Джо Аберкромби "Лучше подавать холодным"

История Монцкарро Меркатто и того, как она выбилась из грязи в князи в самом прямом смысле, а заодно - путеводитель по городам земного круга, кроме Адуи, про которую и так всем известно. Модель романа простая, но интересная: некто Меркатто, о которой мы только потом из "Эпохи безумия" узнаем, какая она страшная злодейка, едва выжила после того, как ее предал и попытался убить родной наниматель, герцог Талига, у которого она служила на не последней должности. Дама потеряла брата, и ее изрядно покалечили, чудом что не убили, и вся последующая история сводится к тому, что она мстит всем причастным к этому. На удивление шорт-лист этих людей невелик, и они очень удобно расположены каждый в своем маленьком государстве Союза, так что по мере кровавого путешествия героини читатель заодно может осмотреть достопримечательности и проникнуться местным колоритом. Для мести героиня набирает зондер-команду, очень кинематографичную, не просто громил, а каждый со своими уникальными способностями. Варианты, как именно Меркатто добирается до своих жертв, тоже очень разнообразны, никто не умирает одинаково в скучных обстоятельствах, например, от удара ножом в переулке. Мне лично больше всего понравилсь, как герои нарядились клоунами в борделе, а потом устроили там пожар. То есть, конечно, весь роман - это Голливуд и отчасти даже Марвел, но кое-где случайно проскакивает Феллини.
Весь роман подчеркивается, какая героиня бедная калека и страдает, что не мешает ей успешно драться со здоровыми мужчинами-профессионалами, а в конце еще и забеременеть (к "Эпохе безумия" она уже благополучно родила). Поэтому в страдания героини не слишком верится, особенно учитывая, что один настоящий калека на этой сцене - Глокта - уже показан, и он ничего такого не может.
В целом роман просится на экранизацию, такая фэнтези-версия "Убить Билла" бы получилась, но описанным выше сюжетом все и исчерпывается. Да, написано интересно, команда забавная, но в начале уже понимаешь, как будет развиваться действие и какой будет конец. То есть, с одной стороны, автор ничем не интригует нас в плане сюжета, а с другой - и личность Меркатто - опять же, в сравнении с Глоктой - оказывается какой-то очень поверхностной. Не женщина, а функция мести, которая ни о чем особо не рефлексирует и сама по себе, в отрыве от ежеминутного действия, интереса не представляет. Даже остальные члены команды как-то более оригинальны с точки зрения личных качеств и характера, особенно мне понравился отравитель с комплексом неполноценности.
Очень вычурные способы добраться до жертв и разобраться с ними выглядят местами сильно натянуто, а финальный аккорд, когда благодаря тому же незадачливому отравителю Меркатто случайно выживает единственная в своем "кругу равных" - вообще дикий рояль из кустов. Но с другой стороны, если бы всех чисто и скучно убили или, напротив, если бы команда мстителей на чем-то засыпалась, что более вероятно, и романа бы не вышло. И все-таки один момент меня напрягает даже по натянутой логике Аберкромби: около герцога Орсо периодически мелькает Йору Сульфур, и он явно мог бы сто раз вмешаться и изменить расклад полностью, но не делает этого. Загадочный супер-убийца Шенк и его отношения с неназванным Байазом гораздо более интересны, чем все, что нам показали в тексте.
В целом - добротно и не без юмора сделанное мочилово в разнообразных декорациях Земного круга, но не вызывающее восторга ни особо захватывающим сюжетом (который и так сразу понятен), ни глубиной персонажей (которой нет).

@темы: аберкромби

---

Айван Моррис "Благородство поражения. Трагический герой в японской истории"

Много лет назад я читала роман Кэндзабуро Оэ "Опоздавшая молодежь" и испытывала ужасно раздражение не только от того, что он был страшно скучным, но прежде всего - от самого посыла. Опоздавшая молодежь - это то поколение, которое во время Второй мировой было слишком маленьким, чтобы принять участие в войне и, конечно, героически погибнуть, зато они хлебнули послевоенной американской оккупации, последующего преклонения перед всем американским и прочих неприятностей, которые ждали побежденную нацию (не самых ужасных). И весь пафос романа про то, что вот она несчастная, эта молодежь, а была бы на несколько лет старше, могли бы героически погибнуть пилотами-камикадзе, так клево же! На сравнении с европейским "потерянным поколением", юность которых пришлась на Первую мировую, а зрелость - на Вторую, сожаление о поколении, росшем в мирное время, каким бы оно ни было, кажется каким-то диким цинизмом человека, который не знает, о чем говорит.
Однако книга Морриса подтверждает обратное: да, знает, и это правда такая странная идеология, кажущаяся дикой человеку, воспитанному в христианской традиции признания ценности каждой отдельной жизни. Исследование Морриса подсвечивает совершенно противоположный концепт в японской культуре на протяжении всей истории ее развития: тот факт, что героями и великими личностями история Японии многократно признавала не просто людей, потерпевших поражение и погибнувших на выбранном пути, но прямо скажем, сделавших это из бессмысленного упрямства. То есть не "пусть я умер, но не зря", а именно что "героически умер, и все зря" или даже и стало только хуже, и совсем закопал дело, ради которого боролся, и был официально объявлен предателем вне закона. Это как если бы СССР не распался, "врагов народа" не реабилитировали, но наряду с советской идеологией на культурном уровне признавалось бы геройство этих людей, бессмысленно погибнувших за Белых, скажем. Притом, что герои Морриса преимущественно кончали свою жизнь именно как враги государства - по крайней мере, власть предержащих в тот момент. И возвеличивали их вовсе не потому, что спустя время власть сменилась и маятник качнулся в другую сторону, а их былые сторонники вышли из тюрем и подполья - нет, это делала все та же уничтожившая их официальная власть и далее народная память. То есть сам по себе героизм их гибели прекрасно уживался с противоположной идеологией, более того, даже в какой-то мере подпитывался противоречием этой идеологии - не как вызов ей, а как крайняя форма бессмысленной жертвы.
Моррис рассказывает десять историй о таких героях, девять из которых посвящены конкретным личностям, начиная с древнейших времен (эпохи Хэйан) и вплоть до 19 века, а последняя - японским пилотам-камикадзе времен Второй мировой. Понятно, что применительно к персонажам, скажем, эпохи войны Тайра и Минамото источники несколько ограничены, однако их хватает, чтобы создать разностороннюю картину событий. Приятно, что Моррис не дает собственной оценки, кто тут плохой, а кто хороший, а, с одной стороны, фиксирует исторические факты, а с другой - то, как эти факты трансформировались в легендах, культуре и литературе, чтобы собрать образ героя, о котором японским детям рассказывают в школе. Такую ценную книгу о Японии с таким взглядом мог написать только образованный иностранец, с одной стороны, в достаточной мере знакомый с японской историей и культурой, а с другой - носитель совсем других ценностей, рефлексирующий о различии этих ценностей. Тот факт, что Моррис не просто выдвинул некую общую идею об особенностях японского подхода к "героизации" персонажей, но подкрепил ее очень детальными примерами из всех истории Японии, практически на протяжении 10 веков. Каждая из глав книги посвящена одному такому герою и обстоятельно (насколько можно реконструировать) описывает весь ход событий, начиная с детства героя и предпосылок развития противостояния и заканчивая его битвой и последующим восприятием его личности, становлением той самой посмертной славы. Моррис подчеркивает, что в японской культуре особо ценится такое качество как "искренность" (которое лично я бы скорее назвала упрямством) - трагический герой упорно идет к своей цели / следует своим ценностям, несмотря на то, что неуспех на этом пути становится ясен задолго до развязки, и ему дается достаточно возможностей с него свернуть, но они все игнорируются. Более того, именно поражение как раз и придает ему значимости, а вот те персонажи, которые выигрывали соответствующиее противостояния, добивались или оставались у власти и добивались по итогам каких-то реальных целей - их культурная интерпретация как раз делает злодеями. Моррис неоднократно это подчеркивает, что в Японии героем становится вожак подавленного бунта, который не принес стране ничего, кроме крови, а вовсе не сегун-реформатор, умело построивший политическую карьеру и принесший на своем поприще практическую пользу стране.
Крайнее свое проявление этот феномен находит в летчиках-камикадзе - и дело не в самоубийственной тактике и отсутствии жалости к молодым людям, которые радостно, как бараны, шли на убой, когда "партия сказала надо". Дело в том, что, по сообщениям Морриса, их гибель была преимущественно бессмысленной, тактика камикадзе - ужасно неэффективной т.зр. результата, и военное руководство это прекрасно осознавало. Но все именно что исходили их парадигмы, что бессмысленная смерть во славу отечества, даже если она не принесла врагу никакого урона, - едва ли не лучшее, что может сделать молодой человек 20 лет в своей жизни. И от желающих стать камикадзе не было отбоя, а объявленная императором капитуляция после бомбардировки Хиросимы разрушила их мечты и едва ли не обессмыслила остальную жизнь.

