дела, а совершают великие деяния, о которых потом поют в песнях. И ладно бы один, так нет, все основные персонажи на сцене.
Вот Аммар, это вообще Марти Стью. Он "поэт, воин, дипломат" (в чем суть его дипломатических достижений, правда, не уточняется), прекрасен собой, от него сходят с ума все женщины вокруг и самая красивая статистка тут же норовит ему отдастся. Он гениально дерется, обладает высокой нравственностью (убил халифа, которого сам же посадил на трон путем убийства предыдущего за чрезмерную жестокость к подданным), а также великий полководец.
Вот Родриго Бельмонте, он все то же самое, кроме поэта, бретер, лихой вояка. Разумеется, хоть они и неприятели по сюжету, но тут же начали дружить.
Вот главная героиня. Она вроде ничем особо не выдается, но именно в нее почему-то (в книге не особо понятно, почему) влюбляется Аммар, да и второй главный герой тоже делает ей авансы, и в какой-то момент она оказывается в ситуации выбора между ними. Выбирает одного, и они радостно под конец уезжают с ним в закат, а потом живут долго и счастливо.
Я бы оценила этот сюжетный ход, если б мне было на 25 лет меньше
Дальше герои поменьше, но тоже все прекрасные. Вот гениальный врач, отец героини, который, будучи слепым, успешно работает нейрохирургом в полевых условиях. Ну ок. Вот визирь халифа, забыла, как зовут. С тонко чувствующим халифом, которого падение его города печалит исключительно по причине крушения достижений искусства, его связывает многолетняя нежная дружба (гусары, молчать). Такая нежная, что халиф запрещает ему пожертвовать собой, чтобы спасти город и страну (ну правда?), а он все-таки жертвует и почти спасает.
Вот король Рамиро Великий со своими грандиозными замыслами, такой мудрый и понимающий, что, наверное, он закончил много курсов по эмоциональному интеллекту и вовлекающему лидерству.
Все эти прекрасные люди, каждый шаг которых одухотворен и безупречен, не воюют друг с другом, а танцуют изящный танец. На их войне, конечно, есть кровь и треш, но это все их не касается, это не они делают, а специально подобранные злобные статисты, которые тут же несут наказание, но отлично оттеняют.
Я затруднялась раньше сформулировать, почему я так люблю Занда дан Глокту, а теперь могу. Он насквозь неидеален, и при этом крут и вызывает восхищение. Герои Кея насквозь идеальны, и вызывают одну скуку.
Если оставить их и перейти к сюжету, то это выхолощенная фантазия на тему крестовых походов. Условные "северяне" с христианскими фамилиями против условных "арабов" - халифов. Между ними киндаты, такой народ без государства, которых никто не любит - это, понятно, евреи. Что, на тему крестовых походов недостаточно написано? Да на этой почве уже Вальтер Скотт оттоптался. Или исторический материал слишком сложный, чтобы с ним разбираться? У меня нет на это ответа. Из романа не понятны причины разногласий "северян" и "южан", кроме религиозных, а те - просто стыд.
Одни поклоняются солнцу, другие - луне, а третьи - звездам. Я забыла, кто чему. На этом все детализация заканчивается. Не особо автор заморачивался с проработкой религий, которые лежат у него в базисе всех конфликтов. С тем же успехом герои могли бы поклоняются, скажем, разным сторонам света или, например, праву, леву и середине, и из-за этого вести кровавые войны.
Все это попросту скучно. Мне уже не хочется прекрасных героев, умных, добрых и красивых, которые соревнуются исключительно в своей офигенности. Хочется увидеть настоящих людей, выползающих наверх после победы, дрожа от усталости и отвращения к этому всему, помятых и каждую минуту себя преодолевающих. Таких, какие в реальности ведут подобные игры и в них побеждают; если на коне, то полный шкаф скелетов, и нет ни в ком идеала, а только разные личности.

