Шпенглер & Инститорис
продолжаем публикацию на тему "позитивные книшки"
Во-1, я так и не поняла, чем "Белое на черном" отличается от "Черным по белому", которое есть на Либрусеке как отдельная вещь?
Во-2, я это, оказывается, уже читала
В-3, можете заранее считать меня жестокосердной бесчувственной скотиной, но я терпеть не могу соц.заказ в литературе (в силу чего терпеть не могу Солженицына). Давайте сразу договоримся: да, есть вещи, о которых можно и нужно рассказывать людям, в том числе в форме текстов. Есть инвалиды, есть концлагеря, есть голод в Африке, есть СПИД. И есть литература как искусство. Которая ко всему вышеперечисленному не имеет ни малейшего отношения. Называть тексты, в которых просто поднимаются эти проблемы, литературой и оценивать их как литературу - по меньшей мере нарушение правил. Потому что художественные достоинства всех этих остросоциальных вещей зачастую стремятся к нулю.
С Гальего то же самое. Да, все знают, что инвалидам, особенно сиротам, очень и очень плохо. А в России, где для инвалидов не делается ничего в плане социализации и облегчения доступа ко всему - так вообще пиздец. При некоторой доли фантазии и общей непугливости вполне можно себе представить, *как именно* плохо и с какими проблемами, непонятными для полноценного человека, они сталкиваются.
Гальего об этом и пишет: как он ребенком-инвалидом рос по советским детдомам. Пишет, надо сказать, отлично, с запалом, злобно и отчаянно. Только это все равно не литература, потому что начисто отсутствуют такие классические признаки, как художественная ценность и художественный вымысел.
Пожалуй, так: ситуация слишком конкретная. При всем желании ее нельзя распространить на себя и других, как классические литературные ситуации, извлечь из этого какой-то урок, кроме прямо подразумеваемого (типа "люди, не будьте такими гнидами, помогайте слабым"). Чтобы быть художественной литературой, ей не хватает некой степени абстракции.
Книжка читается на одном дыхании, и в какие-то моменты остро напоминает "Республику ШкИД", но до "Республики" ей все же далеко. И мне кажется, смешивая такие вещи с "обычной" художкой, часто делают хуже не только художке, но и им. Читатели не различают, где честное изображение реальности, а где традиционный вымысел, и эффект сводится на нет. Почитали ужасов, отряхнулись, дальше пошли - если уж на Рубукере сравняли ее с той же Улицкой - что, имхо-имхо, совершенно неправильно.
Во-1, я так и не поняла, чем "Белое на черном" отличается от "Черным по белому", которое есть на Либрусеке как отдельная вещь?
Во-2, я это, оказывается, уже читала

В-3, можете заранее считать меня жестокосердной бесчувственной скотиной, но я терпеть не могу соц.заказ в литературе (в силу чего терпеть не могу Солженицына). Давайте сразу договоримся: да, есть вещи, о которых можно и нужно рассказывать людям, в том числе в форме текстов. Есть инвалиды, есть концлагеря, есть голод в Африке, есть СПИД. И есть литература как искусство. Которая ко всему вышеперечисленному не имеет ни малейшего отношения. Называть тексты, в которых просто поднимаются эти проблемы, литературой и оценивать их как литературу - по меньшей мере нарушение правил. Потому что художественные достоинства всех этих остросоциальных вещей зачастую стремятся к нулю.
С Гальего то же самое. Да, все знают, что инвалидам, особенно сиротам, очень и очень плохо. А в России, где для инвалидов не делается ничего в плане социализации и облегчения доступа ко всему - так вообще пиздец. При некоторой доли фантазии и общей непугливости вполне можно себе представить, *как именно* плохо и с какими проблемами, непонятными для полноценного человека, они сталкиваются.
Гальего об этом и пишет: как он ребенком-инвалидом рос по советским детдомам. Пишет, надо сказать, отлично, с запалом, злобно и отчаянно. Только это все равно не литература, потому что начисто отсутствуют такие классические признаки, как художественная ценность и художественный вымысел.
Пожалуй, так: ситуация слишком конкретная. При всем желании ее нельзя распространить на себя и других, как классические литературные ситуации, извлечь из этого какой-то урок, кроме прямо подразумеваемого (типа "люди, не будьте такими гнидами, помогайте слабым"). Чтобы быть художественной литературой, ей не хватает некой степени абстракции.
