Шпенглер & Инститорис
Последний роман из трилогии про Геда, пожалуй, самый прекрасный. Технически он почти идеально завершает круг, выводя самого героя и ситуацию вокруг него на новый виток спирали. В первом романе Гед выпустил свою тень и вынужден был гнаться за ней почти до конца мира, а старый archmage умер, закрывая открытую им щель между мирами. Второй роман - очень-очень камерный, ограниченный не только определенным островом, но более того - конкретным подземельем. Все происходит в одном месте, и скитания по лабиринту представляются некоей противоположностью свободному движению по морю. И, наконец, в "The farthest shore" Гед опять отправляется в путешествие куда глаза глядят, только в этот раз исправляя зло, причиненное другим, но также заплатив за это высокую цену. Не надо прилагать особых усилий, чтобы сообразить, что все путешествия Геда в каждой из этих книг - такая расширенная юнгианская метафора самопознания. Он борется не столько со внешним злом, сколько со внутренним - и Ле Гуин прекрасно рисует это в романе. Колдуны, наиболее восприимчивые представители народа, первыми пострадали от того, что в мире "стало что-то не так", начали забывать свое искусство и самих себя. Постепенно от этого начали страдать и простые люди, пока не осознавая, что же именно происходит, но остро чувствуя это "не так". Никакого внешнего зла не произошло, никакие банды орков и гоблинов не нападали на мирные острова - но сомневаться в существании зла, которое заходит изнутри, не приходится.
"Дальний берег" - еще и история про передачу опыта, преемственность поколений. Юный спутник Геда обещает стать великим королем (хотя об этом пока мало кто знает, а меньше всего - он сам), но до этого еще очень далеко. Но именно то, что делает Гед сейчас, вынесенный им из этого плавания опыт и сделает его таким, я думаю, и Гед делает это совершенно сознательно. Он не разглядел в мальчике никакого короля - скорее, материал, из которого можно сделать короля, и одним действием решил убить двух зайцев.
Меня очень задевает лично в этой книге изображение мира мертвых - этот тихий мир сумерек, где не происходит ничего ужасного, но никто ничего не делает и никто никого не узнает. Тюрьма без границ и без наказаний, тюрьма внутренняя. Почему-то мне кажется, что именно этот вариант загробного существования самый правдивый - во всяком случае, умирающий мозг скорее нарисует тебе именно такую картину, чем чертей или ангельское пение. В этом есть какая-то жутковатая, но успокаивающая правдивость.
Это совершенно прекрасная в своем роде книжка, и я горячо рекомендую ее всем, кто интересуется искусством Ренессанса. Мы привыкли знать из этого периода несколько великих имен: Микельанджело, Рафаэля, Леонардо. Но даже я, любитель искусств и активный путешественник по Италии, с нашими семейными шутками про Дадди и Гадди, открыла для себя огромное количество новых имен и неизвестных мне ранее картин известных художников.
Наглядный пример того, как авторы погибли под грузом материала :-) 
Прекрасное новое издание Кристофера Толкина нацелено в первую очередь на фанатов: оно шикрано сделано, с многочисленными иллюстрациями Алана Ли и на приятнейшей плотной бумаге. Не говоря уж о том, что цель этого издания - не просто пересказать историю Берена и Лютиэль, которая и так есть в "Сильмариллионе", а скорее рассказать все те ее варианты, которых в "Сильме" нет.
С учетом Тевильдо очень логичным представляется их противостояние с псом Хуаном, которого называют Captain of Dogs. А волшебным знаком, который получает Берен в результате победы Хуана над Тевильдо, является золотой ошейник самого Тевильдо. 
Нет, мне не смешно. На 800 странице мне очень хотелось, чтобы роботы скорее убили всех человеков и это закончилось.
Давно собиралась ее прочитать, книжка в родительском доме была куплена еще лет 15 назад, и вот только дошли руки. Забавно, что "Исповедь" оказалась совсем не такой, как я ожидала. Точнее, я ждала чего-то очень серьезного, да, глубокого, но при этом тяжеловесного. И, конечно, нравоучительного.