@темы: кей

---

Джо Аберкромби "Мудрость толпы"

Ну наконец-то в этой книге все сложилось! Все предыдущие части я озадаченно размышляла, какого же хрена происходит, куда делся мой любимый герой (Глокта) и почему оставшиеся ведут себя как сборище идиотов, да еще и с неоформленными характерами - что их шатает от состояния "молодец на коне" до "лузер в тюрьме". Каждого из основных персонажей - имею в виду Савин, Орсо, Рикке, Лео - по нескольку раз за три книги туда-сюда. В первой было интересно посмотреть, что они все из себя представляют. Во второй было неожиданной выяснить, что они представляют из себя совсем не то. И наконец в третьей книге выяснилось, что они опять представляют из себя совсем не то. Я понимаю, конечно, что различные перипетии в жизни меняют характер, но тупица не станет внезапно умницей, сколько бы напастей на него ни свалилось, да и умница не станет трусливой тупицей или предателем. В общем, большая часть событий из второй трилогии вызывает большие вопросы именно в свете того, кто эти события движет.
В этой книге история начинается с того, что все позиции, казалось бы, закрепленные в конце предыдущей с таким трудом, к черту рушатся. Причем в самом начале и очень быстро. И удивительно, что никто этому не сопротивляется. Это вызывает у меня сомнения с точки зрения логики: а куда делось победоносное войско Орсо, когда протестующие взяли его столицу? Никто-никто не попытался их остановить всерьез, и это удивительно - не в таком и плохом состоянии их монархия, не такая надежная платформа у революционеров. Да и на революционеров бунтовщики тоже не тянут - это именно что крестьянский бунт с целью разрушить, а не построить что-то новое. Более того, начисто лишенный, казалось бы, вождей, способных всерьез вести за собой народ и создать какой-то новый порядок. И так понятно, что долго все это не протянет. И так понятно, что стоит прибыть мало-мальски приличной силе, способной организовать порядок, обогрев и кормежку - оставшиеся мятежники, кого еще не успели перевешать, тут же встанут к ней в очередь со своими плошками. Это еще Союзу повезло, что никакие враждебные государства не успели воспользоваться создавшейся суматохой и ввести "миротворческие войска", чтоб было бы куда более логично в реальной истории.
Середина романа очень тягомотная. В основном в ней на разные лады и разными примерами из жизни маленьких людей описывается, как плохо жить в эпоху перемен, а еще хуже - в эпоху безвластия, революционного террора, хаоса и развала общественных институтов. Поскольку это истины, которые и так всем очевидны, сокращение этой части только украсило бы роман. Но тут я могу понять автора: он развивал нудоту, чтобы подготовить блистательный выход, точнее, выезд главного героя всей истории - единственного главного героя, который на самом деле всегда был в центре событий, но "за кадром". Поскольку я фанат Глокты, мне было очень приятно его увидеть наконец, тем более, что оправдались мои ожидания насчет того, что никакая фигня в Союзе не происходит без его ведома и одобрения. Все это финальное объяснение - и красиво, и логично. И оно меня примирило во многом с той кучей глупостей, которую нагромоздили другие персонажи.
На фоне всех этих бестолковых новичков только одна Рикке радует. Собственно, она одна в этой трилогии делала то, что в предыдущей делал Глокта: когда читатель видет канву событий, но поступки персонажа оказываются для него неожиданными (и неожиданно гениальными) - потому что персонаж умнее и изобретательнее.
ps Я не верю, что они повесили Орсо. Автор так тактично это описал, что явно оставляет себе лазейки на будущее. Да и видение Рикке про Баяза намекает, что следом будет история детей Савин и Лео, видимо))

@темы: аберкромби

---

Мацуо Басё. Избранная проза

Все знают Басё-поэта, но открытие его прозы было для меня некоторым удивлением. Впрочем, не то чтобы это какой-то полноценный роман или рассказы с сюжетом - напротив, проза Басё от его поэзии и вообще от всей поэзии хайку отличается только формой (поскольку рифмы нет ни там, ни там). Если можно представить себе текст на несколько десятков страниц, оставляющий такое же неуловимое впечатление, как сборник хайку, то вот, это оно. Я честно прочитала и "Путевые дневники", и сборник прозы-хайбун, но не возьмусь даже поверхностно описать, о чем там. По моим ощущениям, жанр хайбун - это, собственно, прозаический аналог хайку, любование красотой мира в отдельно взятой вещи или моменте. Басё описывает детали своей собственной биографии странника, очень лирично, со множеством отвлечений на "любование луной" и прочие традиционные развлечения. Кому понравится такие стихи, тому понравится и проза, для меня - слишком неуловимо.