@темы: Хэйан, моррис

---

"Le patenti A e B a tutto quiz"

В копилку итальянских книг, прочитанных за этот год. Эту я читала и перечитывала очень внимательно весь декабрь. Какие неожиданные повороты сюжета! Обилие новой итальянской лексики! И при этом емко и по делу, никаких лирических отступлений.
А если серьезно, если черти понесут вас, как меня, сдавать на права в Италии, то отличная полезная книжка.

@темы: путеводитель

---

Сергей Лукьяненко "Семь дней до Мегиддо"

Обычный средний Лукьяненко, в целом даже хорошо, потому что я думала, он такого своего обычного среднего уровня, который читаешь как чипсы ешь, давно не пишет. Ничем не захватывает, не лучший из романов, не самая оригинальная идея, но для отдыха вполне подходит. Комичная инопланетянская конспирология: на Землю прилетели инопланетяне и установили свои порядки. Но потом выясняется, что и до них на Земле были уже свои "другие" инопланетяне, которые давно уже установили свои (предыдущие) порядки. А над всем этим еще еще третьи инопланетяне, которые тоже устанавливают свои порядки. Герои-люди, казалось бы, могли бы просто курить в сторонке. Но при этом роман состоит практически целиком из одних драк, причем в формате "а если слон на кита, кто кого заборет": одни люди, мутированные инопланетянами и превратившиеся в таких супергероев типа Венома, сражаются с другими такими же. Моя мутация сильнее твоей, в общем.
Видимо, Лукьяненко поспорил с друзьями, что напишет роман про жидорептилоидов, который издадут и который можно будет даже читать, - и написал таки!
Другой компонент сюжета: прилетевшие инопланетяне что-то оставили, что разбросано по земле и люди это ищут. Что это, они не знают, лично им это не нужно, но находимые штуки отлично меняются на всякие "настоящие" полезные вещи. Ни разу ничего не напоминает.
В общем, жидорептилоиды + АБС + много мочилова. Но читается бодро, как всегда, и по ходу развлекает.

@темы: лукьяненко

---

John Pope-Hennessy "Beato Angelico"

Я, конечно, знала Беато Анджелико, как и все, но как-то мимоходом, и по-настоящему прониклась им только сейчас, когда увидела вживую одно из его "Благовещений" в музее диоцеза в Кортоне. Вот это:

Вживую это выглядит гораздо более потрясающе, чем на иллюстрациях, и вообще прихожу к выводу, что на картины и фрески средневековых мастеров надо смотреть именно вживую, потому что те цвета, которые там были и сохранились, крайне плохо передаются на фото - не говоря уж об обилии мельчайших деталей, которых просто не видно. У Анджелико три очень похожих "Благовещения", но это мне нравится больше всего из-за жестов ангела. На остальных у всех просто сложены лапки на груди, а здесь смотрите, что он делает))
Анджелико родился в конце 14 века и умер в середине 15, действовал в Тоскане, сначала в провинции, потом во Флореции и, наконец, в Риме, где много расписывал Ватикан (видела, но ничего не помню). Современники знали его как фра Джованни из Фьезоле, он рано присоединился к домениканскому ордену и даже сделал некоторую церковную карьеру. Впрочем, о его жизни очень мало что известно, и она датируется больше по датировке его работ в том или ином городе, чем наоборот. В общем виде его передвижения по Италии можно проследить по месту расположения тех или иных работ. Основной объем, как я могу судить, находится в Convento di San Marco во Флоренции, а также изрядная часть в Ватикане, кое-что в Орвьето, кое-что в Кортоне, и еще немного растащено по иностранным музеям. Книга не столько биографическая (что просто невозможно), сколько посвящена описанию его работ, развитию техники, сравнениям с другими хужожниками и тд на протяжении всего жизненного пути. Много отличных иллюстраций, и написано не скучно, что для описания картин вообще говоря большая редкость.
Как и откуда произошло наименование Беато Анджелико, так и не сообщается, я не поняла, известно ли это в принципе.