Книжка читается на одном дыхании, и в какие-то моменты остро напоминает "Республику ШкИД", но до "Республики" ей все же далеко. И мне кажется, смешивая такие вещи с "обычной" художкой, часто делают хуже не только художке, но и им. Читатели не различают, где честное изображение реальности, а где традиционный вымысел, и эффект сводится на нет. Почитали ужасов, отряхнулись, дальше пошли - если уж на Рубукере сравняли ее с той же Улицкой - что, имхо-имхо, совершенно неправильно.
Лично я читала эту книгу не как художественную, а как документальную прозу, книгу воспоминаний. И в общем-то совсем не думала о литературной ее ценности.
Она произвела на меня большое впечатление.
мне просто очень не нравится Рубукер ей. За что награждаем-то - за то, что выжил и еще сумел что-то написать, что ли?
За что награждаем-то - за то, что выжил и еще сумел что-то написать, что ли?
Ну да. А этого вполне достаточно, особенно если автор сумел написать правдиво. Ещё лучше — если этой правдой поспособствовал крушению какого-нибудь антизападного режима.
Я бы считал такую литературу даже более полезной, чем классическую, потому что она работает не с тонкими струнами души с эффектом через десятилетия, а с конкретной политикой здесь и сейчас.
тогда это вопрос о формате конкурса. Если у всех остальных авторов не было такого опыта (и слава богу) и они априори не могут так написать - они неизбежно в пролете. Потому что никакой фантазии с этим не тягаться. И наоборот, детдомовскому мальчику-инвалиду тяжело тягаться с каким-нибудь профессором литературы. Они в неравных весовых категориях.
Да и вообще, полезной для какой цели смотря?
Ничем. Это названия разных изданий. )
Гальего - куда как лучше Павла Санаева. И когда мне всякие дамочки взахлеб рассказывают, как их в самое сердце поразил "Похороните меня за плинтусом" - я им советую Гальего. Пардон, если тебе тоже понравился Санаев - но вот честно, имхо, вот он-то - бредов и нехудожественнен. А Гальего - относительно неплох.
Я согласна: Гальего - не столько художка, сколько публицистика. И, имхо, его и надо рассматривать с этой позиции. Как, например,и Чернышевского. А то в русле художественной традиции что Чернышевский, что Гальего выглядят стремно - просто потому что у них другие цели. )
Вообще - это такой психологический вопрос: зачем читают Санаева и Гальего. Читаются-то ведь оба взахлеб (и я также их читала). Вытесненные садистические порывы бессознательного? Любопытно, очень.
А еще у нас на семинаре по Гальего был смешной эпизод. Сидит группа, рассуждает про Гальего этого. А там есть эпизод, когда жена героя высыпает в кипящую воду пельмешки, и он поражен: как? она не считает их количество??
А у них в детдоме всегда считали: по 6 штук на каждого.
И вот на этом месте группа (сплошь девушки) начинает переглядываться:
- А я считаю пельмешки, когда кидаю в кастрюлю...
- И у меня дома всегда считают...
- И у меня...
)))))
Да и вообще, полезной для какой цели смотря?
Цель очевидна — всемирная и окончательная победа буржуазной демократии по западному образцу. Диссидентские книжки Солженицына и те же рассказы Шаламова этому, очевидно, способствовали; а вот способствовали ли вопросы типа "тварь я дрожащая или право имею?" — не знаю.
Ничем. Это названия разных изданий. )
спасибо!)) меня давно уже этот вопрос мучал)
мне понравился Санаев
Про пельмени - да, и я считаю) А еще я меряю сахар и муку стаканами, когда в тесто кладу. Не потому, что мне жалко, а потому, что в этом суть кулинарии... всего в меру.
mulrog
ну вот а если мне вечером в метро наплевать на победу демократии, а я хочу просто чего-нибудь почитать достаточно увлекательного, чтобы не заснуть и свою станцию не проспать?)) или почитать, чтобы в очередной раз восхититься нашим великим и могучим? или чтобы чисто поржать? и тд.
это вопрос времени уже)) я кроме как в метро вообще не читаю, так что если уж этим заниматься - то выбирать что-нибудь приличное, а мусора для чтения мне и на работе хватает))
Emerald-fox
особенно если опустить руки значит умереть весьма мучительной смертью...
извините, это очень некорректный вопрос.
согласна!
а разве это не есть достоинство: невозможность написать иначе (лучше), чем автор это уже сделал. Если материал подразумевает только одну форму (как в случае с Гальего) - так ведь это и означает позитивный такой момент ))
в общем, если смотреть на Гальего как на публицистику - тогда тоже понятно, почему нет особой "лит. обработки" - не тот "жанр" )
зы. пельмешки вообще труЪ )))))
зы. пельмешки вообще труЪ )))))
я лично твердо уверена, что не считают только от раздолбайства