---

Собрание сочинений. Том 2. Русь

"Большим детям сказки" - действительно типа сказочки про всякие странные вещи, но как и почти везде у Замятина, и реальность, и нереальность в них предстает не только в черном, а еще и в довольно омерзительном свете. Это вообще фирменная черта его прозы: в изображаемом им мире нет ничего хорошего вовсе, ни красивого, ни доброго, ни даже смешного. А тот юмор, что у него есть - всегда издевка, как в "Сказках про Фиту". "Фита", кстати - чистейщий Салтыков-Щедрин. И Замятин в целом - это такой Щедрин умножить на Лескова умножить на весь треш революции.
Повести и рассказы - разные, но в основном - с тем же черным окрасом. Каждый миг ждешь, что будет какой-то гадкий поворот (обычно бывает). "Ёла" запомнилась только, неожиданно крутая сильная вещь, изрядно отличающаяся от всего остального. Стилем - не в последнюю очередь. Какие-нибудь особо заковыристые замятинские вещи, типа "Рассказа о самом главном", вообще без поллитры не понять, столько там лесковских стилистических выворотов и прочего словесного импрессионизма.
"Мы" читала в первый и последний раз в школе, решила все же перечитать и удивилась. Насколько мы все-таки в школьных впечатлениях скованы тем традиционным мнением, которое навязывается учебником. В моем случае традиционное мнение было такое, что вот-де тоталитарное общество, все ходят строем, лишены эмоций, ничего человеческого и тд. Короче, эстетика кино "Эквилибриум" и прочих красивых тоталитарных антиутопий. Но в "Мы"-то ничего подобного не происходит! Напротив, из героя как начинают хлестать эмоции бешеным потоком, так и не перестают; насколько у него образный язык и мышление, насколько непредсказуемая жизнь. И никакие его поступки не укладываются в ту самую холодную логику, которая там как бы подразумевается. Более того, ничто не мешает трактовать этот роман как попытку отчаявшегося в круговерти некотролируемой истории разума уцепиться хоть за что-то стабильное и понятное - попытку заведомо проигрышную.
"Бич Божий" - ужасно крутая вещь! Кто не знает, это незаконченный роман про Атиллу, и был бы он закончен, если б автор продолжал в том же духе, был бы великим романом, но увы. И прекрасно написано, и очень интересно - совершенно необычный взгляд. Повествование обрывается на том моменте, когда Атилла вот-вот должен уже перестать быть заложником в Риме. В общем, вместе с "Solus Rex" и "Замком" - в подборку романов, о которых очень сожалею, что они не закончены
Биографические очерки довольно странные. Во-первых, не совсем ясно, чего это Замятин взялся за физика Майера, который пусть и молодец, но все же очень далек и от замятинской современности, и от России. Да и сам очерк какой-то очень выспренный, восхищения автора силой творческого духа героя и возмущение по поводу его недалеких современников, не ценивших его гений, звучат фальшиво. По Чехова и Шеридана информативно, но не обременительно, в целом мило.
Про подборку "Шутейного" слова хорошего не скажу - это все шутки из серии "произнесена в январе 1930, в феврале 1930 безнадежно устарела и уже никому не понятна". В 21 веке тем более устарела и непонятна.

