Шпенглер & Инститорис
Алые паруса сюжетно произвели совершенно ожидаемое впечатление, то есть практически никакого. Да, я, позорище, в детстве не читала, но к своим годам каким-то образом, в силу того, что "витает в воздухе", вполне успела ознакомиться с сюжетом. Это плоский и глупый сюжет детской сказки для самых маленьких. Я не хочу сказать *плохой* - никакой просто, не того уровня, которого в принципе ждешь от авторского произведения.
Поразило другое - язык и стиль. Я вообще раньше не читала Грина, я была в шоке. Поначалу мне было даже довольно тяжело, пока привыкала, пока вчитывалась. Потом начала ловить кайф. Русский язык Грина - это нечто совершенно невероятное, господа. Длинные, запутанные предложения, невероятные тропы. Просто невероятные, ни одного штампа, ни одного "устойчивого выражения".
Кажется, я понимаю, в чем суть: Грин типичный нон-конформист в языке. Положим, надо описать какое-то явление или чувство, уже сто раз описанное до этого. Есть несколько избитых, но вполне приличных выражений, знаете, "так говорят". Грина за употреблением подобной жвачки языка я не поймала ни разу. Потому что он исходит не из текста, а из описываемого предмета, и подбирает совершенно неожиданные, неслыханные выражения и определения. Но всегда - просто невероятно точные. Дома доберусь до книги и покажу, что я имею в виду. Тропы, которые вне контекста казались бы плохим употреблением, именно в данной фразе, в данной ситуации раскрывают то, что хотел донести автор, гораздо лучше, чем сотня избитых фраз. Я в полнейшем восхищении!
Только представьте, какой это невероятный труд, трудолюбие и тщательность нужны для этого! Насколько проще покориться всему читательскому опыту и использовать те же привычные слова, выражения, сравнения. Насколько тяжелее уйти от этой манеры думать по шаблону и взглянуть на описываемый предмет совершенно новым взглядом.
Я знаю, как это описать: Грин пишет, как человек, который при огромном словарном запасе ничего не читал. Он не повторяется. Он выбирает именно те слова, которые подходят к ситуации, а не те, которые принято употреблять. И в выборе своих тропов он настолько предельно конкретен, что сравнение, удачное в одой строчке, будет глупым и невероятным в другой.
Блистающий мир поразил еще больше. Это невероятный роман, просто невероятный, и страницы с 50 его до конца я ходила - как летала, и ждала, что будет, и не хотела читать дальше, чтобы не заканчивался.
Грина очень ругали за отсутствие сюжета, за несвязность повествования. И это притом, что текст оставляет после себя совершенно волшебное послевкусие, какое бывает утром в день рождения или в канун Нового года. Не чудо, но обещание чуда. Предвушение.
И, кажется, не нашлось сообразительного и талантливого критика, который мог бы растолковать, в чем же дело. Откуда взялось это странное ощущение от столь несвязного текста, который не ведет ни к чему и заканчивается ничем.
Я скажу: от безупречного единства формы и содержания. Даже не так: идея романа, то, как она развивается и какой в итоге оказывается, безупречно гармонирует с оборванным, не реализованным сюжетом.
Блистающий мир на мгновение возникает - и тут же тает. В воздухе остается только легкая дымка, которая напоминает о нем, и тревожит, и не дает покоя. Кому-то это в радость, а кто-то не может смириться с существованием чего-то недоступного, вне нашего контроля и досягаемости.
Этот роман по определению не мог иметь завершенного сюжета (в смысле, развиваться по нарастающей и честно закончиться чем-то великим), потому что это было бы предательством автора по отношению к самому себе. Да, безусловно, в этом случае он был бы, наверное, более читаем и продаваем, но цель-то не в этом! Помните первую встречу Друда и Руны Бэгуэм, монолог Руны, что вот человек, который мог бы стать великим, привлечь к себе массы, повлиять на огромное количество людей.
Друд говорит: "Нет".
И это нет - цель и смысл всего текста. Автор говорит: нет. Нет, я не буду рисовать супермена, нет, я не буду рисовать страдающего героя, нет, я не буду рисовать любовный роман. Таинственный летающий незнакомец им и остается до конца, не предавая ни себя, ни автора.
