Шпенглер & Инститорис
Очередная моногатари, посвященная веселому и бурному периоду междоусобных войн кланов Тайра и Минамото в средневековой Японии. Период смуты Хогэн - это, собственно, самое начало конфликта между знаменитыми кланами, когда еще не доели всех Фудзивара, воюющие стороны не сформиовались до конца, и вообще была полная неразбериха. Наличие у каждой стороны "своего" императора, которым она претендовала на управление страной, усугубляло дело. Был молодой "действующий" император, и его отец - отрекшийся, т.к. в то время пошла мода довольно молодым императорам отрекаться и иногда даже принимать постриг, но продолжать править "из-за кулис", в то время как на трон садился его малолетний ребенок. Вообще для этой смуты наиболее характерной и шокирующей чертой является разделение семей: отец на одной стороне, ребенок на другой, старший брат за Тайра, младший за Минамото.
Сама моногатари отличается от всех, что я читала раньше, и по размеру, и по подаче материала. Текст очень путанный, и я несколько раз перечитала историю смуты в Википедии, но надо прилагать какие-то невероятные усилия, чтобы уследить и понять, кто и почему сейчас делает вот это, и я довольно быстро сдалась. Зато он полон шикарными подробностями и длинными эпизодами, посвященными, например, крутости одного конкретно взятого лучника. В этом тексте гораздо меньше связанности и логики, чем в других моногатари, но зато некоторые эпизоды поражают своей красочностью:
"Так он сказал и колыхнул стягом из белого бычьего хвоста, сверкнул отделанной золотом алебардой и двинулся наружу из лагеря, застывшего в порядке "рыбья чешуя" и "крыло журавля", взбодренный его звездообразными стягами с белыми бычьими хвостами и с молниями сверкающего оружия. Видно стало, что он - карающая сила, блестящий великий полководец".
Как говорится, "давайте строем ходить в боа"; а еще - "хвост заколосился". Воинским доблестям, как водится, посвящены самые огненные строчки, по своей упоротости мало с чем соперничающие. "Одной стрелой он убил двоих, и ни одного в живых не оставил". Или вот еще эпизод прямиком из Болливуда: "Когда к нему начали приближаться сразу трое, сгреб всех троих вместе, крепко, до смерти, сдавил их и отбросил. Потом, решив, что так не пойдет, он привлек к себе двоих из тех, кто сразу же двинулся на него спереди, сзади, слева и справа, стукнул их головами друг о друга, прикончил и отбросил прочь. Одного ударил о край бассейна, свернул ему шею и отшвырнул от себя. Иные падали и умирали от его ударов в грудь; были и такие, кто опрометью убегал с переломанной ударом ноги поясницей".
И жить хорошо, и жизнь хороша, в общем
Но с другой стороны, есть и удивительно лиричные моменты про тяжкую природу власти. "Исполняя государственную службу, все делаешь безо всякой пользы для самого себя, только испытываешь неудобства" - замечает не кто-нибудь, а, кажется, сам отрекшийся император Го-Сиракава, который и власть достаточно пользовался, и вообще всяких дел там понаделал.
В целом Хогэн-моногатари богат на разнообразные эпизоды, детально описывающие разные аспекты жизни и кажущиеся мне, как и любому современному европеезированному читателю, очень странными и комичными. Вот, к примеру, умер мятежный Левый министр, а победители пожелали проверить, так ли это в действительности (он к тому времени уже некоторе время был похоронен): "Когда его выкопали и посмотрели, оказалось, что у мертвого тела лишь на спине осталось немного мяса, так что никто по-прежнему не мог понять, чьи это останки в действительности <...> Этот Левый министр был славен красивой внешностью, о которой ходили слухи во всей Поднебесной. Нынешние же останки имели жалкий вид. Говорили, что даже длина того, что от него осталось, наводит на сомнения". Без комментариев
В целом, чтобы из Хогэн-моногатари вынести какие-то знания о причинах или ходе этой смуты, я не знаю, какие интеллектуальные усилия надо приложить, но явно больше доступных мне. Что не мешает получать удовольствие от этого вычурного повествования с его ярчайшими деталями и дивными воинами ))
Это замечательное исследование британского востоковеда, как можно догадаться по названию, посвящено японскому миру эпохи Хэйан вообще и его преломлении в "Повести о Гэндзи" - в частности. Собственно, это эпоха исследуется сквозь призму романа Мурасаки Сикибу, а не наоборот, так что, пожалуй, не читавшим ни Мурасаки, ни Сэй-Сёнагон, будет скорее неинтересно (во всяком случае, много чего непонятно).