@темы: замятин

---

Роберт Сапольски "Биология поведения человека"

Это не книга, а курс лекций, которые Сапольски читал в Стенфорде. С одной стороны, такие лекции можно назвать научпопом, но разве что потому, что их понимание не требует *глубокого* знания биологии. А также речь не идет о каком-то конкретном узкопрофильном предмете. Лекции вроде были открытые, но базовая аудитория все равно - студенты-биологи и медики.
Я много времени провожу в машине, и такие лекции для меня просто находка, потому что воспринимать в начитанном виде книги я не в состоянии. А тут - живая человеческая речь, материал, ориентированный именно для восприятия со слуха. Есть видеозаписи на ютубе, и местами видео не хватает, особенно когда Сапольски показывает какие-то слайды или рисует графики и комментирует их - но в целом и без видеоряда все вполне понятно.
Уникальность этих лекций - в том, что это совершенно *научное* освещение сабжа. Не традиционный научпоп формата "перескажем свою сложную науку максимально простым языком, чтобы пятилетний ребенок понял, что мы на работе делаем*. Нет, Сапольски рассчитывает на вполне профессиональную аудиторию, и оперирует огромным количеством научных терминов и фактов - но при этом он действительно очень хороший лектор, потому что материал изложен понятно и с большим количеством практических примеров, что делает его теорию куда более удобоваримой. При этом примеры у него тоже совершенно профессионального плана - это конкретные уважаемые научные исследования, результаты публикаций в профильных журналах и т.д. - то есть такого рода ссылки, которые любой приличный ученый не постесняется, наверное, вставить в собственную научную работу.
Материал лекций подобран очень интересно: Сапольски рассматривает один и тот же предмет - поведение человека - но через призму различных биологических дисциплин, а также в различных аспектах - эволюция, генетика, эндокринология и тд. При этом он не столько дает, сколько повторяет некие базовые постулаты из соответствующей области науки, а потом уже применяет ее к своему объекту исследования. К примеру, в лекции по генетике рассказывает, как генетические факторы влияют на те или иные аспекты поведения взрослой особи.
Огромным достоинством лекций является потрясающий научный кругозор автора: несмотря на заглавие про поведение *человека*, на самом деле Сапольски говорит о влиянии тех или иных биологических факторов на поведение живых существ вообще - от какой-нибудь там плесени до крыс, приматов и нас с вами. Это очень забавно, на самом деле, слушать про то, как колонии бактерий могут сотрудничать или не сотрудничать друг с другом по той же логике, которая для человека была открыта Нэшем и описывается лучше всего разборами "дилеммы заключенных".
Удивительно, кстати, но научную часть довольно легко воспринимать - думаю, оттого, что Сапольски не старается ее специально перегружать, а оперирует и терминами, и фактами (которые, наверное, должны быть известны любому профессиональному биологу) очень легко. Мне было тяжеловато следить за его построениями только на лекциях по эндокринологии - и в целом все, что я вынесла - что эндокринология - это очень сложно. В остальном же и вопросы эволюции, и вопросы генетики, и нейрофизиология - очень интересно и очень понятно.
Вообще прелесть этих лекций - в огромном количестве ужасно интересных, отчасти известных, отчасти совершенно удивительных фактов, которые выясняются - притом, что эти факты касаются не каких-нибудь там экзотических видов животных, а нас с нами. Сапольски говорит в начале и в конце интересную вещь: спрашивает студентов, кто верит в свободу воли. Так вот, если принять во внимание все биологические компоненты, места для свободы воли не то чтобы не остается - но его гораздо меньше, чем нам кажется. И он раз за разом, подчеркивает, что совершенно необязательно человек с такими и такими травмами мозга или генами будет убийцей и насильником - но, например, он будет им с большей вероятностью, чем человек без этих компонентов.
Ужасно интересные лекции про шизофрению и депрессию, а также - про биологию религиозности - последние, особые по существу, но столь же научные по подходу. Выяснила, что ничегошеньки я не понимала правильно ни про шизофрению, ни про депрессию - впрочем, не то чтобы про них сейчас все все понимают.
Еще лекции Сапольски хороши тем, что он не пытается дать ответа на вопросы, точный ответ на который наука пока не изобрела. И, более того, приступая к какой-нибудь научной проблеме, часто не просто рассказывает ее текущее состояние, но и дает исторический обзор: что думали об этом ученые в начале века, какие диагнозы ставили, как изменялась научная картина потом и что думают сейчас. Это тоже очень интересно, учитывая большое количество *ужасно ошибочных* мнений врачей и ученых, которые реально калечили людям жизнь (например, когда лечили агрессию лоботомией).
А еще у лектора отличное чувство юмора и нет короны от слова вообще. Короче, это одна из лучших вещей, что я читала/слушала за год, и всем, кто проводит много времени в машине/дороге, категорически рекомендую.