Грином стоит восхититься уже за безупречный вкус, за величайшее чувство меры. Автор, удержавшийся нарисовать героя, который мог бы стать символом поколения. Вот пример величайшего авторского самоконтроля и самоограничения. Потому, что с действительно героическим героем очень сложно не уйти в пафос, в банальщину, в занудство, наконец. Раскрытые тайны перестают интриговать.
И, более того, просто не хочется. Грин добился своего, претворив в жизнь гораздо более изящную идею. Реальность и блистающий мир только соприкоснулись, но так и не соединились. Текст оставляет удивительное волшебное ощущение - знаете, как говорят, будто ангел пролетел. Его никто не видел и не слышал, но краешком души можно почувствовать. И это стоит многих героических эпосов, да.
Рассказы скорее заинтересовали, чем понравились. Не скажу, что я фанат подобной разбросанности в сюжете, подобного вольного обращения с персонажами и логикой, когда автор дает волю фантазии и не следит за руками. Но я утверждаю, что Грин - не менее оригинальный и интересный рассказчик, чем, скажем, Борхес, Павич и Даль. Дело не в том, что он похож на них - вовсе нет. Но у него есть собственный стиль, столь же четкий и завлекательный.
И да, есть в нем еще этакая гоголевская чертовщинка, милое безумие, обращающее самый мрачный сюжет в забавный казус. Видимо, чувство юмора - как раз то, чего не хватает Далю.
Поразило другое - язык и стиль. Я вообще раньше не читала Грина, я была в шоке. Поначалу мне было даже довольно тяжело, пока привыкала, пока вчитывалась. Потом начала ловить кайф. Русский язык Грина - это нечто совершенно невероятное, господа. Длинные, запутанные предложения, невероятные тропы. Просто невероятные, ни одного штампа, ни одного "устойчивого выражения".
Кажется, я понимаю, в чем суть: Грин типичный нон-конформист в языке. Положим, надо описать какое-то явление или чувство, уже сто раз описанное до этого. Есть несколько избитых, но вполне приличных выражений, знаете, "так говорят". Грина за употреблением подобной жвачки языка я не поймала ни разу. Потому что он исходит не из текста, а из описываемого предмета, и подбирает совершенно неожиданные, неслыханные выражения и определения. Но всегда - просто невероятно точные. Дома доберусь до книги и покажу, что я имею в виду. Тропы, которые вне контекста казались бы плохим употреблением, именно в данной фразе, в данной ситуации раскрывают то, что хотел донести автор, гораздо лучше, чем сотня избитых фраз. Я в полнейшем восхищении!
Только представьте, какой это невероятный труд, трудолюбие и тщательность нужны для этого! Насколько проще покориться всему читательскому опыту и использовать те же привычные слова, выражения, сравнения. Насколько тяжелее уйти от этой манеры думать по шаблону и взглянуть на описываемый предмет совершенно новым взглядом.
Я знаю, как это описать: Грин пишет, как человек, который при огромном словарном запасе ничего не читал. Он не повторяется. Он выбирает именно те слова, которые подходят к ситуации, а не те, которые принято употреблять. И в выборе своих тропов он настолько предельно конкретен, что сравнение, удачное в одой строчке, будет глупым и невероятным в другой.
Блистающий мир поразил еще больше. Это невероятный роман, просто невероятный, и страницы с 50 его до конца я ходила - как летала, и ждала, что будет, и не хотела читать дальше, чтобы не заканчивался.
Грина очень ругали за отсутствие сюжета, за несвязность повествования. И это притом, что текст оставляет после себя совершенно волшебное послевкусие, какое бывает утром в день рождения или в канун Нового года. Не чудо, но обещание чуда. Предвушение.
И, кажется, не нашлось сообразительного и талантливого критика, который мог бы растолковать, в чем же дело. Откуда взялось это странное ощущение от столь несвязного текста, который не ведет ни к чему и заканчивается ничем.
Я скажу: от безупречного единства формы и содержания. Даже не так: идея романа, то, как она развивается и какой в итоге оказывается, безупречно гармонирует с оборванным, не реализованным сюжетом.
Блистающий мир на мгновение возникает - и тут же тает. В воздухе остается только легкая дымка, которая напоминает о нем, и тревожит, и не дает покоя. Кому-то это в радость, а кто-то не может смириться с существованием чего-то недоступного, вне нашего контроля и досягаемости.