@темы: art

---

Anu Bradford "Digital empires"

Книга для аспирантуры, но в целом интересная с точки зрения постижения современного мира. Это такой политико-экономико-юридический анализ - сравнение трех мега-цифровых империй, США, Китая и ЕС. Поскольку я сама занимаюсь сравнительным правоведением ровно в том же направлении, мне суперактуально было, но для простых смертных, конечно, будет слишком много и повторов, и деталей.
Идея в общем простая и довольно очевидная всем, кто уже в этой теме покопался: в мире есть три крупные модели государственного регулирования цифрового бизнеса в широком смысле слова, тон которым задают как раз означенные юрисдикции, а остальным странам остается только присоединиться к той или иной модели. Эти государственные модели конкурируют между собой за мировое влияние, пытаясь потеснить друг друга (или бизнесы из другой юрисдикции), в частности, за счет норм экстерриториального действия, а также торговых ограничений, требований о локализации и уплате налогов от доходов со своих юзеров. США со времен Билла Клинтона проводит политику "лучшее регулирование - отсутствие регулирования", хотя в последнее время все громче звучат голоса за то, чтобы немного прищемить хвост цифровым гигантам, после всяких разоблачений Сноудена и мрачных наблюдений Шошаны Зубофф. ЕС, понятно, везде топит за сверхрегулирование, права человека, ограничение монополий, прозрачность и accountability. Ну а Китай - это модель слияния цифровых гигантов с государством (которую мы отчасти видим и в России), в которой цифровые компании делятся своими данными и в целом способствуют выполнению государственных функций. Для ЕС и особенно для США по экономическим причинам модель Китая вызывает активное неприятие, но с другой стороны, она доказала миру, что для успешного развития вовсе необязательна демократия и карт-бланш бизнесу. Мне очень понравилось сравнение на примере реакций компаний из различных юрисдикций на штрафы регуляторов. Компании США и ЕС, натурально, штрафы оспаривают в местных судах, а еще активно лоббируют против неудобного им регулирования. Крупные цифровые компании Китая не просто не оспаривают штрафы своего регулятора, а еще и в порядке оверкомплаенса делают всякие дополнительные приседания, чтобы удовлетворить государство и сохранить добрую репутацию.
Интересный большой раздел про торговую войну Китая и США - это давно не новость, понятно, но Брэдфорд детально описывает именно историю событий, а также делает неожиданный (особенно для американского автора) вывод о том, что США эту войну проигрывает. Ну если не проигрывает, то по крайней мере очень рискует в будущем уступить первенство Китаю как мировой цифровой державе - и отчасти дело в растущем внутри негативе в отношении производа бигтеха, который государство не пытается контролировать. Зато китайская модель, в которой цифра встает на службу государственным задачам, от самых положительных, типа оптимизации транспортных потоков в городе, до глобальной слежки за гражданами, оказывается привлекательной для многих других стран. США сложно распространить именно свою модель регулирования, поскольку их компании уже контролируют рынок, и никакие компании из других стран, пущенные своим государством в свободное плавание, не смогут их потеснить. Зато если государство проводит политику меркантилизма и защищает внутренний рынок, давая сначала подрасти своим компаниям, потом они оказываются в состоянии конкурировать - по крайней мере, у китайцев так вышло.
В целом мне понравилось, как Брэдфорд выстраивает свой концепт - он кажется в итоге настолько логичным и основанным на множестве конкретных фактов и деталей, будто всегда был тут. Понятно, что про особенности моделей регулирования все, кто этим занимаются, и так знают, но ее обобщения и выводы действительно приводят анализ на новый уровень. Ну и 200 страниц примечаний и куча кейсов тоже очень кстати. За Китай особый респект, про него сложно писать, учитывая недоступность источников в оригинале.

@темы: право

---

Гайто Газданов "Вечер у Клэр"

Удивительный эффект производит Газданов: я читаю не первый уже его роман, и мне нравится в процессе, и читается очень легко. Проходит какое-то время - и я не помню совершенно ничего, ни героев, ни сюжета - только очень смутное общее впечатление такой прустовщины, с русско-эмигрантской ностальгической ноткой, в которой Россия, которую мы потеряли, приравнивается беззаботному и благополучному детству. В этом романе все точно так, и по сути некая Клэр - это только предлог взрослому человеку погрузиться в воспоиминания о своем детстве и бурной молодости в России вплоть до эмиграции после Революции и Гражданской войны. Детство пусть и не самое волшебное, все же кажется довольно уютным, особенно "домашняя" его часть. В этом плане "Вечер у Клэр" очень сильно напоминает "Дар". Газданов, как и Набоков, тоже примерно ровесник века, неудивительно, что конец личной эпохи для них так совпал с концом эпохи исторической. Но если в "Даре" есть современная герою-повествователю линия, то "Вечер" Газданова посвящен воспоминаниям целиком, и герой так увлекается ими, что, кажется, совсем забывает, что они начались с некой Клэр, и только в конце опоминается, что надо сказать про нее пару слов. В Клэр я не верю, но в остальном детство и юность героя интересны и неожиданно наполнены действием - особенно последние эпизоды участия в войне на стороне белых. Запоминающийся отец героя, рано умерший, - такой же харизматический и исчезнувший персонаж, оставивший после себя ощутимую брешь, как и отец героя из "Дара", знаменитый путешественник. И дело не в знаменитости, а в общем ощущении от сильной и энергичной отцовской фигуры, которая ярко освещала детство обоих героев (при какой-то не слишком заметной и, кажется, сдержанно-равнодушной матери), а потом, внезапно пропав, знаменовала начало конца - причем и детства, и страны. Впрочем, я думаю, эти два романа все уже сравнили без меня.
Газданов все же пишет гораздо более плавно, при прекрасном русском языке у него нет ни капли набоковских претензий. И поэтому несмотря на все сходства в части сюжета и героя, оставляет совершенное другое впечатление. Мне сложно и местами скучно было с Прустом, может, дело в несовпадении ментальности, уж не знаю, но "русского Пруста" Газданова читать одно удовольствие. Редкий случай, когда качество текста оборачивается тем, что он не требует ни малейших усилий, а будто скользит сам, и от него не устаешь.

@темы: газданов

---

Rodo Santoro "Cappella Palatina e Palazzo Reale"

Купили эту книжку, когда были в Палермо почти два года назад, и только сейчас добралась. И в капелле Палатина, и во дворце мы тоже были, конечно, но капелла такова, что сколько там времени ни проведи, невозможно качественно обсмотреть все мозаики. Капелла и дворец были созданы при Рождере II, который получил в начале века королевский титул от папы и, таким образом, основал династию. Но автор пишет, что у Рождера и его потомков были претензии не только на то, чтобы быть просто католическими королями под эгидой папства - они активно посматривали в сторону еще вполне живой тогда Византии, и пытались балансировать между католиками и православными, а также мусульманами. В создании мозаик капеллы активно участвовали византийские мастера, что, конечно, и так очевидно и что связывает ее с мозаиками Равенны. Мозаики Палатинской капеллы созданы позднее, в том же 12 веке, и по моим ошущениям, они более яркие за счет общего золотого фона, который создает очень светлое пространство.
Сама книга, признаться, довольно скучная: после краткой истории создания и описания техники она просто подробно описывает все мозаики, сюжеты, и в принципе все, что есть в капелле.
Небольшая часть посвящена королевскому дворцу, но в целом помимо знаменитой залы мозаик, там нет ничего стоящего - несколько стандартных дворцовых интерьеров и много пустых галерей. На протяжении своей истории дворец мало использовался и неоднократно приходил в запустение, а представители династии предпочитали жить в других местах. Но Палатинскую капеллу, конечно, однозначно стоит увидеть.
А вот упоротые животные из залы мозаик, которыми она так знаменита:

@темы: art, путеводитель

---

Чайна Мьевиль "Посольский город"