@темы: научпоп, сапольски

---

Маршалл Розенберг "Ненасильственное общение"

Как практически все подобные книги из категории "доморощенная психология", в этой книге ровно одна идея, причем довольно очевидная. Подозреваю, что добрые или умные и рефлексирующие люди приходят к этой модели общения самостоятельно, сопоставляя свои слова и реакцию окружающих на них. А злым, глупым и нерефлексирующим и книги никакие не помогут.
Книга в целом о том, как так формулировать свои мысли и желания, чтобы окружающие не воспринимали их как личное оскорбление, а, напротив, всячески открывались и выражали готовность действовать в соответствии с вашими желаниями. Причем автор подчеркивает, что это не какая-нибудь там техника манипулирования, а, напротив, способ добиться взаимопонимания за счет открытости и искреннего интереса к чувствам и нуждам других.
"Рецепты" из книги, в общем, вполне обычные, формата здравого смысла. Что не отменяет того факта, что их применение требует некоторого сознательного контроля над собой - а вот применение обратного метода, напротив, у людей получается отлично автоматически. Кто много ведет переговоров, тот все это уже знает и умеет, скорее всего, но повторение - мать учения, и книга на самом деле полезная. Все подобные полезные методы кажутся супер-очевидными после того, как их внимательно изучишь)
"Когда мы косвенно выражаем потребности при помощи оценок, толкований и мнений, окружающие склонны слышать критику. А когда люди слышат что-то, что кажется им критикой, они часто направляют свою энергию на самозащиту или контратаку". Скажите, у кого не было такого, что вы хотите чего-то от близкого человека, например, чтобы он мусор вынес, но так формируете это пожелание, что через десять минут вы уже скандалите на повышенных тонах и вспоминаете, кто кому загубил лучшие годы? Вот это самое оно, с близкими такие штуки проделываешь куда чаще, чем на работе.
"С того момента, когда люди начинают говорить о своих нуждах, а не о том, что не так с другими, возможность найти способ пойти навстречу их потребностям многократно увеличивается". Самое сложное - это вытянуть из человека его *желания*, а не *мнение*, конечно. Большинство на самом деле сами знать не знают, чего они там хотят, во всяком случае, далеко не сразу могут это сформулировать. И тут уже все ваши техники часто уступают перед тем, что просто надоело.
"Еще чаще мы просто не осознаем того, что просим, когда говорим. Мы говорим другим или при них, не зная, как войти в диалог с ними. Мы выбрасываем слова, используя чье-то присутствие как корзину для бумаг". У кого в близком круге нет таких респондентов, которые разговаривают регулярно то ли с вами, то ли с мирозданием вообще - тот счастливчик.
"За попытками нас запугать стоят просто люди с неудовлетворенными потребностями, которые обращаются к нам лишь затем, чтобы улучшить свое состояние".
"Исследования, проведенные на переговорах по управлению трудовыми отношениями, показали, что любой конфликт решается вдвое быстрее, если каждый участник, прежде чем ответить, соглашается точно повторить то, что сказал предыдущий участник". Это отличная тема и работает, кстати.
В общем, все прописные истины, которые нужно регулярно повторять.