Этот роман по определению не мог иметь завершенного сюжета (в смысле, развиваться по нарастающей и честно закончиться чем-то великим), потому что это было бы предательством автора по отношению к самому себе. Да, безусловно, в этом случае он был бы, наверное, более читаем и продаваем, но цель-то не в этом! Помните первую встречу Друда и Руны Бэгуэм, монолог Руны, что вот человек, который мог бы стать великим, привлечь к себе массы, повлиять на огромное количество людей.
Друд говорит: "Нет".
И это нет - цель и смысл всего текста. Автор говорит: нет. Нет, я не буду рисовать супермена, нет, я не буду рисовать страдающего героя, нет, я не буду рисовать любовный роман. Таинственный летающий незнакомец им и остается до конца, не предавая ни себя, ни автора.
Грином стоит восхититься уже за безупречный вкус, за величайшее чувство меры. Автор, удержавшийся нарисовать героя, который мог бы стать символом поколения. Вот пример величайшего авторского самоконтроля и самоограничения. Потому, что с действительно героическим героем очень сложно не уйти в пафос, в банальщину, в занудство, наконец. Раскрытые тайны перестают интриговать.
И, более того, просто не хочется. Грин добился своего, претворив в жизнь гораздо более изящную идею. Реальность и блистающий мир только соприкоснулись, но так и не соединились. Текст оставляет удивительное волшебное ощущение - знаете, как говорят, будто ангел пролетел. Его никто не видел и не слышал, но краешком души можно почувствовать. И это стоит многих героических эпосов, да.
Рассказы скорее заинтересовали, чем понравились. Не скажу, что я фанат подобной разбросанности в сюжете, подобного вольного обращения с персонажами и логикой, когда автор дает волю фантазии и не следит за руками. Но я утверждаю, что Грин - не менее оригинальный и интересный рассказчик, чем, скажем, Борхес, Павич и Даль. Дело не в том, что он похож на них - вовсе нет. Но у него есть собственный стиль, столь же четкий и завлекательный.
И да, есть в нем еще этакая гоголевская чертовщинка, милое безумие, обращающее самый мрачный сюжет в забавный казус. Видимо, чувство юмора - как раз то, чего не хватает Далю.
-
-
10.10.2007 в 18:59Грин пишет, как человек, который при огромном словарном запасе ничего не читал.
Как точно сформулировано. Да, именно.
Я, наверное, у Грина рассказы люблю даже больше, чем повести. Особенно "Фанданго" и остальное про Бам-Грана. (Интересно - вот только сейчас задумалась - насколько гриновский Бам-Гран повлиял на мое восприятие роулинговского Тома Риддла?
-
-
11.10.2007 в 09:35а я кроме этого ничего и не читала)) Что порекомендуешь дальше? Рассказов у него много, кажется.
-
-
11.10.2007 в 19:20Рассказов много, но они довольно неровные. Есть очень сильные, например, "Крысолов" (www.2lib.ru/getbook/3255.html) - это что-то потрясающее. Есть просто хорошо написанные, смешные и трогательные - очень рекомендую, например, "Капитан Дюк" (www.lib.ru/RUSSLIT/GRIN/kapdjuk.txt) и "Гнев отца" (www.lib.ru/RUSSLIT/GRIN/gnevotca.txt). Есть откровенно слабые. Разные.
Из повестей мне очень нравилась "Бегущая по волнам".
-
-
11.10.2007 в 19:22Рассказов много, но они довольно неровные. Есть очень сильные, например, "Крысолов" (www.2lib.ru/getbook/3255.html) - это что-то потрясающее. Есть просто хорошо написанные, смешные и трогательные - очень рекомендую, например, "Капитан Дюк" (www.lib.ru/RUSSLIT/GRIN/kapdjuk.txt) и "Гнев отца" (www.lib.ru/RUSSLIT/GRIN/gnevotca.txt). Есть откровенно слабые. Разные.
Из повестей мне очень нравилась "Бегущая по волнам".
-
-
12.10.2007 в 09:45спасибо, вот домучаю рся и буду осваивать)) beware, пчи, ибо у Малфоев Грина - собрание сочинений в 6 томах!
-
-
12.10.2007 в 11:58Так это же классно
Хорошего чтения!