Роман, как город Брюгге, вызывает одновременно "глубокий восторг и ужасную скуку".
Все-таки никто не умеет так, как Мьевиль, изобретать инопланетян и другие миры. У всех остальных авторов они все похожи на людей, если не внешне, то психологически и общественным устройством. И миры похожи на человеческие. У Мьевиля же всегда или почти всегда срабатывает невероятная фантазия, это какая-то суперспособность создавать чужое, кардинально отличное от человеческого. Совсем другое, не просто "гнвоерк", но гнвоерк с другим социальным устройством, другим способом общения, другой базовой логикой и ценностями. Такой мир ариекаев, на котором люди и немногочисленные другие расы - гости, живущие под куполом с разрешения Хозяев, которые милостиво позволили им тут поселиться, наладить контакт и снабжают базово необходимыми вещами.
Мне нравится, как инопланетяне-ариекаи введены в текст: история начинается глазами героини-девочки, которая в этом мире родилась и выросла, и Хозяева для нее - другие, но при этом привычные, нормальная часть повседневности. Они есть, и они вот такие. Этим объясняется то, что мы так ни разу и не встретим полного портрета ариекая - как не придет в голову описывать в романе, как в принципе выглядят собаки, но может много раз упоминаться, что они виляют хвостом. Мне лично так и не удалось вообразить ничего достаточно складного. Зато вот про культуру ариекаев, и особенно их Язык, базовую составляющую их культуры, читатель узнает все больше на протяжении всего романа, потому что героиня сама начала задаваться вопросом о том, как это устроено, только уже вернувшись на родную планету взрослой. До этого для нее и всех остальных было само собой разумеющимся, что несмотря на близкое соседство и регулярные встречи, общаться с Хозяевами могут только специально избранные люди - Послы. Ребенок не задумывается, как они это делают, и не акцентирует внимание на том, что каждый Посол "един в двух лицах". Ариекаи что-то делают с девочкой для своих целей, что-то непонятное и смутно описанное, но не вредное, зато отличающее ее в их глазах от других людей.
Это самое интересное - начало, а дальше идет очень утомительный многостраничный рассказ о юности и взрослой жизни героини: как она выучилась, уехала с родной планеты, вышла замуж и т.д. Героиня скучна сама себе, и муж ее тоже, и читать про них скучно, и ничего на этом отрезке текста не происходит сколь-нибудь стоящего. Включая длинный период, когда героиня уже возвращается в город, но никакое действие, составляющее основной сюжет романа, еще не началось. Скучность этой части усиливается за счет манеры изложения: это не текущие события, которые происходят прямо сейчас, а формат воспоминаний, в сокращенном, сглаженном виде, с рассуждениями и отступлениями - подходящий стиль для исторических мемуаров, но не лучший для фантастического романа. За этим тягомотным ритмом даже не замечаешь сразу, что наконец в последней трети текста начинается какое-то действие.
Тут наконец раскрывается полностью и уникальность Хозяев как инопланетной расы, особенность их Языка как определителя мировоззрения и мировосприятия. То, что поначалу представляется забавным ксенологическим казусом - вроде того, что ариекаи на своим языке не могут лгать, а выучившие его люди могут так же, как на любом другом, - только приоткрывает завесу над огромной разницей между этими видами, на уровне физиологии, которую не решить обычной дипломатией.
Концепт Языка ариекаев, безусловно, лучшая идея и находка в романе и уникальная в фантастической литературе. Мьевилю удалось создать не просто целую инопланетную расу, но и конфликт, достаточный для интересного сюжета, на базе лингвистических различий, причем речь не о том, что герои друг друга не понимают и начинают понимать (в отличие от Чана и тому подобных историй про контакт). Разные расы давно друг друга понимают, сотрудничают, торгуют,
но не понимают, насколько Язык имеет для них разную ценность и значение в жизни вообще. Даже не смотря на то, что ариекаи со своим языком рождаются, а людей, способных на нем говорить, специально *выводят* - для людей он остается просто еще одним языком, а для ариекаев же - ключевым способом познания мира. Все это герои-люди узнают через конфликт, только когда в этом способе что-то ломается, и в мире наступает глобальная катастрофа, захватившая сначала Хозяев, а потом и гостей.
Честно скажу, внезапное, быстрое и успешное открытие "лекарства" вызывает сомнения с точки зрения достоверности, хотя, конечно, сюжет этого требует, и плох был бы роман, если бы все просто убили всех. Хорошо передана атмосфера хаоса, непонимания, неорганизованности, которая сопутствует разным этапам наступления ариекайской катастрофы, хотя на мой вкус, некоторая интенсивность не помешала бы действию и тут. Из того, что я читала, пожалуй, идеальная "скорость" действия только в "Шраме", а в других романах встречается то же топтание на месте, которое несколько сбивает эффект от невероятного мира и существ.

@темы: мьевиль

---

А. Старостина "Золотой шелкопряд. Сюй Сюань и его сборник "Записки об изучении духов"

Волшебно-уморительная древнекитайская (IX век) литература. С китайской средневековой литературой, в отличие от японской, я практически не знакома, так что для меня все было в новинку. Книга, собственно, состоит из сделанного А.Б. Старостиной перевода сборника историй Сюй Сюана и большой сопроводительной статьи к нему. А сам сборник - истории, посвященные всяким мистическим явлениям, деятельности духов, местных божеств, вещим снам, нечисти и всему подобному. Это очень странно и большей частью очень смешно. Историйки все маленькие, по одной-несколько страничек, и для русского человека выделяются каким-то особым вывихом сознания, нашей культуре очень чуждым. Сложно даже объяснить, в чем дело, но если там и есть мораль, то это совершенно другая мораль, не такая, как у нас, и несмотря на конфуцианство, поучительного характера историй всего ничего. В основном это просто рассказ о странных событиях, без идеологических выводов. А еще часто, что меня забавляет, в конце истории о странных событиях итоговым пуантом служит либо смерть героя (это еще понятно, кармическое наказание), либо его назначение на какую-то должность (а вот это непонятно, хорошо или плохо, но видимо, для китайцев назначение на должность всегда хорошо). Логическую связь между событием и назначением можно опознать далеко не всегда:
"У Сунь Хань-вэя, командира в цзянаньской императорской гвардии, к конюшне был конь, у которого каждую ночь светилось место над хвостом, будто полыхало огнем. Остальные кони ржали в испуге. Хань-вэй решил, чтоб это оборотень, выхватил меч и отрубил ему голову.
Через несколько месяцев его перевели на должность областного правителя в Лучжоу."
Зато есть постоянно повторяющийся мотив, который для китайца, видимо. является нормой, а меня неизменно восхищает. Это тема бюрократии. Период, когда создавался сборник Сюй Сюаня, был довольно бурный в китайской истории, создавались и рушились царства, происходили всякие военные перевороты, войны и тд. По тексту много раз встречается упоминание "ложного У" (что живо вызывает в памяти "Магазинчик Бо") - государства У, которое было непризнанным, как Абхазия, поэтому его и называли ложным. Но политическая нестабильность, видимо, не слишком повлияла на бюрократическую основу государственного строя, систему назначения и функционирования чиновников, все эти экзамены на чин и восхождение по карьерной лестнице, которое, видимо, является пределом мечтаний для каждого амбициозного китайца. И что еще веселее, все это отражается в потустороннем мире. Очень распространенный сюжет такой: герой как-то случайно погибает, попадает на условный тот свет, где его встречает чиновник. Чиновник сверяется с гроссбухом, выясняет, что произошла ошибка, и герою "не положено" - и отправляет его обратно, и тот оживает. Не знаю, как в вас, а в меня это вселяет большую радость. Где-то что-то организованно! Не ангел с демоном борются за твою душу, а все, что тебе положено, чинно отражено в учете.
Еще не менее прекрасен концепт загробного правосудия не как чего-то само собой разумеющегося, а как обычного судебного процесса. Героя несправедливо обидели, он собирается умирать и говорит домашним "положите мне в гроб побольше бумаги и кистей, я буду жаловаться". В неизвестном живым героям загробном мире, видимо, жалобе дают ход, обидчик героя оказывается наказан в мире реальном. Все очень честно и логично, граница между двумя мирами довольно условная.
Подумала, что наверняка должны быть какие-то исследования про потустороннюю китайскую бюрократию, весь этот неписаный, но очевидный загробный административный кодекс - было бы очень интересно прочитать.
Ну и наконец, есть историйки, которые для меня лично вообще не связаны ни с какой логикой - и для автора, видимо, тоже, в чем он честно признается, что добавляет комизма:
"Один плотник в Цзянькане расколол большое дерево, а в нем оказалось примерно пять цзиней мяса. Оно пахло, как вареная свинина.
Это из тех вещей, что не имеют разумного объяснения."