@темы: management

---

Пу Сун-лин "Лисьи чары". "Монахи-волшебники"

Пу Сун-лин - китайский классик 17 века, известный, как говорит предисловие переводчика, каждому образованному китайцу - и при этом, конечно, не то чтобы сильно известный у нас, как, впрочем, и вся остальная китайская литература. Причем удивительное в этом авторе, опять же по сообщение уважаемого переводчика, то, что он пишет исключительно высоким, книжным "штилем" о предметах для культурного китайца довольно низменных, в том числе о колдовстве и всякой нечисти, а также бытовых неурядицах обычных людей. Переводчик, академик Алексеев, говорит, что Пу Сун-лина прочитать в оригинале может далеко не каждый китаец, в принципе умеющий читать, и сложность и вычурность этого стиля крайне затруднительно передать в переводе. Судя по примерам отдельных моментов с игрой слов, действительно, попытайся переводчик отразить в русском языке то, что видит в тексте автора среднестатистический китаец - это было бы невозможно читать живому человеку. Но на наше счастье, перевод очень легкий, хотя и своеобразие языка автора тоже чувствуется.
Оба сборника - это рассказы, посвященные проникновению мира тонкого в мир плотный, всякой нечисти, магии и пр.
"Лисьи чары", что и очевидно из названия - подборка историй о том, как лисы-оборни дурят людей. В китайской культуре лиса, как и в нашей, - олицетворение хитрости, только у них лисы все чаще оборачиваются людьми и только по косвенным признакам можно узнать, что перед тобой оборотень. Лис боятся и не любят, поскольку зачастую они вредят, но могут принести и пользу человеку, который рискнет с ними связаться и не будет вести себя непорядочно. В основном это женщины-лисицы, которые под видом невероятных красавиц соблазняют мужчин, причем подчас самых завалящих. Беда в том, что связь с лисицей грозит бедой, поскольку лиса изводит жизненную силу человека, и любовник лисицы чахнет-чахнет, а потом и вовсе помрет. Впрочем, лиса может сжалиться и выдать своему спутнику лекарство, а то и отсыпать денег.
Бывают и лисы-мужчины - они никого не соблазняют, а являют собой образ тайного друга-интеллектуала, носителя высокой культуры. Дружба с ними не так опасна, хотя разочаровавшийся в человеке лис может тоже причинить ему немало хлопот.
"Монахи-волшебники" - сборник похожих по духу рассказов, посвященных чудесам, настоящим и поддельным, творимым даосскими и буддистскими монахами. Предполагается, что настоящие чудеса создает святость и мудрость, а поддельные - человеческая хитрость. Истории самые разнообразные, от монахов-злодеев, которые стремятся к власти и наживе, до монахов-подвижников, чья магия служит исправлению злодеев и наставлению их на путь истинных. Надо сказать, впрочем, что часть с моральным уроком - далеко не самая главная и ярко выраженная, да и мораль рассказов не выходит особо за рамки бытовых представлений о хорошем и плохом. Ощущение от всех историй - не про то, "что такое хорошо и что такое плохо", а скорее "чудны дела твои, господи".
Особенностью всех историй Пу Сун-лина, и про лис, и про монахов, является в целом то, что это просто невероятный упорос. Я не знаю, как выразить это впечатление более пристойными словами. Мы привыкли к скучноватым моралистическим сказочкам с простеньким сюжетом в одно действие, но у него за несколько страниц рассказа все может так извернуться, что не знаешь уже, какого нового поворота ожидать в следующем предложении. То ли лисы изведут героя насмерть, то ли герой будет демонов учить китайскому языку и литературе, то ли монах хитро дурит простофиль насланными видениями ради забавы, то ли это правда боги и будды по его знаку спускаются с небес. До вычурного воображения Пу Сун-лина большинству и современных авторов еще расти и расти.