@темы: Китай

---

Евгений Филенко "Эпицентр"

Очередной роман из цикла про Галактического Консула, Константина Кратова. Каждый раз, когда смотрю на датировку книг Филенко, удивляюсь, на самом деле: 90-е и 2000-е, а по ощущениям - как 60-е. Как Стругацкие мира Полудня, в котором галактика комфортна, изведана, подчинена человеческому разуму. У Филенко - не только человеческому. То, что мне больше всего понравилось в первых книгах цикла и остается неизменным - это концепт устоявшегося содружества разных галактических рас, основанный на разуме и сотрудничестве. Есть, конечно, и соперничество, и недопонимание, и прочее, но базис разума и сотрудничества присутствует всегда, более того, его придерживаются все расы. Это очень обнадеживает, конечно, во все времена, когда совершенно одинаковые люди не могут друг с другом договорится. Это даже больше напоминает Эйкумену Ле Гуин - только у Филенко уровень интеграции и интенсивности взаимодействия между инопланетянами гораздо выше, поэтому "правители Эйкумены" не какая-то далекая теория, а вот конкретные герои на сцене.
Поэтому мир Филенко - это мир очень уютный прежде всего. Разумеется, в нем есть локальные конфликты и вызовы - иначе на чем было бы строить сюжет. Но они именно что локальные, и возможны-то только потому, что в силу профессии герой оказывается на рубеже контакта с новыми видами, которым еще только предстоит рассказать, как устроена Вселенная, и уговорить их на сотрудничество. Риск и напряжение есть - но почти во всех случаях оказывается, что причиной было банальное недопонимание, а не чистое зло и агрессия. Автор гуманист и в этом аспекте, и в общем, вполне прав: как известно, не надо объяснять злым умыслом то, что объяснимо глупостью.
Конкретный роман, "Эпицентр", по сути, скорее набор отдельных "контактных" эпизодов из жизни героя, разной степени интересности, и только в последних двух частях появляется полноценный сюжет "нового контакта на новой планете". Это самое интересно, в остальном тоже читабельно, но можно было бы обойтись и без вставного текста, который сюжету ничего не приносит, зато занимает место (как я понимаю, автор кроил роман из повести и добавил по этому поводу всякой "бахромы"). У меня лично наибольшее противление вызывают интерлюдии на тему "разобрался бы ты со своими бабами". Увольте, если я беру фантастику про инопланетян, я хочу почитать фантастику про инопланетян - а вместо этого в половине текста автор подсовывает мне очень медленные и очень скучные истории о том, как непроста личная жизнь героя, которые даже любительницы женских романов вряд ли оценят. Впрочем, этого не так много и это не настолько плохо, чтобы нельзя было поскучать ради интересных новых историй про контакты, так что я и дальше буду его читать.

@темы: филенко

---

Кир Булычев "Девочка, с которой ничего не случится"

Так вышло, что вся Алиса Селезнева в детстве прошла мимо меня, и даже кино я не смотрела. Притом, что что-то другое у Булычева читала. Решила наконец восполнить этот пробел и начала вроде бы с самого начала.
"Девочка" - это, собственно, не повесть, а сборник коротких веселых рассказов о разных приключениях маленькой девочки Алисы из будущего. Они действительно рассчитаны на детей, мне сложно судить, но я бы сказала, лет на 5-6, по крайней мере, для меня это тот же формат, что и "Простоквашино". Рассказы очень милые и радостные, фантастические детали не столь важны, сколько общее ощущение счастливого беззаботного детства. И что особенно приятно для любителя именно фантастики - это ощущение безопасного фантастического будущего, в котором есть и другие расы, и инопланетные звери, и результаты неудачных научных экспериментов - но все исключительно милые и ничем не грозящие гиперактивной Алисе. В них нет никакого напряжения, никакой особой интриги, потому что сразу понятно, что все кончится хорошо. Так что это детская литература именно для детей, а не для взрослых. Посмотрим, что дальше будет.

@темы: булычев

---

Иванов С. В. «Чудеса в житиях средневековых святых западной церкви. Декабрь»

Прекрасное продолжение первого тома, такое же упоротое. Преобладают ирландские святые, а это совершенно отдельная категория вообще во всем. Чудеса у них разные, и "нормальные" исцеления или, напротив, наказания болезнью, и самые безумные, какие только можно вообразить. Ирландских святых при этом отличает какая-то особая суровость - они никого не боятся, с радостью вступают в конфликты, и неизменно оказываются круче всех местных корольков с их войсками. Такая воинствующая церковь в прямом смысле слова.
Помимо этого и бытовые условия, в которых творятся чудеса, зачастую самые забавные. К примеру, св. Ромарих (ум. 653) должен быть по праву святым покровителем промышленной безопасности, потому что буквально все чудеса в его житии относятся к тому, как при строительстве базилики то каменщиков завалит только что сложенной стеной, то кто-то кинет с верхних лесов что-то тяжелое и попадет кому-то по голове, то черепица с крыши рухнет на голову зодчему - и при этом все на удивление оставались живы и здоровы. В общем, каски и страховочные тросы, а также правила охраны труда должны быть имени св. Ромариха.
Другой замечательный св. Сигиранн каждый день по Божьему чуду ловил рыбы ровно по головам братии и кормил их, пока один раз рыб не поймалось на одну меньше. Святой заподозрил неладное, и после допроса с пристрастием выяснилось, что он "доводил почти до тошноты тех, кому приходилось есть рыбу каждый день". Но в итоге взроптавший бедолага был посрамлен, и все равно ему пришлось есть эту рыбу, а также петрушку и вареный лук.
Моя любимая история - про Фому Бекета, совершенный сюр про ежа-беглеца. Один дьякон увидел во сне, что король Англии на охоте увидел пробегающего ежа, и все стали охотиться за ним. При этом в свите короля были сплошь уроды, хромые, кривые и тд. Ежа не поймали, но спустился густой туман, а за ним кровавый дождь. Король вернулся к себе в палаты, но крыша была худая, кровавый дождь капал на него, а потом он и вовсе в нем утоп. Спрашивается, при чем тут Фома Бекет? Об этом его житие умалчивает
До знакомства с этой прекрасной работой Иванова я была уверена, что жития святых - вещь очень скучная и интересующая разве узких специалистов. Однако чем дальше, тем больше убеждаюсь, то по степени веселого безумия они подчас ничем не хуже ирландских и исландских саг и приносят читателю много радости.

@темы: иванов, средневековье

---

Алексей Зимин "Англомания"

Удивительная книжка: шикарно изданная ерунда. В общем виде выглядит так, будто автор решил опубликовать в виде книги свой блог, и не пожалел денег на себя любимого. В итоге имеем шикарнейшие иллюстрации Аманиты, издания, которое приятно держать в руках, и более чем посредственное содержание.
Нельзя, в конце концов, так сильно любить себя, это просто неприлично. В итоге в книге больше самого автора и его потуг на юмор, чем Англии или чего-то еще. Пресловутого "юмора" (формата "Платон и Аристотель, как Майкрософт и Гугл" - видимо, автор находит такое сравнение остроумным) чрезмерно много, как и исключительно злободневных замечаний про современную российскую политику (которые уже через пару лет никому ничего говорить не буду). Увы, смешно не было ни разу, зато испанский стыд я испытывала много раз. От пунктуации в том числе.
Книга организована так: автор выбрал наиболее известных персонажей английской истории и культуры, с древнейших времен до Черчилля, и каждому посвятил примерно главку - персонажу, его времени, деятельности и тд. Такая "английская история в лицах для самых маленьких". Никаких неожиданных имен. Набор информации в Википедии, безусловно, полнее. Зато есть бесценные размышления и выводы автора, который не стесняется ими делиться, сравнивать все это с путинской Россией и прочим образом проявлять свое остроумие. Стилистика исключительно "бложиковая", в лучшем случае - формат авиажурнала: вроде как и "про историческое", но давайте подсветим самый жыр и напижем попроще, побольше кликбейта, чтобы читателю было несложно и он не заскучал. Каждая из этих главок, безусловно, украсила бы журнал "Аэрофлота", но ценность их в виде книги вызывает большие сомнения.
По итогам: кто что-то знает о мировой истории и культуре в принципе (то есть слышал не только про Шекспра, но еще и про Марлоу), тот не узнает ничего нового. Кто знает больше, чем что-то, будет испытывать постоянное раздражение от поверхностности и неуместности. Кто ничего не знает, тому сюда.

---

Роберт Сойер "Старплекс"

Что интересно: описание инопланетных рас, с которыми люди уже вступили в контакт и активно сотрудничают в дальнейшем исследовании космоса.
Что не интересно: люди и их ужасно мелкие и непрофессиональные интересы.
Самый приятный и интересный персонаж, который и говорит дело, и делает дело, и ведет себя в целом адекватно, оказался на проверку инопланетянен, похожий на волосатую свинью на шести ногах, которого герой-репортер последовательно гнобит и вообще недолюбливает, причем на пустом месте. Самый неприятный и неинтересный персонаж оказался герой-репортер, "белый мужчина средних лет", которого неведомо за какие заслуги назначили командовать объединенным исследовательским космическим кораблем трех рас. В чем этот персонаж специалист, я за весь текст так и не поняла. Основное, о чем он размышляет на протяжении всего текста, это как ему хочется переспать с молоденькой и красивой коллегой - притом, что живая жена работает тут же с ним рядом. В этих "и хочется, и колется" и проходит весь роман, в котором мимоходом еще случается контакт с новой инопланетной расой, но его это не слишком занимает. Заявлено, что герой социолог, но зачем на корабле социолог, не очень ясно; но крайней мере, для командира экипажа, состоящего из представителей различных рас, он демонстрирует потрясающее невежество в плане элементарных знаний мотивации и особенностей других рас, и его вынуждены просвящать одни инопланетяне относительно других. Не говоря уж о том, что у него "в багаже" личный эпизод, заставляющий испытывать недоверие к трети собственной команды, и как он с таким резюме прошел отбор на корабль, неясно, тк при малейшем напряжении у него тут же замыкает "эти инопланетяне на самом деле враги". Комическим образом оказывается, что тот самый "волосатый свин" ни разу не был враг и вообще сделал для успеха миссии больше остальных. Это не сразу понимаешь, но постепенно приходит осознание, что у нас "ненадежный репортер" в качестве главного героя, и никакой он не герой.
Еще комический момент: периодически персонажи (кроме ГГ, потому что он необразованный) встают в позу и произносят длинные речи на тему "физическая картина мира". Это призвано, видимо, добавить "твердости" в научную фантастику автора, что в общем неплохо, хотя выглядит в тексте очень ненатурально и вообще складывается впечатление, что эти куски автор попросил написать какого-то своего умного друга, чтобы разбавить ими страдания героя по симпатичной коллеге. На мой взгляд, роман так и не решил, хочет он быть "мягкой" или "твердой" фантастикой, потому что в остальных моментах научности меньше, чем можно было бы логически ожидать. Например, как пара человек буквально за один день находят способ общаться с новой космической сущностью планетарного размера и полноценно с ними коммуницировать. А то некоторые вон с котами живут всю жизнь и не могут понять, чего тем надо. Все это ужасное читерство, как и спасение "инопланетенка", хотя, конечно, залихватское и героическое.
Я к научным тирадам равнодушна, для меня самые интересные моменты были посвящены описанию других рас и их особенностей. Может, автор делал это и мельком, но с любовью, и получилось интересно, хотя мало. Но, честно скажу, в этом плане "Галактический консул" Филенко с содружеством и непростым взаимодействием разных рас и новыми "контактами" - гораздо интереснее и гармоничнее.