@темы: пу сун-лин

---

Натаниэль Готорн "Алая буква"

Удивительная вещь по своим двум моральным урокам. Если убрать моральные выводы, то была бы обыкновенная скучная история из жизни суровых американских первопоселенцев с их суровыми пуританскими нравами и замысловатым бытом, но именно моральный аспект делает ее столь необычной в глазах современного читателя. Делаю ударение на слове "современного".
Суть в целом проста: одинокая женщина, приехавшая в Новый свет раньше мужа, в закрытом поселении, где все свято блюдут нравственность, беременеет и рожает неизвестно от кого. Общество всячески ее клеймит и отторгает, ее судят за разврат и предписывают до конца жизни носить на одежде "алую букву" "А", что значит, как я понимаю, adulteress, то есть прелюбодейка. Ну и она покорно носит, покорно терпит негативное отношение окружающих, одна воспитывает ребенка. И все бы ничего, только рогатый муж этой дамы объявляется в самый момент вынесения ей публичного наказания, но ничем себя не выдает, и до конца истории требует от нее скрывать их брак, выдавая себе за постороннего человека - притом, что он остается жить в том же поселении.
А родила дама, как выяснилось, от местного священника, всего из себя такого праведного и благочестного. Который продолжает оставаться жить в том же поселке, работать священником и тоже ничем себя не выдавать - и все вокруг еще восхищаются его редкостными качествами.
Это фабула. Теперь про моральный урок № 1.
После истории Сомса и Ирен я не думала, что попадется еще книга, в которой мое личное чувство морального и правильного будет так расходиться с тем, что очевидным образом навязывает читателю автор, но нет. В этом романе моя лично совесть просто вопиет, потому что пострадавшей бедняжкой в конце оказывается - вы только представьте - не женщина, которую одну выставили на всеобщий позор и обрекли на вечное одиночество. И не обманутый пожилой муж, который не причинил ей, собственно, никакого вреда. Пострадавшим выведен тот самый священник, который, скотина, ах, так переживал, так переживал, что ничего не сделал ни чтобы признать перед обществом свой грех и отцовство, ни чтобы попытаться облегчить жизнь своей любовнице, которая столько лет тянула плод их общей вины в одиночку. Более того, он ни разу не поинтересовался даже судьбой ребенка! И при этом автор изображает женщину довольно сурово, мужа ее выводит сущим дьяволом, который норовит утянуть священника к себе в ад, а того - этакой безвинно пострадавшей непорочной душой, которая ну так страдает, так страдает! Ничего, ничего не делая, замечу, на протяжении многих лет, сохраняя свое тепленькое место и уважаемое общественное положение. Я возмущена этим поворотом до глубины души, и если уж мои симпатии где-то, то они на стороне старого мужа.
Моральный урок № 2 - про социальную инерцию. Казалось бы, молодая беременная женщина не привязана за ногу к тому поселению, где суровые нравы осудили ее на вечное презрение и отторжение от общества. Она свободна уехать куда угодно и в Америке, и вернуться в Старый свет, тем более, что муж ее подевался действительно непонятно куда, и не составит труда придумать приличное объяснение ее положению на новом месте, чтобы ее там приняли нормально. У нее даже есть профессия, позволяющая неплохо зарабатывать на жизнь. И ее не ждет на этом месте ровно ничего хорошего, как и ее ребенка. При этом она остается, и терпеливо все сносит многие годы. Звучит это странно, но стоит задуматься, сколько бытовых и прочих неудобств мы терпим, ничего с ними не делая - и все встает на свои места.