@темы: сойер

---

Юрий Коваль "Листобой"

Это сборник небольших, страшно милых и уютных рассказов про приключения автора и некоторых случайных попутчиков в тайге и вообще на природе. Коваль был увлеченный охотник-рыболов, регулярно выезжал далеко на Урал и русский Север, так что знал, о чем пишет. Это тот же вайб, что и в "Самой легкой лодке в мире", только в виде рассказов. Читаешь - и прямо хорошо становится, притом, что у него нет никакого приторного "любования красотами", а даже напротив, взгляд довольно практичный, взгляд опытного наблюдателя, который все это любит без розовых очков.
Особенно прекрасно, конечно, чувство юмора - вроде бы никуда конкретно не ткнешь, что вот, шутка, но общее ощущение, что местами невероятно комично, есть. Это свойство прозы Коваля, которой комичность достигается просто идеальным подбором слов, умением найти вот тот правильный эпитет, который встанет идеально и не будет замыленным.
Лучший рассказ из сборника, на мой вкус, "Белозубка": вот сидит человек один в избушке в глухой тайге, давно уже сидит, умеренно занят каким-то своим делом. И походя развлекается тем, что приветствует приходящих к нему землероек, накрывает их стаканами, а потом отпускает. И, будучи все-таки европеезированной рефлексирующей личностью, размышляет, что вот какова, значит, его жизнь. Без негатива размышляет, а просто констатацией факта.
Еще прекрасный рассказ, как трое случайно встретившихся в сильную грозу людей закапывают в землю на картофельном поле четвертого, около которого ударила молния. И ему это, натурально, помогает. Гугление мне говорит, что у этого способа оказания первой помощи нет никакого научного обоснования, но поверье такое есть; а человек может прийти в себя через некоторое время и без посторонней помощи, закапывай его или нет.
В цикле есть сюжетные рассказы, есть совсем короткие зарисовки скорее про атмосферу, чем про события, но все равно прекрасны и вызывают желание тоже забуриться в какую-нибудь глушь.

@темы: коваль

---

Дарья Бобылева "Магазин работает до наступления тьмы"

Новый (относительно) роман Бобылевой, для меня второй, читала с не меньшим интересом. Пожалуй, дачная мистика "Вьюрков" была чуть более милой и затягивающей, но это тоже отлично. Бобылева использует именно тот прием, который я больше всего люблю в фантастике: переплетение реального, очень близкого и скучного мира нашего была, с миром магическим, миром необычных вещей и явлений. Причем в обоих романах эти вещи и явления скорее нейтрально-враждебны людям, но это может быть вопрос неправильного использования.
"Магазин" посвящен, собственно, магазину, который представляет собой нечто среднее между антикварной лавкой и блошкой. В нем не столько продают вещи, сколько покупают у населения. И не простые вещи, а метко названные автором (устами профессиональных персонажей) вещами "не в себе". Содержащими всякие там родовые проклятия и вообще ведущими себя неправильно для, скажем, лыж или пудреницы. Основной сюжет в романе, связанный с внезапным открытием героем такого магазина и попытками выяснить, что же в нем происходит, перемежается вставными новеллами, связанными с появлением конкретных хитро-вредных вещиц и их поведением. Истории местами комические (дедовские неудобные старые лыжи, которые преследуют два поколения и не позволяют от себя избавиться), местами трагические, местами просто гротескные. В целом это очень живо и интересно - правда, история вещей оказалась интересней, чем основная сюжетная арка - она какая-то все-таки сильно непонятная. За магазином стоит какая-то обширная структура, которая сопротивляется то ли демонам, то ли пришельцам, по детали ее остались и для героя-репортера, и для читателя загадкой.
Идея с "проклятыми вещами" в исполнении Бобылевой очень хороша именно тем, что вещи пусть старые, но не слишком старые, и в основном приземленные. То есть не бриллиантовое колье, и не заколка царицы династии Тан, а категория хлама из тех, что у всех лежат по балконам и антресолям, всякое советское и похожее наследие. Имеющее личную историю, а еще - семейную. Жертвы вещей "не в себе" их обычно, видимо, наследуют, и только отдельные безумцы - сознательно собирают. Не понимая, что именно они собирают, но при этом как-то инстинктивно тянясь именно к таким вещицам.
Персонажи, надо сказать, все странные, и не в хорошем смысле, а они какие-то недотыкомки, включая Хозяина, который поначалу кажется грозным, а потом выходит более беспомощным, чем его подчиненные. Вроде бы они и знают, что делают - но до конца в этом уверенности как-то нет. Хотя наблюдать за каждым интересно в отдельности.
Финал с ковидом шикарный.

@темы: бобылева

---

Курций Руф "История Александра Великого Македонского"

Оказалась неожиданно веселая и легкая для чтения книга, даже легче Плутарха, но, пожалуй, не веселее Геродота все же. Отдельные эпизоды - просто блеск, особенно персы меня впечатляли.
Собственно, это классический исторический источник по истории Александра Македонского и его походам. Начинается повествование в сохранившейся части текста с войны с Дарием, и это сразу огонь. Персы выступают во всем своем блеске в прямом смысле слова, когда читаешь, как выглядела персидская армия и сколько левого народу ее сопровождало, удивительно, что они вообще умудрялись передвигаться. У нас в театр не ходят такие красивые, как персы ходили в битву, а немыслимый кортеж из родственников, проституток и служителей кажется даже каким-то преувеличенным. Эпизодов с персами много, и все шикарные, в духе "давайте строем ходить в боа". Забавно, кстати, что в глазах Руфа Дарий - персонаж скорее положительный в плане личных качеств, незлой, достаточно благородный и великодушный. А вот его окружение сплошь злобные вредители, которые так и норовят натворить пакостей у него за спиной.
Александр тоже представляется таким прекрасным благородным правителем (по крайней мере, когда трезвый), который отлично обращается с захваченной семьей противника, готов договариваться и в целом проявляет как правитель лучшие качества, по крайней мере, по отношению к тем, с кем он воюет. На этом фоне разительно видна подозрительность и жестокость по отношению к собственным соратникам. В тексте много эпизодов, похожих на русскую криминальную хронику: как на пиру кто-то что-то не так сказал царю, и "во время совместного распития алкогольных напитков, на почве внезапно вспыхнувших неприязненных отношений" тот велел подвергнуть бывшего друга и героя похода пыткам, а потом убить. Общеизвестно, что Александр был не в ладах с алкоголем, но проблема в том, что как во многих, алкоголь пробуждал в нем самые худшие качества. И, конечно, никто толком не решался ему перечить, даже когда спор был ерундовым, или упреки обоснованными.
По развитию истории от войны с Дарием и до индийского похода, кстати, заметно, насколько развращает власть (или успех). Не думаю, чтобы Руф пытался подчеркнуть это сознательно, но это читается, если сравнить отношения Александра с ближним окружением в начале и в конце. Изначально македонское войско и система управления была, как я понимаю, очень демократичной не формально, но по сути, царь был на дружеской ноге со своими военачальниками. Но постепенно, и отчасти от тех народов, с которыми он воевал, он перенял и тягу к роскоши, и недоверчивость, и все остальное вплоть до эпичного объявления себя божеством. Вот пример, как дистанция власти резко увеличилась за непродолжительный срок.
Чем дальше в Индию, тем более фантастическими представляются встреченные и завоеванные "царства" (подозреваю, что это скорее племена). Александр набирает новые войска уже из жителей тех стран, которые он завоевал раньше, и македонский костяк постепенно тает. Но кто остался, таки начинают понемногу бунтовать, потому что смысла уже кроме царя никто не видит. У меня было ощущение, что его смерть восприняли с некоторым облегчением - по крайней мере, никто из потенциальных преемников не ставил вопрос о необходимости завоевания Китая и Сибири. Руф подробно описывает распри по наследованию власти, которые начались еще до похорон, и это весьма поучительно. Становится понятно, до какой степени на одном Александре все держалось как по волшебству, и как с его смертью это волшебство развеялось, и пассионарность начала разваливаться, как и должна была.