@темы: готорн

---

Ф.М. Достоевский. Дневник писателя, 1880

Небольшой дневник 1880 года целиком посвящен знаменитой "Пушкинской речи" Достоевского и последовавшему на нее в обществе отклику. Речь была произнесена Достоевским в июне, а опубликована - в августовском выпуске "Дневника", но еще до публикации вызвала огромный отклик и обширную дискуссию. Надо сказать, что взгляд Достоевского на Пушкина - интересен даже сам по себе, потому что сложно найти двух столь противоположных классиков в нашей литературе, мне кажется, настолько разных, что их совершенно нельзя даже сравнить. Удивительно в речи то, что Достоевский находит у Пушкина, прежде всего, себя самого, не как человека, а как автора, своих героев. Во всяком случае, мне так кажется. В "гордом человеке" Алеко я вижу уши вовсе не Пушкина, а Раскольникова. В рассуждениях о "всечеловеке" и всечеловеческих ценностях русских людей и русской культуры (в чем, по ФМ, и состоит ее базис, самобытность, идентичность) - уши князя Мышкина. Понятно, что каждый невольно находит то, что ему ближе, и тот же Набоков видит в Пушкине совершенно, совершенно другое. Настолько, что если сравнить эти две точки зрения, дающие поэту одинаково высокие оценки, не называя имени, то и не догадаешься, что речь идет об одном человеке.

Помимо собственно речи "Пушкин", Дневник за август 1880 (единственный месяц) содержит гораздо более пространный ответ на статью некоего А. Градовского, появившуюся в "Московских ведомостях" в ответ на речь. Самой статьи в моем собрании сочинений нет, и в этом большой недостаток подобных изданий в принципе, когда приводятся только статьи одного автора, представляющие собой часть полемики с кем-то другим. Причем таких статей бывает еще и несколько, но поскольку нельзя тут же прочитать те, чужие статьи, на которые автор отвечает, выходит такой хлопок одной ладонью.
Хотя подозреваю, что статья Градовского и вполовину не так эпична, как отклик на нее Достоевского - уж что-что, а развести срач на пустом месте он мастер, как ни странно это писать. Но кто так не считает, тот не читал журналистской работы ФМ, а в особенности - его великую и прекрасную полемику со Щедриным. Мне сложно оценить, насколько адекватны доводы ФМ, не видя самих нападок. В любом случае, ФМ, как всегда, довольно резок, очень эмоционален и виртуозно задевает бедолагу Градовского за живое. Это весьма забавно наблюдать.

@темы: достоевский

---

Ихара Сайкаку "Новеллы"

Сборник совершенно очаровательных и поучительных историй, большей частью - забавных, отчасти же - странных для нашего иностранного восприятия. Ихара Сайкаку жил в 17 веке и, кажется, это единственный читанный мной японский автор этого периода - с другой стороны, от моих любимых рассказчиков периода Хэйан он отличается разве что чуть большей простотой и "приземленностью", поскольку пишет о совершенно бытовых вещах и ситуациях, возвышенным хэйанцам неинтересных.
Помимо прочего, для меня новеллы Сайкаку оказались замечательны тем, что они отлично иллюстрируют все то, что я читала давеча у Рут Бенедикт в "Хризантеме и мече" о японской морали, системе ценностей и тд. Именно потому, что каждая практически новелла заключает в себе некоторое нравоучение в духе "как нехороших людей постигает наказание", очень занимательно следить за тем, какие же именно люди считаются по мнению автора (и, очевидно, господствующей морали) нехорошими и что с ними по этому поводу происходит. Прямо скажем, кармическое воздаяние японцы понимают совсем не как мы (хотя и куда более буквально, с учетом распространенности буддизма и даосизма).
Очень явно проявляется в рассказах концепт самурайской чести - умри, но обели свое имя, если оно оказалось запятнанным. Если тебе не удалось - пусть этим займется все остальная твоя семья, и не важно, что они тоже все поумирают в процессе, главное - восстановить доброе имя главы рода. Это долг перед именем; так же отражается в рассказах и долг перед господином, и долг перед родителями. Впрочем, моральный урок - скорее побочная, чем основная цель рассказов. Они прелестны прежде всего своей бытовой забавностью, приземленностью и в то же время полной для нас чуждостью - из серии истории о том, как тяжело купить лангуста к Новому году и как разумно поступают те, кто сделал это заранее. Вообще у Сайкаку очень много историй про здравый смысл или его отсутствие, бытовую смекалку, ведение хозяйства, торговлю и другие мирные занятия. И довольно трудно описать, чем же он так мил и забавен, если не приводить тексты целиком - так что придется вам поверить мне на слово.

@темы: ихара