@темы: античность

---

Райли Блэк "Как умирали динозавры"

Очередной палеонтологический научпоп, все как мы любим, на этот раз посвященный самому знаменитому событию в палеотнологии - тому самому астероиду, благодаря которому динозавров больше нет, а мы с сами есть. Понятно, что на эту тему написано уже бесконечно много, но автор интересно строит повествование, да еще и иллюстрирует его "историями из жизни" разных динозавров, что почитать стоит.
Модель повествования основана на воссоздании автором хронологии: каким именно был мир динозаврьего господства непосредственно перед ударом метерорита, что случилось в сам момент удара, каковы были последствия для всей планеты через час, через год, через сто лет и так далее. Каждому хронологическому отрезку посвящена небольшая главка.
При этом в каждой главке есть и свой герой или несколько - какой-нибудь конкретный динозавр конкретного вида, "с биографией", он, натурально, пытается выжить в этом хаосе. Также представлен и окружающий его мир: растения, другие звери, тоже конкретные палеонтологические виды, реконструированные на основе все тех же ископаемых останков. Как ни смешно, по сути книга - такой набор "личных историй" вымирающих зверей. Нет, они, конечно, не очеловечиваются, это нормальный палеонтологический научпоп, но взглянуть на события исходя из того, что могло происходить в конкретной точке мира с конкретной особью, гораздо интереснее.
Мы было интереснее еще и описания конкретных последствий катастрофы для планеты; признаюсь, я, как и все, в курсе, что "динозавров убил метеорит", но вот раздавил он их или что конкретно случилось - этого я не знала, а Блэк как раз это очень подробно и доступно описывает. Помимо того, что из-за угла удара его сила была таковой, что динозавров поблизости выкинуло в космос (я надеюсь, мы их найдем, они же все еще где-то там болтаются замерзшими комками :-)) - основная причина вымирания, как я понимаю, состояла в том, что по планете прошла волна сильнейшего инфракрасного излучения, и все крупные динозавры, которые не могли или не успели спрятаться в норы или нырнуть глубоко, погибли именно от этого. А дальше сила удара выбросила в атмосферу огромное количество пыли и прочего вещества, которая просто заслоняла солнечный свет, из-за чего среднегодовая температура во всем мире очень быстро и очень значимо упала - что, естественно, привело к дальнейшему массовому вымиранию, когда погибли сначала замерзшие звери и растения, а потом замерзающие, которым стало нечего есть. Блэк пишет, что внезапно выжить жизни на Земле помогла цепь вулканов Деканские траппы, которые начали извергаться и, в условиях "закрытой" атмосферы несколько подняли общую температуру, то есть благодаря им зима не была такой долгой и суровой, как могла бы.
Ну и общий вывод из всей книги: если бы динозавры не вымерли, они были бы сейчас с нами возможно, они были бы сейчас, а вот нас, скорее всего, бы не было.

@темы: научпоп

---

Варлам Шаламов "Колымские рассказы"

Много лет не могла собраться с духом почитать Шаламова - и зря. Я ожидала каких-то невероятных ужасов, таких, знаете, ужастик в моменте, кровавых и неприглядных подробностей издевательств над заключенными в лагерях. Оказалось иначе. Это не ужасно, но очень страшно, и основное страшное состоит не в том, что кто-то конкретный, теряя человеческий облик, совершает какие-то ужасные вещи. Основное страшное состоит в том, что все, включая повествователя, теряют человеческий облик - и не то что они начинают что-то особенное совершать - а скорее перестают делать человеческие вещи. Вести какое-то подобие культурной жизни, сохранять какое-то подобие здоровья, сохранять какое-то подобие человеческого отношения к ближнему и надеяться. И проблема не в том, что какой-то один злодей принудил их к этому - а в том, что вся система, от самого мелкого лагерного персонала до самых важных шишек, а также - увы - природа - неизбежно к этому ведет. Система выстроена так, что сохранить человеческий облик невозможно. Шаламов в одном из рассказов пишет, что там, где можно наблюдать чудеса геройства, самопожертвования и вообще лучших проявлений человека - там не было по-настоящему трудно. Там, где по-настоящему трудно, ничего такого не бывает. И естественно, если из этой системы и выходят люди наружу (а она построена целиком так, чтобы это минимизировать), то это уже не люди, а обмылки людей - их не то чтобы сломали, а истерли об нечеловеческие условия и в быту, и в отношении.
Это очень важный сборник для понимания, почему некоторые вещи не должны существовать и почему нельзя их ни в каком виде романтизировать. Приличные люди, попадающие в эту систему, вне зависимости от того, в каком качестве они там оказались и с какой стороны забора, потом уже не возвращаются в нормальное состояние никогда. Из всех рассказов можно вынести, что человек в лагере теряет два качества, которые, как выясняются, и придают ему человечности: сопереживание и способность надеяться и планировать. Нет у Шаламова никакой "лагерной дружбы", за одним единственным редким биографическим моментом (с врачом, который дал ему возможность спастись, а не с другим зэком). Нет никакой лагерной взаимопомощи. Падающего подтолкни, заберешь его пайку. Подлость друг с другом равно страдающих людей, ужасная подлость в мелочах, на которую никто из них на воле себя, наверное, и представить был не способен, - становится совершенной нормой и никак не осуждается. Страшная сторона описанной лагерной действительности состоит в том, что в ней не образуется никакого человеческого сообщества, а напротив, каждый выживает сам по себе, причем ориентируется только на добычу в эту конкретную минуту - и дальше конца дня никто не планирует свою жизнь.
Сужение горизонта, когда не знаешь, расстреляют тебя завтра, или просто будешь работать как обычно, или повезет и достанется какая-то хлебная работа, - вот это, мне кажется, сильно влияет на психику заключенных. Если нет никакого "завтра", многие вещи сразу теряют смысл, кроме самых простых доступных радостей - согреться, поесть и поспать. И когда это происходит годами, способность даже думать о завтра сама атрофируется.
Очень интересные (и самые неприятные) рассказы про лагерных воров, находящихся на особом положении среди арестантов и унижающих их человеческое достоинство даже больше, чем начальство. А еще - про "тисканье" романов. Я, признаться, думала, что это байки, но видимо, действительно находились такие образованные люди, которые развлекали воров в лагере пересказом классики в качестве придворных шутов. Прекрасный роман "Наследник из Калькутты" Штильмарка был именно так создан, в ГУЛАГе.

@темы: шаламов